Писательница для Белова (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 14

Его горячее дыхание слишком обжигает лицо. Добирается до души. До самого сердца.

Но слова… Его слова никак не трогают меня. Разве может мне быть больнее, чем раньше?

— Хорошо, — отвечаю тихо и с вызовом. — Попробуй влюбить меня в себя, Дамир. Вдруг у тебя действительно получится.

— Так уверена в том, что сохранишь своё сердце?

— А ты так уверен, что ты неотразим? — я поворачиваю голову и прикасаюсь губами к его скуле. — Что перед тобой никто не может устоять?

— Да, мышь серая. Я в этом уверен. Потому что ты уже дрожишь от моих прикосновений. Открываешь губки, дожидаясь, когда я поцелую тебя. Льнёшь ко мне, дышишь часто.

Молодой человек большими пальцами рук начинает поглаживать мои губы, оттягивая и лаская.

Я ненавижу его за то, что он так на меня влияет. За то, что он видит мою реакцию на это. Считывает. И понимает.

Его запах пьянит и кружит голову.

Видимо, мне сносит крышу, иначе я не могу объяснить, по какой причине во мне появляется эта смелость. Эта безбашенность и дерзость, совсем несвойственные мне.

Я прикусываю подушечку его большого пальца, мажу по нему языком. Улыбаюсь дерзко и насмешливо и, глядя в тёмные глаза, спрашиваю вкрадчиво:

— А ты уверен, что сам сможешь устоять, Дамирчик?

Он дёргается. Кадык на его шее ходит вверх-вниз. В глазах я замечаю неподдельное изумление. Улыбка трогает мои губы. Я снова прикусываю подушечку его большого пальца. Но уже другую.

— Ты уверен, что сам не потеряешь голову и не влюбишься? Ты ведь никогда не влюблялся, да? Привык, что все падают к твои ногам. Как Василиса. Как та фигуристка. Но я не все, Дамир. Меня не интересует твоя жизнь.

— Решила поиграть в соблазнительницу, мышь? — пальцы молодого человека сжимают волосы на моём затылке и сжимают в кулак.

Оттягивает назад, кусает мой подбородок.

— У тебя совсем не выходит, Катя. Ты слишком бледная и неприметная, моль. Тебе просто нечем меня привлечь, — снова кусает мой подбородок.

Я молчу. Прикрываю глаза и пытаюсь восстановить дыхание. Всю мою безбашенную и не имеющую объяснения уверенность будто рукой снимает. По спине проходит дрожь ужаса и страха.

Боже мой! Что только на меня нашло? Я никогда, ни разу в своей жизни никому не дерзила. Дамир отстраняется, убирает руки с моего лица. Чувствую, как коже, там, где прикасались его ладони, становится холодно.

Я обхватываю себя руками за плечи. Торопливо отворачиваюсь.

— Так зачем мы всё же приехали сюда? — спрашиваю угрюмо.

Не отвечает. Выходит из машины, с громким хлопком закрывает дверь. Я поворачиваю голову, смотрю в широкую спину. Он снова курит. Красивый.

Какой он красивый, Боже!

Смотрю на его профиль, как он запрокидывает голову, выдыхает струю дыма.

Я выхожу из машины, оглядываюсь и ищу пути отступления. Меня трясёт, как в лихорадке. Мне хочется забыть всё то, что я сказала Дамиру. Стыдно. Как же стыдно!

— Пойдём, — бросает Дамир мне через бампер машины.

— Куда?

— Не задавай лишних вопросов. Я уже наслушался того бреда, что ты несёшь. Не заставляй тянуть меня тебя силой.

Я плетусь за Дамиром в сторону торгового центра. По затылку бегают мурашки, будто я снова простудилась. Мы поднимаемся на второй этаж, заходим в какой-то магазин, в котором всё выглядит излишне дорого и помпезно. Тёплый жёлтый свет, диванчики, журнальные столики.

— Добрый день, рады приветствовать вас в нашем магазине, — красивая ухоженная девушка выходит к нам навстречу. — Я Ольга, консультант. Чем я могу помочь?

Взгляд девушки пробегается сначала по одежде Дамира, потом по моей. Я сжимаюсь, делаю шаг назад, пытаюсь спрятаться за спину парня. Я до безумия сильно боюсь осуждения, пренебрежения и насмешки. Но на лице Ольги не видно совершенно ничего из того, что я предполагала.

Она вежливо улыбается, склоняет голову к плечу, ждёт ответа на заданный вопрос.

