Секс был. Интимная жизнь Советского союза - Александер Рустам - Страница 23

Отказавшись от террора как главного метода управлением государством, хрущевское руководство использовало убеждение и пропаганду. Во времена оттепели всё громче звучали слова о «коммунистической морали», которая должна была стать основной скрепой советского общества. Именно при Хрущеве был сформулирован «моральный кодекс строителя коммунизма», принятый XXII съездом КПСС, где пропагандировались «нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни».

Еще до принятия «кодекса», в 1959 году Хрущев провозгласил, что коммунистическая мораль играет центральную роль в жизни каждого советского человека, и призвал каждого гражданина ей следовать. Тех, кто не желал этого делать, собирались увещевать и наставлять на путь истинный: партийные организации и неравнодушные сограждане могли «привести в чувство» и помочь признать взгляды неправильными. Например, если человек был хулиганом, его вызывали на публичную «порку», а специальные активисты-«дружинники» брали над хулиганом шефство, чтобы заняться его перевоспитанием.

То же самое ждало тех, кто был пойман на супружеской измене. Такое поведение людей резко осуждали на партийном собрании и тоже устанавливали шефство над порочащими честь и достоинство советского общества негодниками: так общественность вмешивалась в личную и семейную жизнь, чтобы помочь гражданину «исправиться». Никакого террора — только убеждение, перевоспитание, общественное порицание. Согласно хрущевским идеологам, любого, кто отклонился от линии партии, если он, конечно, не совершил серьезных преступлений, можно было перевоспитать.

Сам Хрущев говорил о том, что внушение людям нужно постоянно усиливать: «Необходимо повысить внимание и требовательность со стороны общественности к поведению людей. Надо активнее использовать моральный вес и авторитет общественности для борьбы с нарушителями норм и правил социалистического общежития»[89].

Что касается абортов, тут государство также собиралось использовать пропаганду и убеждение. Аборты были легализованы, однако советские издательства принялись активно печатать брошюры, которые в самых ярких подробностях говорили о вреде искусственного выкидыша для женского здоровья. Авторы этих брошюр — известные и именитые гинекологи, как и в сталинские времена, — старались убедить молодых читательниц в том, что рожать — необходимо и что государство позаботится об их здоровье в процессе беременности и после родов.

Хрущевское руководство также вплотную занялось вопросами полового воспитания молодежи — власти были в ужасе от того, что молодое поколение совершенно не стремится вести интимную жизнь в согласии с принципами «коммунистической морали». «Распущенность» молодежи на фестивале 1957 года была лишь вершиной айсберга.

«Коммунистическая мораль» между тем подразумевала следующее: до брака никакого секса, мастурбировать нельзя, «половой жизнью» лучше заниматься после двадцати лет и только для рождения детей, а не для удовольствия. Неудивительно, что все эти принципы оказались чужды большей части советской молодежи. Доклады врачей-венерологов периода оттепели показывают пропасть между заповедями «строителей коммунизма» и реальностью. В одном таком документе за 1964 год описывается ситуация в столице:

Данные заболеваемости сифилисом и гонореей в городе Москве свидетельствуют о растущем из года в год преобладании молодежи среди лиц, заболевших венерическими заболеваниями. Так, за 1963 год молодые люди в возрасте до 30 лет составили 74 % общего числа больных венерическими заболеваниями <…> Необходимо подчеркнуть, что десятую часть всех больных составляют юноши и девушки от 15 до 20 лет…

В докладе врач-венеролог призывал партийные, комсомольские и общественные организации лучше контролировать половую жизнь молодых людей:

Больше половины заболевших мужчин являются фабрично-заводскими рабочими, преимущественно только начинающими свою трудовую деятельность после учебы. Повышение уровня воспитательной работы среди этой группы, постоянный контроль за их становлением со стороны партийных, комсомольских и общественных организаций явились бы действенными мерами и в снижении заболеваний.

Много, до 9 %, студентов ВУЗов. Среди женщин преобладает также фабрично-заводская молодежь и работницы госучреждений /машинистки, секретари, делопроизводители/, работники торговли, общественного питания. 10,5 % женщин не работают, ведут крайне беспорядочную половую жизнь. В частности, из 3306 лиц, посетивших в 1963–1964 годах только ночной профилакторий кожно-венерологического диспансера, 313 оплачивали половые связи деньгами, а 451 человек рассчитывались угощением…[90]

Активисты-дружинники, предполагаемая надежда и опора общества в вопросах морали, к глубокому разочарованию советских докторов иногда сами оказывались не прочь «предаться пороку». В том же докладе говорится:

Случай, происшедший в Октябрьском районе, свидетельствует о больших недостатках в комплектовании дружин и об отсутствии идейно-воспитательной работы среди дружинников. За аморальное поведение была задержана дружинниками и затем после беседы отпущена гражданка шестнадцати лет. Через некоторое время шестнадцать дружинников посетили по очереди ее дом, и в результате 10 из них заразились гонореей.

Авторы доклада подчеркнули, что для избежания таких позорных случаев в дальнейшем следовало «не только формально создавать дружины, но и отбирать в них достойных представителей трудящихся».

В конце 1950-х советские власти решили издавать учебники по половому воспитанию, впервые с 1920-х. Но тут же возник серьезный вопрос: кто будет эти учебники писать? Никаких исследований на соответствующие темы в последние десятилетия не велось: сексологии как науки официально не существовало. В роли сексологов периодически выступали урологи, гинекологи, венерологи, иногда психологи и врачи общей практики.

Советское руководство решило проблему как могло, и в 1958–1959 годах в СССР вышли две брошюры малоизвестных авторов-врачей: «Половая жизнь и семья» Анатолия Станкова и «Вопросы полового воспитания» Тиграна Атарова. Обе пользовались огромной популярностью (двухсоттысячный тираж «Половой жизни и семьи» и стотысячный «Вопросов полового воспитания» разлетелись почти мгновенно — капля в море для такой огромной страны). И Станков, и Атаров говорили любопытствующему советскому читателю примерно одно и то же: воздержание — это здорово, а вот с сексом лучше быть поаккуратнее (лучше вообще без него). Еще они не уставали напоминать читателю, что личное — это общественное.

Анатолий Станков, по традиции 1940-х годов, опирался не на результаты исследований и научные данные, а на собственные представления о мире и «многочисленные наблюдения»:

Многочисленные наблюдения практической жизни показывают, что большинство людей воздержание переносят легко. Наука не знает болезней или нарушения здоровья человека от полового воздержания. Больше того, в период полового созревания воздержание является даже необходимостью для нормального роста и развития человека, тем более что юноша, еще не начинавший половую жизнь, легко переносит воздержание. Что же касается женщин, то половое воздержание ими, кроме единичных случаев, переносится очень легко[91].

А вот «избыточная» половая жизнь, по мнению доктора, напротив, опасна и может привести к проблемам со здоровьем — поэтому ее следует избегать, заниматься сексом только при необходимости и ни в коем случае не использовать какие-то возбуждающие материалы:

Что же требуется для предупреждения наступления полового бессилия? Для этого нужно начинать половую жизнь как можно позднее, вести ее регулярно и крайне экономно; половой акт совершать только при действительной и настоятельной естественной потребности в нем, не прибегая при этом ни к каким искусственным возбудителям полового влечения и ни к каким способам, извращающим и изменяющим нормальный ход совокупления…[92]