Миара. Рождение Тени (СИ) - Линн Эва - Страница 31

— Они знали, в какой день я уйду и кого возьму с собой. А вот о них представления не имели. Да, теперь я точно уверен, что информацию передал кто- то из вас пятерых. — Он добавил, заметив мельком в окне сведенные брови Харта. — Ты же не рассчитывал, что я с тебя сразу же сниму подозрения? Пусть приказы отдают не напрямую, нет, это уже граничило бы с абсурдом. Но при этом мятежники все равно выжидали. Почему? И здесь куда как интереснее становится то, что именно ты предложил задержаться в Диштране.

— Повелитель! Я не посмел бы предать вас.

— О, я это знаю. Захотел бы- уже бы сделал за столько лет. Да и ты как никто в курсе моих планов и целей. Что, впрочем, ничего не гарантирует. Заставить можно кого угодно, если знать, куда именно давить. И тем не менее вопрос остается открытым. Кто- то им помог, но кто?

Дарлан вновь обратился к Харту:

— И я очень сильно желаю получить на него ответ.

— Мы обязательно все выясним, Повелитель.

— Не сомневаюсь.

Дарлан вновь вернул свое внимание к саду.

Миара сидела прямо на траве, совершенно не заботясь ни о прошедшем не так давно дожде, ни об удобстве. Ее дети находились рядом. Эвиса рвала цветы и плела из них венок. Брис стоял, прислонившись к дереву и сложив руки на груди. Дарлан уже давно заметил за юношей привычку быть всегда настороже. Вот и сейчас он, казалось, отдыхал с матерью и сестрой, но при этом не теряя бдительности осматривал окружающее пространство. Хотя, Миара и ее дочь тоже, наверняка, не были спокойны. Так обычно бывает с теми, кто не доверяет никому. Дарлан и сам был таким. Но он хотя бы знал, что имеет силы противостоять любому, а также причины своего поведения. И сейчас ему было очень интересно знать, что именно произошло с Миарой и не детьми. Но это позже, сейчас иные задачи были важнее. А пока все свои наблюдения и догадки о случившемся он бережно сохранил, пообещав себе позже вернуться к ним.

Дарлан отвернулся, оставив объекты своего наблюдения и, позвав мановением руки за собой Харта, пошел прочь из кабинета, бросив своему Первому:

— Думаю, пора снова навестить наших несговорчивых узников.

*****

Каждый шаг отдавался в голове Миары болью. Режущей на части изнутри. Но не такой, какую она испытывала ранее от гудевшей внутри силы, стремящейся найти выход. Сейчас боль была абсолютно иного свойства. Ее приносила память, потому что на каждом шагу Миаре мерещились тела, оставленные ею. Теплая рука дочери, сжимавшая ее собственную, была единственным, что еще вытягивало из жутких картин в реальность, где теплый ветер обдувал лицо, а цветы распускались с волшебным ароматом. И все равно, здесь, в саду, на воздухе ей было гораздо спокойнее, чем ходить по коридорам дворца.

Первые несколько дней кровь всплывала повсюду, как в мыслях, так и наяву. Ее еще не успели очистить как следует. Миара не могла выносить этого, потому заперлась с детьми в той комнате, что им предоставили раньше. Вышли они только через пять дней, когда Тария сообщила, что новые покои, о которых говорил Дарлан, готовы.

Миара часто видела кровь. Очень много крови. Она и сама ее проливала. Но все было совершенно иначе сейчас. Тьма внутри участливо подкидывала образы, в которых сознание начинало путаться настолько, что Миара боялась принимать их за действительность. А еще новая сила успокоилась внутри. Теперь она словно кошка мягко, но настойчиво скребла, прося выпустить из клетки. И с каждым днем Миаре было все сложнее ее игнорировать.

— Мама. — окликнул ее сын. — Что не так?

Она запрокинула голову, глубоко вдыхая воздух, напоминая себе, что поклялась не врать детям. Как бы ни было сложно, они не были теми, кто мог позволить себе блаженное неведение.

— Мне страшно. Я не знаю и не могу даже предположить, что именно нас всех ждет. И как именно нужно себя вести, чтобы вы были в безопасности.

— А может не нужно?

Миара в замешательстве уставилась на сына.