— Здравствуйте, — в голосе Дамира слышу мягкую улыбку, я даже делаю шаг вперёд и скашиваю на него глаза, чтобы заметить ямочки на щеках. — Нам одежду на девушку. Зимнее пальто.

— Дамир, не нужно, — я дёргаюсь вперёд и заглядываю в лицо парня.

Пытаюсь поймать его взгляд, но у меня это не выходит. Он смотрит на консультанта, на меня не обращает внимания.

— И парочку костюмов или платьев. Повседневных.

Я встаю перед парнем, приподнимаюсь на носочки и обхватываю его лицо ладонями. Я приподнимаюсь на носочках и требовательно говорю Дамиру:

— Прекрати. Мне не нужна одежда. У меня всё есть.

— Извините, — парень улыбается девушке, которая стоит за моей спиной и ждёт дальнейших распоряжений. — Принесите всё, пожалуйста, в примерочную.

Дамир руками обхватывает мою талию, приподнимает и с лёгкостью, будто я ничего не вешу, несёт меня в сторону примерочных.

— Дамир, отпусти меня сейчас же. Поставь меня. Прошу. Мне больно. Ты очень больно меня держишь, — говорю шёпотом.

— Послушай меня, мышь блёклая, сегодня вечером, раз ты выздоровела, ты идёшь со мной на вечеринку. В том тряпье, которое ты таскаешь, ты никуда не пойдёшь.

— А разве твоя цель не опозорить меня? Не выставить меня в более невыгодном свете перед всеми? К чему эти пожертвования для бедных и нуждающихся?

— Слушай, мышь, от того, что ты так отчаянно бросаешься на меня и пытаешься укусить, тебе легче не станет. Я не дам тебе свободу. А твои попытки острить и хамить выглядят слишком жалко, Катя. Не в твоём характере.

Мои плечи опускаются, дыхание покидает грудь. Я обхватываю себя руками за плечи и часто моргаю, потому что слёзы, предательские слёзы снова собираются в уголках глаз. Дамир прав. Совершенно прав. Я пытаюсь казаться храброй, пытаюсь оказывать ему сопротивление, но только у меня не выходит. Я просто не умею стоять на своём до конца. Слишком слабая.

— Примеряй всё то, что принесут. И куртку эту дай сюда, — парень сам расстёгивает мою куртку и сдёргивает с плеч.

— Осторожнее, — вскрикиваю, когда слышу треск ткани. — Ты куртку порвёшь!

— Да? Так что ли? — Дамир дёргает рукав, из-за чего он отрывается от куртки. — Или так?

От растерянности и возмущения я хватаю ртом воздух. Смотрю на то, как куртка, которую мне подарил Савелий, руками Дамира рвётся на части. Я не могу поверить, что к чему-то можно относиться настолько варварски и грубо. Меня поражает то, насколько просто и наплевательски он относится к одежде. Чужой одежде.

Дамир уходит из примерочной, в которую меня затащил, забирает с собой разорванный его руками пуховик. Но не проходит и минуты, как в дверь деликатно стучат.

— Вот, примерьте, пожалуйста. Я выбрала на своё усмотрение.

Девушка вешает на серебристую вешалку больше пяти вешалок, уходит, оставляя меня наедине с предельно дорогими вещами. Я мнусь некоторое время на одном месте, потом всё же закрываю примерочную и медленно снимаю свою одежду и тянусь к первому платью.

Глава 15

Катя

Первое платье, белое, с чёрным воротничком и такого же цвета полоской посередине груди. Элегантное и красивое. На его фоне я теряюсь. Бледное лицо, растрёпанные волосы. Я кручусь вокруг своей оси, смотрю, насколько прекрасно сидит на мне платье. Прежде чем открыть дверь, я щипаю свои щёки, пальцами чуть приподнимаю ресницы и, закусив губу, распускаю волосы, чтобы они волнами рассыпались по плечам.

Моя бабушка всегда особо ухаживала за моими волосами. Подстригала, делала маски, радовалась тому, как они отрасли. Сейчас мои волосы достигают самой поясницы. Блестят в свете ламп примерочной.

Я открываю дверь и выхожу, ищу взглядом Дамира. Он сидит на диванчике совсем недалеко от примерочных. Я нерешительно подхожу к нему, застываю. Стараюсь унять дрожь. Я сжимаю пальцы, чтобы не начать мять подол платья.

Я с замиранием сердца и диким волнением в грудной клетке жду реакции Дамира на свой образ. И я смотрю на него исподлобья. Смотрю в его лицо, пытаюсь уловить эмоции. Но Дамир холодно усмехается и с безразличием говорит: