Потерянный рыбак (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 30

Фишер выскочил гораздо быстрее меня. Он вытащил палатки из кузова своего грузовика.

— Ты знаешь, как ставить палатку?

— Думаю, да.

— Отлично. Давай. — Он бросил одну из палаток к моим ногам.

Я рассмеялась.

— Хорошо.

Он закончил ставить две большие палатки к тому времени, как я собрала маленькую.

Положив руки на бедра, я уставилась на маленькую палатку и нахмурилась.

— Это моя, да? Большие палатки для пар. А имениннице достанется маленькая палатка, в которой не будет ничего, кроме спального мешка, чтобы согреть меня ночью.

Фишера, похоже, не заинтересовала моя вечеринка жалости. Он выгрузил кулер, спальные мешки, свой и мой рюкзаки.

А я просто уставилась на маленькую палатку. Собирался ли он согреть Энджи? Скорее всего. А почему бы и нет?

— Какого хрена ты делаешь? — Он шагнул ко мне, загораживая вид на палатку, и наклонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с моим.

— Просто думаю о том, как все могло бы пройти, — монотонно ответила я.

— Я так и думал. Когда ты начнешь мне доверять?

Я подняла плечо.

— Не знаю. Я доверяю тебе… только не твоей памяти.

— Ну, значит, нас двое. — Он взял меня за руку и потянул к одной из больших палаток, присев на корточки, чтобы развязать мои ботинки, прежде чем расстегнуть молнию на входе. — Но я помню, какая ты на ощупь и какая на вкус. Это все воспоминания, которые мне нужны. Так что тащи свою задницу в палатку.

Все еще чувствуя себя слишком надутой для двадцатичетырехлетней девушки, я шагнула в палатку и переместилась в ее середину, где могла встать в полный рост. У него уже было два открытых спальных мешка и дополнительные одеяла, и подушки, разложенные на большом коврике. Почему меня так беспокоила маленькая палатка?

Почему меня так беспокоили мысли о том, что было бы, если бы Энджи тоже приехала? Это было глупо. Большое «что, если бы», которое не имело никакого значения. Наверное, у всех нас есть триггеры. Кто бы мог подумать, что палатка окажется моим?

Я подпрыгнула, когда руки Фишера легли мне на бедра, но он не стоял позади меня, а стоял на коленях, его губы прикасались к коже под моей флисовой курткой и рубашкой вдоль поясницы.

Крошечные поцелуи.

Руки скользят к пуговице моих джинсов.

Расстегивают пуговицу… расстегивают молнию…

Я закрыла глаза, пытаясь избавиться от негатива. Фишер стянул джинсы с моих ног.

Так… очень… медленно.

Пока его руки занимались моими джинсами, его зубы занялись моими трусиками. И это было сделано…

Фишер снял мои трусики зубами — это было самое эротичное, что когда-либо было в моей жизни.

Правда. Никогда!

Энджи? Какая Энджи?

Маленькая палатка? Какая маленькая палатка?

Я позволила Фишеру раздеть меня и сделать все, что нужно. Он целовал меня в те места, куда мог целовать только он, и это было сексуально, заставляло меня чувствовать себя красивой и желанной. Когда он прикасался ко мне, это не было похоже на мое тело. Оно ощущалось как продолжение его, и я просто наслаждалась тем, как он проводит по нему тщательную экскурсию.

Каждое прикосновение было тихим шепотом, все то, что он говорил мне, показывая.

Вот как я заставляю тебя стонать.

Вот как я краду твое дыхание.

Вот как я заставляю тебя умолять.

Здесь ты заставляешь меня чувствовать себя богом.

Потому что я не помню тебя, но я знаю тебя.

Я. Знаю. Тебя.

Устроившись между двумя расстеленными спальными мешками, мы занимались любовью, стонали… и создавали новые воспоминания.

Глава 19

— Что ты сказал, чтобы Энджи осталась? — спросила я, собирая себя по кусочкам. Времени на объятия не оставалось. Рори и Роуз скоро приедут.

— Я сказал, что мой психотерапевт хочет убедиться, что я выделяю время для размышлений, время, чтобы побыть одному, но не только на работе. Поскольку у нее болела голова, я предложил выделить для этого выходные. — Он застегнул молнию на джинсах, все еще лежа на спине, чтобы я могла занять самую высокую часть палатки.

Да… он любил меня.

— Я сказал, что ты, Рори и Роуз, вероятно, сделают кое-что без меня. Или, может быть, не захотят ходить в те же походы, что и я, чтобы у меня было время побыть наедине со своими мыслями. И она согласилась. — Он сел и натянул на себя термобелье и вафельную рубашку.

— И ты сделал это ради меня?

Несколько секунд он молча смотрел на меня, потом кивнул.

— Да. Для тебя. — Затем его серьезное выражение лица сменила крошечная ухмылка. — Я имею в виду… возможно, я сделал это немного и для себя.

— Да? — Я зажала нижнюю губу между зубами.

— Не смотри на меня так. — Он покачал головой и пополз к двери в палатку. — Это приведет к чему-то, а у нас нет времени. Они скоро будут здесь. А мне нужно развести костер.

Я хихикнула и вышла вслед за ним из палатки, прихватив с собой подушку, рюкзак, спальный мешок и дополнительное одеяло. Закинув все в маленькую палатку, я помогла Фишеру развести костер и расставить вокруг него походные стулья. Вскоре после того, как мы начали жарить хот-доги, приехали Рори и Роуз.

— Я написала Энджи, чтобы убедиться, что у вас все есть и что нам не нужно останавливаться по пути из города, и она сказала, что не приедет. Почему ты не сказал нам? — Рори спросила Фишера.

Я не отрывала взгляда от костра и хот-дога на конце своей палки.

— Забыл, наверное. После того как я отнес вещи Риз в машину и погрузил снаряжение, я не возвращался в дом.

— Энджи сказала, что у нее болит голова. Я предложила ей принять что-нибудь от мигрени и присоединится к нам. Но она отказалась. Я спросила, почему, и она сказала, чтобы я спросила у тебя? — Рори устроила Фишеру опасный допрос.

Я взглянула на Роуз, когда она проходила мимо меня, чтобы положить их сумки в палатку.

Да, Роуз. Мы это спланировали. И пока вы ехали по извилистым горным дорогам, у меня был самый лучший секс в истории!

Я не была уверена, что она поняла все это по моей крошечной ухмылке, но я знала, что она не дура. И я не думаю, что она также злилась. Ее молчание говорило об этом. До нашего небольшого разговора по душам она первый раз не стала меня во всем обвинять.

Я имею в виду… даже под шапкой у меня, должно быть, был ужасный случай посторгазменной прически, которая торчала во все стороны из-под нее. Фишер ставил меня во все мыслимые позы, часто хватая за волосы, пока я не подчинялась, выгибаясь, раздвигаясь или раскрываясь по его приказу. Мои щеки пылали жаром при одной мысли об этом.

В ответ Роуз подняла одну бровь и покачала головой. Она знала, что я думаю о вещах, которые заставили бы Рори содрогнуться и разрушить ее маленький наивный мир, по крайней мере, когда дело касалось меня.

— Это было предложение моего психотерапевта, — сказал Фишер Рори.

— Что это значит? — Рори присела, когда Фишер передал ей палочку и упаковку хот-догов.

— Это значит, что, пока я разбираюсь со своей ситуацией и рассматриваю все возможности… то есть, как возможность вернуть память, так и возможность ее не вернуть… мне важно иметь время, чтобы очистить голову без влияния посторонних мнений.

— Значит, нам не разрешается высказывать тебе свои соображения в эти выходные? — Рори усмехнулась, поднеся свой хот-дог к огню.

— Правильно. Никаких разговоров об Энджи. Никаких разговоров о несчастных случаях. Никаких разговоров о свадьбе. Мы можем говорить о тебе, Роуз или имениннице. — Фишер решительно кивнул, явно гордясь своей маленькой речью.

— Хорошо. Давай поговорим об имениннице. — Рори ухмыльнулась, глядя на меня через огонь. — У одной из девушек, работающих в салоне, есть брат, который, как мне кажется, идеально тебе подойдет.

Мой взгляд на долю секунды переместился на Фишера, но он продолжал смотреть на огонь, сжимая челюсти чуть сильнее, чем обычно.

Роуз сидела рядом с моей мамой и улыбалась мне. Да, мне нужно было найти способ рассказать Рори обо всем.