— Может быть стоит просто жить? Так, как получится?

— Здесь?

— Не лучше и не хуже любого иного места.

Брис нервно взъерошил волосы, прежде чем продолжить:

— Я уже и не помню, от чего именно мы все бежим.

— В деревне было хорошо. — подала голос Эви, низко склонившись к распустившимся цветам.

— Мы больше не в деревне. — отозвался брат.

— Значит научимся жить здесь. — пожала плечами девочка.

— Даже если придется творить ужасные вещи? — Миара нервно терла пальцы, пытаясь унять зуд внутри головы, невидимой нитью тянущий ее куда- то прочь отсюда.

— Мама, — Эви обернулась к ней. — ведь ты всегда учила нас, что нужно защищать себя несмотря ни на что. Может быть ужасные вещи и не так уж ужасны, если они помогают спасти семью.

— Ты что- то видела? — догадалась Миара

Но Эви продолжала плести из собранных цветов венок. Лишь через несколько минут она подняла голову, будто всматриваясь ввысь.

— На нас смотрят.

Миара и так это знала. Почувствовала уже давно. От прожигающего спину взгляда кожа покрывалась мурашками. Но она не обернулась. Не могла сейчас. Не до того момента, как внутри перестанет бушевать океан сомнений в своих же решениях. Этот ураган пора было прекращать, если она хотела действительно выжить здесь и сохранить жизни своим детям. Потому что в этом дворце «просто жить», о чем говорил Брис, было равнозначно каждый день оказываться на грани смерти. И сейчас оставалось сделать только один выбор — чья именно это будет смерть? В эту самую секунду Миара решала, что не ее и уж точно не ее детей. А тьма внутри ободряюще скалилась от принятого решения.

Ведь с той секунды Миара открыла ее клетку. Поэтому еще некоторое время побыв в саду, она подозвала находящуюся пока в отдалении Урэ присмотреть за детьми и шагнула в темноту своей силы, идя на зов и не думая, куда именно он должен ее привести.

*****

Чем ниже он спускался в подземелье, тем сильнее отдавались крики от каменных стен, заглушая его неспешные шаги. Воздух пропах гарью от жженых тел. Карисс явно развлеклась на славу. Дарлан недовольно поджал губы, медленно приближаясь по каменному коридору к нужной камере. Развернувшаяся внутри картина подтверждала мысли Императора.

Двое пленных были прикованы к стенам так, чтобы наблюдать за происходящим. Еще двое висели почти по центру камеры. Руки их были разведены настолько сильно, что было видно натянутые до максимума мышцы, еще четче выделявшиеся под запекшимися потеками крови. И один мятежник находился в центре комнаты, в горизонтальном положении прикованный к некоему подобию стола вниз головой. В углу у стены лежали еще три тела, искореженные, частично обгоревшие.

Подобные камеры тянулись и вдаль по коридору. Кратос в случайном порядке менял их несколько раз в день, не позволяя пленным ни морально, ни физически подготовиться к очередным издевательствам.

Дарлан пнул носком сапога лежащую на его пути на полу почерневшую руку.

— Я ведь четко приказал никого не убивать.

Карисс необдуманно фыркнула, в следующий момент отлетев в стену и ударившись об нее спиной. Цепи, свисавшие с потолка, резко качнулись вслед, наполнив помещение скрежетом. Дарлан даже не обернулся к ней все то время, пока Карисс медленно поднималась, хватаясь за стену.

Карисс в силу своего чрезмерно своевольного характера была гораздо более резка и импульсивна, но при том более остальных жаждала крови. Вот только от этой жажды она переставала себя контролировать. Дарлан же не терпел такого поведения. Его взгляд упал на валявшегося на полу и обгоревшего до неузнаваемости узника, уже переставшего даже стонать. Либо умер, либо потерял сознание от боли. И то, и другое одинаково злило Дарлана, лишая его возможности получить как можно больше ответов. Карисс уже получила за свое своеволие, потому стояла поодаль притихшая.

— Процесс идет, мой повелитель. — Кратос остановился перед Императором, склонив голову. — Мы выяснили, что мятежникам способствует некто из дворца. Они зовут его Аркан. Как мы поняли, настоящее имя и личность были известны только одному из мятежников.