Ведьмы.Ру (СИ) - Демина Карина - Страница 4

— Обыкновенно. Просто никого не пускаешь. Приедут… спросят, можно ли остановиться. Так вот, отвечай, что нельзя!

— Кто приедет?

Матушка буквально зарычала.

— Ты можешь…

— Не могу, — Ульяна сделала то, о чём давно мечтала, но не решалась — перебила маму. — Я не могу и не хочу делать того, чего не понимаю. Поэтому, будь добра, объяснись.

— Какая ты…

Матушка осеклась.

— Ладно. Мне позвонила моя мама…

— Ты ж говорила, что она умерла!

— Мало ли, что и кому я говорила… так вот, она собирается приехать. И не одна. Притащит с собой кучу родни. Оно тебе надо, с этими уродами возиться? Просто выставь их за порог и всё…

Ульяна отключила телефон.

Это она тоже хотела сделать. А теперь взяла и сделала.

— С уродами, — повторила она задумчиво и березу погладила. Ладонь опалило теплом, и тонкие веточки скользнули по плечам. — Ну да… я ведь тоже с её точки зрения урод… и значит, вдруг да… в общем, уроду только среди других таких же и место. Верно?

Дерево качнулось и ничего не ответило. А жаль. К его советам Ульяна отнеслась бы с куда большим вниманием, чем к матушкиным.

Гостей Ульяна заприметила издалека. В целом сложно не заприметить ярко-желтый бус, вставший у самых ворот. Вон, и Пётр Савельич уже вокруг скачет, машет руками и возмущается. Нет, голоса не слышно, но явно же — возмущается. И давно. Уже подпрыгивает даже от распирающих его чувств.

Ульяна вздохнула, потому как присутствие соседа напрочь отбило желание подходить к дому.

— Надо, — сказала она себе строго. — И вообще… хватит уже… всего бояться.

Прозвучало так себе, но Ульяна кивнула и решительно ступила на тропу.

Родственники.

Надо же… а мама не говорила, что у неё есть родня. Не то, чтобы Ульяна специально выспрашивала… специально сложно. С мамой вообще сложно.

Приедет?

И почему вдруг?

Она ведь ничего не делает просто так. А тут позвонила, документы… нет, ничего подписывать Ульяна не собирается, как и верить матушке. Благо, выросла, наивности поутратила. Но интересно же.

— Ага! — сосед заметил её первым и снова подпрыгнул. — Явилась!

— Доброго утра, — Ульяна вяло помахала рукой, понимая, что, возможно, не стоило бы так торопиться. Постояла бы в лесочке часок-другой, глядишь, и надоело бы Петру Савельевичу прыгать. Ушёл бы, а уж она тогда тихонечко…

— Доброго⁈ Полдень уже! — Пётр Савельевич указал на небо. — Вечер даже! А у неё утро.

Трубный его голос разнёсся по улице. Басом сосед обладал мощным, что никак не увязывалось с хилым тельцем его.

— Чего вам надо? — спросила Ульяна, раздумывая, как бы ловчей обойти соседа. Вот только тот на месте не стоял. Его распирали энергия и желание выплеснуть её на окружающих. В частности, на Ульяну. Вот и сейчас он прыгнул влево.

Потом резко дёрнулся вправо, точно заподозрил, что Ульяна обойдёт его с этой стороны.

— Объяснись, по какому праву эти вот нарушают установленный порядок! — палец Петра Савельевича указал на бус, который с близкого расстояния несколько утратил нарядности. Нет, ярко-желтый колёр никуда не исчез, упрямо пробиваясь сквозь коросту из грязи и пыли. То тут, то там по краске расползались трещины. И в целом было видно, что машина эта пребывает в весьма почтенном возрасте.

— Приехали! Встали! Перегородили дорогу! А если пожар? Вот что будет, если пожар⁈ Или плохо кому…

— Кому? — спросила Ульяна послушно.

— Мне! Мне плохо! — Пётр Савельевич картинно схватился за грудь и возопил: — Сердце жмёт!

— И печень поддавливает, — раздался мягкий женский голос. — А ещё, небось, с потенцией проблемы…

— Что⁈

От этакого предположения Пётр Савельевич густо покраснел. Потом побелел и обернулся.

— Вы…

— Антонина Васильевна, — сказала женщина в ярко-жёлтом, в цвет машины, платье, перевязанном крест-накрест платками. И руку протянула, от которой Пётр Савельевич отпрянул. — А стыдиться нечего. В вашем возрасте — это даже нормально, я так скажу… у всех случаются осечки.

