Бракованная попаданка или истинная для Верховного - Песцова Любовь - Страница 2

Чертовы квадроберы и сюда добрались!

— Ты мне реинкарнацию вне очереди предлагаешь что ли?

— Можно и так сказать. Если ты захочешь, сможешь прожить мою жизнь.

— Странная ты. Такая красавица, а жить не хочешь.

Ну вот что ты делаешь, Вика? Сама лично отговариваешь человека, который любезно согласен уступить тебе свое тельце. Кто тебя после этого умной назовет?

— Поверь, красота относительна. А еще она далеко не всегда приносит счастье. Мне не принесла. В личной жизни все очень плачевно. Я не больше не могу ходить. А главное — не могу летать. Слишком перенапряглась, когда пыталась регенерировать после травмы.

— Как все запущенно!

— Да. Я все расскажу тебе. Здесь время течет иначе, и я смогу дать тебе знания обо мне и нашем мире. Но для начала ответь — ты согласна занять мое тело?

Я еще раз смерила девицу подозрительным взглядом.

Казалось бы, ну кто в здравом уме откажется от жизни? Даже в инвалидной коляске. Ну да, плохо. И что ж теперь?

Я пока в интенсивной терапии лежала, тоже много чего надумала. И пришла к выводу, что с инвалидностью жизнь можно.

Единственное, что нельзя исправить — смерть. Ко всему остальному привыкаешь.

Был у меня знакомый. Бизнесмен не из последних. На навороченной инвалидной коляске высекал так, что друзья на мерседесах завидовали. Тут главное настрой.

А у этой девицы все так запущено. Летать она не может! Тоже мне, трагедия.

— Не хотелось бы отбирать у тебя тело, но если ты сама не против, противиться не стану. Я действительно очень хочу жить.

— Это хорошо, — улыбнулась девушка. — Это просто замечательно. У тебя невероятная воля к жизни. Поверь, она тебе пригодится.

— Уже страшно, — закатила я глаза.

Даже если в новом теле мне не придется жить в общаге с пьяными ПТУ-шниками, то как-нибудь справлюсь.

А ведь судя по воспоминаниям из того дня, который я так легко окрестила бредом, рыжая красотка не бедствует. Правда, напрягало то, что за целый день к парализованному человеку никто не пришел даже чтобы поесть принести. Но куда уж без подвоха.

— Тогда начну свой рассказ издалека…

Второй раз открывать глаза в новом мире было уже проще. Возможно потому, что появилась информация и некая уверенность — это не сон, не бред, не дыхание смерти оставляет свои видения.

Я жива! Я буду жить в новом теле. Я не умру от сепсиса!

А с остальным я уж как-нибудь разберусь.

И разбираться я начала с того, что поближе познакомилась со своим новым телом.

Откинув одеяло, я начала разглядывать богатство, что мне досталось.

Ноги стройнее и длиннее, чем у меня, руки тонкие, с длинными пальцами музыканта. Судя по отсутствиям складок на животе, талия тоже предполагалась осиная, а грудь… ну она была. Не самая большая, но я бы сказала в самый раз, тем более под такое телосложение.

Словом, я как-то разом отхватила фигуру топ модели, к которой всю жизнь безуспешно стремилась.

А дальше была толстенная длинная коса ярко-рыжего цвета.

Вот уж чего у меня точно никогда не было! Каре по жизни — вот мой девиз. Ну максимум удлиненное.

Ладно, с этим разберемся. Отрезать я всегда успею, а пока пусть будет. Здесь такое, наверное, принято.

Наконец дошла очередь и до окружающей обстановки. Стоило присмотреть к комнате, в которой я находилась. И нужно сказать, комната эта как будто прямиком из исторических романов телепортировалась.

Она была больше, чем вся моя квартира в Москве, на которую я так долго зарабатывала. И которую, кстати, до сих пор не выплатила.

Вот только вместо современного ремонта с использованием паркета, керамогранита и других дорогущих материалов, за которые я отдавала свои кровные чуть не плача, был какой-то «сельский шик».

Ну ладно, это я сильно преувеличила, конечно. Просто мне никогда не нравились классические интерьеры. Ну там французский, английский.

А этот был как раз из этой же оперы. На глаз я определить не смогла. Скорее, какая-то мешанина всех старомодных помпезных стилей.

Радовали окна. Они были чуть ли не в два этажа. Ну и в целом, если абстрагироваться от всей этой вычурной лепнины, позолоченных подсвечников и прочих ужасов, было достаточно симпатично.

Много темного дерева, пурпурные оттенки, немного приглушенного бордо или даже благородного марсала. Хотя, присмотревшись, я поняла, это скорее выгоревший красный. В некоторых местах обивку давно не меняли. Например, на том пуфе.

Продолжить осмотр я смогла по банальной причине. Дверь открылась и в комнату, наконец, вошел человек.

Я почему-то сразу поняла, что это служанка. Одежда с белым передничком намекала на это. А еще взгляд, опущенный в пол.

В руках она держала поднос, от которого исходил, нужно сказать, умопомрачительный запах.

— Кто ты?

Не то чтобы я не была рада человеку, который принес поесть, но хотелось бы больше определенности.

— Я Мия, госпожа. Вы меня не помните?

Я только отрицательно покачала головой. Адалин про нее не рассказывала. Наверное, не посчитала нужным перечислять прислугу поименно.

— Почему я весь день была здесь одна?

— Простите, я была занята.

— Кроме тебя здесь никого нет?

Девушка посмотрела на меня как на умалишенную.

— Есть. Простите, госпожа, я ненадолго. Кто-нибудь может хватиться. Я оставлю ужин. Потом заберу тарелки.

Что-то в ее поведении настораживало.

— Тебе что, запрещено приносить мне еду? — Спросила я, наконец, поняв причину ее нервозности.

— Официально нет.

Больше ничего не сказав Мия убежала, оглядываясь на меня, как будто я была призраком.

А у меня появились новые темы для размышлений.

Да уж, ситуация, кажется, еще хуже, чем представляла Адалин.

Но прежде чем паниковать, нужно было покушать.

Дотянувшись до тарелок, которые оставила Мия, и начала поглощать ужин с предельной скоростью.

Это тело явно не страдало ожирением, а силы мне были нужны.

Желудок сводило, как будто я не ела несколько дней. Поняв, что это может быть правдой, я притормозила.

Выпила бульон. А вот остальное отложила на потом.

Вдруг еще плохо станет.

Ко мне по-прежнему никто не спешил. Даже для того, чтобы помочь с естественными потребностями. А это, нужно сказать, было все более и более актуальным, особенно после ужина.

Организм как будто понял, что нужно выходить из спячки.

Итак, где тут блага цивилизации? А главное — как мне туда попасть.

До ванной сама не дойду. Может быть, тут есть что-то типа того, что раньше в деревнях гордо именовали «ночная ваза»?

На ее поиски ушло около получаса, хотя искомый горшок обнаружился недалеко — под кроватью.

Попытка подтянуть ноги к краю кровати и встать оказалась провальной.

Во-первых, я не могла сидеть. Боль сразу же пронзала адская. Кое-как умудрилась перевернуться на живот и уже из этого положения встать. Но здесь тоже был подвох.

Стоять я могла. А вот первый же шаг закончился на полу.

Когда ступней почти не чувствуешь, ноги сразу же подворачиваются. В общем, я очень быстро поняла, что ходить Адалин действительно не может, хотя классическим параличем и не страдает.

Зато отсюда горшком было проще воспользоваться.

Как я это сделала, история умалчивает. Может быть, когда-нибудь опишу в мемуарах. Если впаду в маразм на старости лет.

Эх, вот бы еще до этой старости дожить. Перспективы были. Но не радовали.

Забравшись обратно в кровать, используя только на вид хилые но на удивление сильные руки, я начала размышлять.

Ситуация вырисовывалась следующая…

Итак, я заняла тело несчастной Адалин Фолкер. Крылатой ящерицы. Тьфу, то есть дракона.

Богатой сиротки, у которой был девиз по жизни «слабоумие и отвага». Ну ладно, отвагой там не пахло. Скорее, наивностью.

Как иначе назвать ситуацию, при которой эта несчастная, похоронив по очереди маму, а затем брата, которые, на мой взгляд, погибли при достаточно странных обстоятельствах, расклеилась и плакала до тех пор, пока на горизонте мужчина не появился.