Повтор (СИ) - Каляева Яна - Страница 20

Навигатор велит свернуть во двор. Нарезаю два круга, пока не нахожу парковочное место возле мусорных баков — их уже почти не видно под горой наваленного как попало мусора, и аромат соответствующий. Едва я останавливаюсь, в задний бампер врезается велосипед.

Выхожу, чтобы помочь велосипедисту… вернее, велосипедистке, это молодая женщина. Но она уже сама вскочила на ноги и кричит на меня:

— Куда прешь, козел слепорылый? Права купил, ездить не купил?

Поднимаю велосипед — он так же цел, как его хозяйка. Говорю примирительно:

— Девушка, вообще-то вы сами врезались в мою машину. Ездить надо аккуратнее. Помощь нужна?

— Ничего мне от тебя не нужно, придурок! Все как обдолбанные ходят и ездят!

Нетипичное какое поведение… Девушка не выглядит подростком, а впрочем, в нынешних подростках черт ногу сломит. Может, я наконец-то встретил взрослую, свободную от упавшего на город морока?

— Девушка, а сколько вам лет?

— Больше, чем за меня дадут! Твое какое дело, ушлепок?

Улыбаюсь во все зубы, чувствуя себя подонком с плаката «Остерегайтесь их, дети!»

— Дело в том, что я — помощник режиссера. Мы тут рядом эпизод снимаем, но вот беда — актриса ногу сломала. Вы идеально подходите на роль! Но актрисе семнадцать, контракт уже оформлен на несовершеннолетнюю, переделать его мы никак не успеваем…

Чушь собачья, но дурочка ведется и тут же забывает о своей обиде:

— Мне как раз недавно только семнадцать исполнилось! Вот паспорт, смотрите!

Ясно-понятно, просто акселератка неодаренная… Тупо съезжаю с базара:

— Извините, вспомнил о срочном деле… В другой раз.

Под обиженным взглядом девчули скрываюсь в подъезде — домофон не работает, железная дверь распахнута и подперта кирпичом. Поднимаюсь на второй этаж, стучу в фанерную дверь. Парень сначала открывает, а потом спрашивает:

— Ой, а вы кто?

Молча взмахиваю корочками.

— Ну, вы проходите… Извините, у меня бардак.

Бардак — не то слово, да и квартиры такие в народе называют «бабушатник». Парень суетливо освобождает древнее плюшевое кресло от шмоток, сбрасывая их прямо на рассохшийся серый от старости паркет. Я сурово молчу и держу покерфейс — в начале допроса это иногда бывает лучшей тактикой.

— Вот, вы садитесь, пожалуйста… — хозяин квартиры плюхается напротив прямо на застеленный несвежим бельем диван. — Что, кто-то нажаловался, да? Но ничего незаконного я не делаю! Все по обоюдному согласию, и оплату я беру, только если клиентка всем довольна. Меня подругам рекомендуют через сарафанное радио! Понимаю, многие считают такой способ зарабатывать… стыдным, неэтичным, зашкварным… но я же просто дарю женщинам радость!

— И налоги, небось, платите?

Полиция вопросами налогов не занимается, но даже до наступления всеобщего оболванивания граждане не особо разбирались в таких нюансах.

— Налоги? — парень косится в сторону. — Я даже не знаю, по какой графе проводить эту, хм, деятельность… Я бы заплатил налоги — но как? Со мной ведь наликом рассчитываются, это разве катит для налоговой?

Парень вроде крепкий, черты лица правильные, но что-то есть в нем… крысиное, что ли. Говорю с мягким упреком:

— А говорите, что не делаете ничего незаконного… У вас могут быть большие неприятности — и не только с налогами. Чтобы я смог вам помочь, расскажите мне все, с самого начала. Какой у вас Дар?

— А вы… это нигде не запишете?

— Если вы будете сотрудничать, все останется между нами.

Парень нервно сплетает и расплетает бледные пальцы:

— Понимаете, я ведь не виноват в своем Даре… Никто в таком не виноват, правда ведь? Я бы знал — чего-нибудь поумнее пожелал бы. Но у меня тогда была девушка… внешка восемь из десяти, зато, в общем, фригидная. Мне казалось, если я сделаю ей… ну, хорошо… все у нас наладится, она перестанет мне мозг выносить и станет нормальной. Ну вот и получил… мне вообще ничего делать не надо, просто могу пожелать — и у любой женщины оргазм будет. Та девушка меня все равно потом кинула, сказала, что ожидала большего. Зато другая появилась, на работе познакомились. Ей со мной нравилось, хотя у нее и так проблем с этим делом не было… А потом мы с ней с работы вылетели — одаренные юристы за семерых пашут. Она и стала находить женщин, ну, в возрасте… или с другими проблемами… которым хотелось немножечко счастья, понимаете? Они наличкой платили, и только если оставались довольны. Сам знаю, звучит не очень… Но разве кому-то с этого плохо? А что, кто-то жаловался?

Чешу в затылке. Смущение парня выглядит искренним — футболка аж взмокла от пота под мышками. Проверить его слова невозможно — ну не вызывать же сюда сотрудницу полиции, такое ни в чьи должностные обязанности не входит. Ладно, будем проверять то, что возможно проверить, оставаясь в рамках если не закона, то хотя бы этики:

— Телефон у вас есть?

— Да, конечно, вот! — парень извлекает из горы хлама смартфон с треснувшим стеклом. — Просто он не на меня оформлен, я в ларьке купил с предустановленной симкой… Из соображений этой, как ее, конфиденциальности.

— Где вы были в последние три месяца?

— Да здесь же и был! Не столько я бабок гребу, чтобы на курорты хватало…

— Чем можете подтвердить?

— Подтвердить? Да чем бы… как бы… Вот, логи переписки посмотрите! У меня по две-три клиентки в неделю, тут все с датами и временем…

Двумя пальцами беру смартфон, раскрытый на мессенджере. Действительно, переписок хватает… вот тебе и «эта, как ее, конфиденциальность» — парень сдает клиенток первому встречному, махнувшему корочкой у него перед носом. В текст сообщений стараюсь не вчитываться, но беглая проверка дат показывает, что из города парень надолго не уезжал. Да и в целом — не похож этот крысеныш на того, кто мечтает осчастливить человечество. Для порядка отправляю номер его телефона для проверки на геолокацию, но уже понятно, что это не наш клиент.

Парень все еще слегка нервничает, но гораздо меньше, чем обычно граждане при внезапном визите полиции — зомбирование дает о себе знать.

— Все же хорошо? Мне ничего не будет? — спрашивает он, провожая меня в прихожую.

Бросаю через плечо:

— Да кому ты нужен, герой-любовник. Но вообще быть альфонсом — зашквар. Найди себе нормальную работу.

Во дворе сажусь на скамейку и припоминаю, что еще нужно сегодня сделать. Вообще собирался заехать в офис, но нет никаких сил дрючить, то есть, я хотел сказать, вдохновлять на трудовые подвиги толпу благодушных хихикающих идиотов, в которую превратились мои сотрудники. Либо проблема решится в целом, либо… либо мой бизнес все равно уже не спасти — как и многое другое. Тогда заберу из этого дурдома Юльку… и, может, Натаху еще, если получится. Обоснуюсь с семьей в другом месте, как заработать на жизнь — придумаю. А эти все… да пускай себе живут счастливо до самой смерти. Слюни они не пускают, под себя не ходят, а что работают тяп-ляп — так это вообще с людьми бывает, что ж теперь. Детей только жалко. Каково мне будет каждый раз думать, что я остался единственным сохранившим рассудок взрослым в городе ошалевших от счастья идиотов — и ничего не сделал…

Пишу только Даше — интересуюсь, как здоровье. Оказывается, все в порядке, из больницы ее выписали, завтра уже на работу выходит.

Набираю Юльку, спрашиваю:

— Как там у вас обстановочка?

— Хорошечно! Пуся с Кисей вместе ужин готовили, а теперь телевизир смотрят! — Голос ехидный, но веселый. — Серьезно, я даже рада за маму. Никогда ее такой счастливой не видела.

— Ясно-понятно… Сама-то как?

— Слу-ушай, я тут чего узнала… ЕГЭ если в сентябре пересдать, то есть шанс поступить еще. В прошлом году на некоторые специальности зачисляли осенью. Ну и вообще, больше попыток — это не меньше…

Умничка какая — сама все выяснила. Хреново, что и Натахе, и мне сейчас не до Юльки с ее ЕГЭ. Но, может быть, это и сработало? Племяшка допетрила, что взрослые не собираются до старости водить ее за ручку, и взялась за ум сама?