— У меня не случается!

Сосед попятился.

— От этого и нервозность повышенная, и в целом неудовлетворённость жизнью… — главное говорила она это громко, так, что слышал не только Пётр Васильевич. Тётка Марфа наверняка тоже. Пусть она из-за забора и не выглядывала, но точно во дворе.

Подглядывает.

Подслушивает.

И к вечеру весь посёлок будет обсуждать не только гостей, но и некоторые личные Петра Васильевича проблемы.

— Что вы… что вы несёте! — возопил тот фальшиво и покосился на забор тётки Марфы.

— Здравствуйте, — сказала Ульяна превежливо, разглядывая родственницу. А что Антонина Васильевна ей родня, в этом сомнений не было.

Она походила на маму…

Точнее мама на неё. Не как две капли воды, но отрицать наличие этого сходства было глупо.

— Вам бы на массаж походить, — продолжила Антонина Васильевна, щурясь. — Простаты… очень животворно воздействует на мужчин.

— Чего⁈ Да что вы себе позволяете! — Пётр Савельевич произнёс это как-то тихо и даже неуверенно. — Вы… вы… совсем обнаглели… приезжают тут…

И сбежал.

Вот впервые на памяти Ульяны Пётр Савельевич уходил сам. Чуть подпрыгивая, пытаясь сохранить горделивый вид, но…

Сам.

— Ульяна? — поинтересовалась женщина.

Мама… мама выглядела куда моложе. Да что там, мама выглядела старшей сестрой Ульяны. А у женщины морщинки, в уголках глаз, и на лбу тоже. И носогубные складки, появление которых когда-то ввергло маму в панику, заставив искать очередное супер-средство… у женщины складки были.

Шея чуть обвисла.

Овал лица поплыл. Ульяна не то, чтобы выискивала недостатки. Просто само собой получалось. И подумалось, что она, эта женщина, вряд ли занимается йогой. И лимфодренажные массажи не делает, как и уколы красоты.

И…

— Ульяна, — ответила она, когда молчание стало совсем уж неудобным. — А вы… получается… бабушка, да?

— Получается, что да.

Руки у неё тоже не такие ухоженные…

— Звонила?

— Звонила, — Ульяна даже кивнула.

— Предупреждала?

— Чтоб не пускала вас на порог.

— А ты?

— А что я…

— Пустишь?

Странный диалог. Очень. И главное, что Ульяна чётко понимает — от её ответа зависит всё. Что если она откажет, то эта женщина не станет спорить, но залезет в жёлтый бус и уедет, оставив Ульяну одну.

Снова одну.

— Конечно, — ответила Ульяна, с трудом сдерживая нервную улыбку. — Заходите…

Глава 3 Где начинается знакомство с родственникам и иные приключения

Тогда Пржевальский создал лошадь…

Из подготовки к госэкзамену [1]

— Аккуратно! Чтоб тебя… Женька, ты можешь хоть что-то сделать нормально?

Ульяна сидела на лавочке и наблюдала за тем, как спокойная жизнь её превращается в хаос. Не то, чтобы так вот и сразу, но очевидно, что превращается.

Желтый бусик, пыхтя и выплёвывая клубы дыма, кое-как протиснулся в ворота, заняв небольшой пятачок перед гаражом. Задние двери его распахнулись, и Ульяна увидела гору каких-то коробок, свёртков, мешков и, кажется, даже лыжи. Во всяком случае лыжные палки совершенно точно выглядывали, этакими пиками, готовыми отразить нападение.

Чьё — не понятно.

— Улечка, деточка… мы потом поговорим, — сказала тогда Антонина Васильевна и сунула Ульяне в руку что-то мягкое и живое. — Иди вон, пока, посиди с Никиткой.

Никиткой оказался рыжий шпиц с огромными печальными глазами.

Он нервно дёрнул хвостом и уставился на Ульяну вопросительно, будто сомневаясь в чём-то.

— Я сейчас и Лялю пришлю, чтоб… Фёдор Степанович, будьте любезны, проследите за процессом. Уж на ваше-то благоразумие…

Первым из автобуса выбрался козёл.

Натуральный такой.

Чёрный и с рогами.

— Это… что? — спросила Ульяна у шпица. А тот снова шевельнул хвостом и ответил: