Секс был. Интимная жизнь Советского союза - Александер Рустам - Страница 28

Проблема с отсутствием специалистов по сексологии была действительно масштабной, и людям зачастую просто не к кому было обратиться. Мужчины и женщины, страдающие половыми расстройствами, писали письма профессорам, описывая свои трудности и жалуясь на отсутствие возможности получить квалифицированную помощь в своих городах. Психолог Виктор Колбановский, к которому тоже обращались с просьбами помочь, бил тревогу на страницах «Литературной газеты». В отличие от «Медицинской газеты», это издание было популярно и среди обычных советских людей:

Случится кому-нибудь сломать ногу или получить ожоги, потерять сознание от кровоизлияния в мозг или от инфаркта миокарда, испытать зубную боль или ломоту в суставах — к услугам пострадавшего все силы медицинской помощи: скорой, неотложной и обычной.

Но вот приходят письма — призывы о помощи погибающих в пустыне одиночества. Мужчина цветущего возраста страдает: он не может создать семью несмотря на то, что любит и любим. Или же у него под угрозой распада семья, созданная раньше. И таких мужчин в наш нервный век немало. Женщина, любящая и любимая, мать детей, страдает от собственной холодности. Она готова требовать развода. Таких еще больше.

К кому обратиться? С кем посоветоваться? И есть ли такая наука, которая может помочь?

Наука есть, специалистов нет. Их не готовят. Студентов-медиков не знакомят даже с азами сексологии. В нашей стране этой специальной отраслью занимаются в виде исключения некоторые невропатологи, психиатры, гинекологи и урологи.

Прежде при заполнении истории болезни был пункт — половая жизнь. Обычно врач, беседуя с пациентом, не поднимая глаз спрашивал: «Половая жизнь?» На что пациент, также не поднимая глаз, отвечал: «Нормально». Этим тема исчерпывалась.

Теперь даже такого беглого разговора нет. При опросе больного не принято касаться интимных сторон его жизни[104].

При этом, даже несмотря на диктат идеологии, существовавший в СССР, прямого противоречия между догмами социализма и существованием сексологии как науки не было. В просоветской Чехословакии еще с начала 1950-х годов изучали женский оргазм, а в конце десятилетия даже организовали большую международную конференцию, посвященную этой теме[105]. Однако со временем здравый смысл возобладал и в СССР: советским врачам удалось убедить власти в необходимости начать исследования по сексологии и подготовку специалистов.

Уже в 1963-м в СССР прошел первый семинар по сексологии, где собрались врачи-энтузиасты, интересовавшиеся этой наукой. А в 1965 году в Москве открыли проблемную лабораторию сексологии и сексопатологии при Институте психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР — первое медицинское учреждение в СССР подобного профиля. Лаборатория сразу же обрела огромную популярность у советских граждан. Не оставила его без внимания и печать:

Перед лабораторией встало сколько проблем, что она сразу оправдала свое название. Приходили юные новобрачные в панике от того, что они обнаружили свое «несоответствие». Их принимали без очереди — шутка ли, рушится только что созданная семья! Их страхи чаще всего оказывались результатом отсутствия опыта и быстро рассеивались. Приходили зрелые люди, больше мужчины, с жалобами на собственную несостоятельность или холодность супруги. С ними было труднее: представление о своей или женской неполноценности, вызванное все той же безграмотностью, иногда с годами перерастало в настоящий недуг. Наконец, являлись вполне здоровые, полноценные люди и интересовались, в порядке самопроверки, «нормами», «излишествами», «отклонениями». С такими пациентами было сложнее всего. Ибо по поводу этих вопросов ведутся яростные споры среди сексопатологов всего мира[106].

Конечно, принять всех пациентов из каждого уголка огромной страны у проблемной лаборатории не было возможности — там работали всего четыре врача-специалиста. Каждую неделю работники лаборатории получали более ста писем, в которых пациенты, стесняясь и смущаясь, рассказывали о своих сексуальных проблемах, с которыми они жили уже десятилетиями. Многие давно уже смирились и не надеялись ничего исправить. Попасть на прием к врачам-специалистам лаборатории можно было только по специальным направлениям республиканских министерств, и такие направления раздавались на многие месяцы вперед.

К счастью, в крупных советских городах медленно, но верно начали открываться так называемые «сексологические кабинеты», где врачи как могли помогали гражданам с их сексуальными недугами. Сексопатология как наука тоже постепенно развивалась. Так, в своем докладе на одном из семинаров по сексопатологии в 1969 году доктор Борисенко из Киева констатировал: «В крупных городах Советского Союза организуются и функционируют сексологические кабинеты, открыты отделения сексуальной патологии при научно-исследовательских институтах». В Киевском мединституте к тому моменту врачам-урологам и дерматологам уже читали лекции по сексопатологии[107]. На той же конференции врач из Вильнюса рассказывала, что в Литовской республике тоже развивается сексологическая помощь, прием больных ведется с 1964 года в Вильнюсе, с 1967-го — в Каунасе и с 1969-го — в Клайпеде. Консультации проводили психиатры или невропатологи, которые прошли специальную семимесячную подготовку по сексологии[108].

На той же конференции сексолог из Риги доктор Руссинова выразила облегчение, что хотя бы часть соотечественников наконец-то начала «искать помощи в области интимнейшей жизни человека, преодолев прежние, ничем не обоснованные предрассудки». Особенно активны в поиске такой помощи оказались люди, чей брак трещал по швам из-за проблем в сексуальной сфере. Она также заметила, что рижские сексологи, которых было не так много, прошли сексологическую подготовку, прослушав семинар по сексологии от врачей из Москвы и Ленинграда[109]. Так постепенно сексология как наука распространялась из столиц в регионы — пусть и совсем не быстро по меркам такой огромной страны, как СССР.

В 1972 году в Ленинграде на одном из зданий на улице Рубинштейна появилась голубая вывеска «Семейная консультация». Здесь в небольшом помещении принимали пациентов врачи-сексологи, включая известного профессора Абрама Свядоща. У посетителей не спрашивали ни документов, ни имени — все было полностью анонимно[110]. Предполагалось, что услугами консультации должны были пользоваться молодые, неопытные в вопросах секса женихи и невесты, но на Рубинштейна приходило и много людей зрелого возраста. По словам работников центра, часто хватало одной или двух бесед, чтобы помочь людям, страдавшим долгие годы.

Как писала «Литературная газета», одна из клиенток, тридцатилетняя женщина с Дальнего Востока, оказалась в Ленинграде в командировке и случайно увидела вывеску. Зайдя, она рассказала врачам, что только что подала на развод. Врачи смогли помочь женщине — как именно, советская печать не распространялась, — и, вернувшись домой, заявление на развод она отозвала. Описывая работу консультации, корреспондент подчеркивал, как деликатно работают специалисты: «Авторитетные лекторы и консультанты рассказывают о проблеме лидерства в семье, о роли свекрови и тещи. Читаются лекции о физиологии и гигиене брака. Делают это с тактом, деликатно, не нанося ущерба стыдливости. В неярко освещенных комнатах отдельно читают лекции для девушек, отдельно для юношей».

Впрочем, сексологам не всегда было легко общаться с пациентами — из-за отсутствия языка для такого общения (у советских людей, включая медработников, выросших при Сталине, была выработана привычка о сексе молчать). Многие из пациентов действительно нуждались в медицинской помощи, но не были готовы принять советы, которые им давали врачи. Так, Марк Поповский приводит цитату уролога-сексолога из Ленинграда в своей книге «Третий лишний: он, она и советский режим»: