"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги" - Страница 13

— Так мы и хотим, чтобы наши инженеры научились, пока на чужих моторах, потом начнут и свои изобретать.

— А тут вторая проблема сразу же к тебе на карандаш: изобретать начнут, а вот довести их до ума — будет трудно, а всё потому, что совершенно нет технологов! К каждому коллективу инженеров нужны технологи, которые смогут довести мотор до того, чтобы это были не единичные экземпляры ручной сборки, а технологически совершенные изделия, которые можно будет в серии запускать! Скажешь нет у нас Массачусетского Технологического. Правильно скажешь! Надо правильно задачу поставить, тогда и появятся.

— Ну вот, а ты говоришь, нам надо и мотористов, и технологов, и материалы новые… Проблем больше, чем решений.

— Ну, кое-что могу подсказать! Пратт и Уитни. Фредерик Брант Ретшлер. Поговаривают, что корпорация ищет возможности для расширения деятельности. Делают очень неплохие моторы. Интересно и то, что они имеют очень сильную группу по винтам, одну из лучших в мире. В США сейчас самый разгар экономического кризиса, можно попробовать. только надо бы к этому делу наши органы поднапрячь, может быть, что-то смогут нарыть. Сделать сотрудничество с этими ребятами вкуснее. У них надо поучиться!

— Хм. серьезный вопрос, даже не знаю, на кого надо выйти с этим. Подумаю. и вообще-то мы по моторам больше с немцами и британцами работали. Микулин всё-таки в принципе неплохие разработки даёт, правда, внедрение их — та еще морока.

— Вот! А скажи мне, Коля, почему у нас не ведутся разработки транспортной военной авиации? Не нужна? Совсем не нужна? Почему не нужна? Мы строим истребители и бомбардировщики. Вроде бы хорошо! Хочешь, скажу, какое у меня видение, как будет развиваться авиация и что нужно будет военным?

— Интересно, Миша, что может сказать непрофессионал, мне аж так захотелось узнать, что холод не замечаю! Давай еще по чайку?

В этот раз ромашки не пожалели, душистый получился, на славу! Пока пили чай, Харламов внимательно так меня рассматривал. Как Левенгук вошь под микроскопом.

— В общем так, Коля. Истребители рано или поздно, но перейдут на монопланы, которые дают больше скорость, скоростью будут бить маневренность. У нас тут хорошие машины смогут спроектировать Лавочкин, Поликарпов, впрочем, чего я тебе имена подсказываю, ты же в курсе. Бомбардировщики. — Коля, у них у всех одна проблема — точность бомбометания. Например, создаем мы скоростной фронтовой бомбардировщик, который стремительно прорывается через ПВО, а точность бомбометания десять процентов, в лучшем случае, это же фигня! Про высотные тяжелые вообще не говорю. Только расход взрывчатки, действие по крупным объектам. Чтобы ошибка в плюс-минус лапоть не была критичной.

— Есть такая проблема! И что, не бомбить? — тон Харламова был предельно ироничным.

— Бомбить! Обязательно бомбить! Только точно! А для этого есть два пути: создание механического вычислителя, который улучшит точность бомбометания, я слышал, в Британии над таким задумались, правда, сделали или нет — не знаю, а вот второй путь более реальный: скоростной бомбардировщик, который кидает бомбы с пикирования. При этом летчик «прицеливается» самим самолетом, поэтому и точность получается очень даже.

— Но в таком случае перегрузки возникают. Ладно, Миша, это же несерьезно! Можно самолет от такого маневра угробить!

— Можно! А можно и придумать, как его из пикирования выводить автоматически, чтобы без летчика, на всякий пожарный!

— Фантаст ты, Миша, писатель одним словом! Пусть и хороший, но всё-таки фантаст.

— Хорошо, тогда еще немного о фантастике в самолетостроении: самолет поддержки пехоты или штурмовик. Хорошая скорость, грузоподъемность и бронирование. Летающий танк. Бомбы, ракеты, пушки и пулеметы и всё это бьёт по укреплениям врага! Прообраз -Лебедь XII, самолет-боевик. Вот только главной его особенностью будет именно мощная защита, потому что действовать будет при сильном противодействии противника.

— И кто сможет такую крепость создать? Яковлев?

— Ильюшин сможет, наверное, Таиров.

— Ну, интересная мысль, правда, при наличии легкого и тяжелого бомбардировщика… в прочем, военные скажут — сделаем. А пока что сомнительная идея.

— Всегда так. а вот вертикальный взлет автожир, например. Ему бы мощность прибавить, пусть тот же Камов сообразит такой аппарат, чтобы мог несколько человек, например, в тыл врага забросить со всем оружием. Кстати, транспортные самолеты для десантирования на парашютах — вот та фантастика, что очень скоро станет реальностью! А у нас в транспортной авиации кот не валялся. До того дойдет, что будем их по лицензии делать!

— Насколько я понимаю, подъемная тяга автожира напрямую зависит от мощности, движка, в общем, возвращаемся к той же проблеме.

— Где вместо сердца пламенный мотор! — на эту шутку Харламов улыбнулся, но как-то не слишком весело. А проблема авиадвигателей станет очень остро, особенно в первые дни войны, и только лишь КБ Микулина эту проблему не вытянет. Наш разговор прервала группа из трёх лыжников, которые ворвались в беседку, где сразу стало тесно, весело и шумно.

— А это наши пилоты-испытатели, лучшие из лучших, знакомьтесь! Писатель и летчик-наблюдатель Михаил Кольцов, участник перелета Москва-Анкара. Михаил Громов, летчик-испытатель, перелет Москва-Пекин-Токио, Бенедикт Бухгольц, летчик-испытатель, первый в мире разработал выход гидросамолета из штопора!

— А это мой ученик, Коля Благин, хороший парень, горячий только слишком. — это Громов указывает мне на влетевшего в беседку третьим симпатичного молодого парня.

Что я чувствовал, когда пожимал руку человеку, который в ближайшем будущем станет причиной гибели не только самолета моей мечты «Максима Горький», о создании которого мы так недавно беседовали с Харламовым, но еще и нескольких десятков людей, в том числе детей, которых возьмут в тот злосчастный полет? Да почти ничего. Передо мной стоял и тяжело дышал…

Обычный парень, с приятным, располагающим к себе лицом. Говорят, что отличный пилот. Из дворянской семьи. Получил великолепное образование, может быть, именно из -за своего происхождения и старался быть на виду, лучшим из лучших. И лихачил, да, было такое. Тот же Чкалов, тот еще воздушный хулиган, они одной примерно породы, хотя и разного происхождения, что доказывает только одно: происхождение имеет весьма относительное влияние на человека, важнее всего его личные качества. Но зарубку я себе сделал, никаким образом к полетам рядом с агитационным самолетом Благина не подпускать. Говорили, что его исполнить фигуры высшего пилотажа в тот день упросили киношники, которым были нужны эффектные красивые кадры, не знаю, помню точно, что был приказ никаких выкрутасов рядом с самолетом-гигантом не делать. Ну, надеюсь, что теперь этой трагедии не будет.

А вот почему я ничего про Бухгольца не помнил? Тем более Бенедикта… Непонятно? Ночью напрягся. Вспомнил. Этот пилот испытывал именно гидросамолеты. Он погибнет при перегоне Савойи S55P по маршруту Севастополь-остров Врангеля. Где-то читал, что вылетит на неисправном аэроплане, потребует произвести ремонт, там будет грозный приказ от Куйбышева — срочно перегнать машину на Север и точка! Вот и вылетит на ненадежной машине. Потерпит катастрофу где-то в районе Сталинграда. Что-то я об этом читал, кажется, в разделе о невыясненных причинах катастрофы. Так и не смогут определить, почему самолет разбился, хотя из экипажа кто-то выживет, кажется, штурман со смешной фамилией Падалко. Факт, я тогда еще заметил, что человека с такой фамилией брать в экипаж — дело рискованное. Глупая шутка, согласен. А ведь произойдет эта трагедия в тридцать третьем. точно.

За обедом удалось подсесть к столику с новыми знакомыми, и я немного разговорил Бухгольца, оказалось, он еще и авиаконструктор, придумал самолет-лимузин. Это в котором в кабине два пассажирских кресла были установлены друг к другу лицом. В общем, наша беседа вылилась в небольшое интервью, тем более, что было что Бене рассказать: и о том, как он спасся на парашюте, когда самолет П-2 Поликарпова на высоте 1200 метров потерял крыло. Выпрыгнул, аэроплан упал на аэродром — и вдребезги разбился, даже мотор по кусочкам по всей площадке собирали, а летчик благополучно повис в на дереве. По смешному совпадению, это был сад клуба «Авиаработник». А потом были испытания истребителя из Бутырки, И-5, созданного в ЦКБ-39 ОГПУ имени В.Р. Менжинского Поликарповым и Григоровичем. И пять вынужденных посадок, и награда от ОГПУ — пистолет Маузер и личный лимузин. При этом Бухгольц был в этой «шарашке» вольнонаемным летчиком-испытателем. Хорошо так поговорили. Не удержался, под самый конец беседы попросил его никогда не вылетать на неисправном самолете, даже если есть строгий окрик большого начальника. Не знаю, сработает это, или нет. Но чем меньше места для начальственной дурости, тем, наверняка, лучше для людей, в том числе летчиков-испытателей.