Секс был. Интимная жизнь Советского союза - Александер Рустам - Страница 20

Поведение Нины Дубровской и ее дурная слава в Черновцах иногда поднимали серьезный шум. Однажды, 15 января 1955 года, около одиннадцати часов вечера после танцев в доме офицеров Нина с Антоном отправились в ресторан. Казалось, что супругам впервые за долгое время удастся провести вечер без ссор, но тут к Нине подошел подвыпивший таксист с бутылкой ликера. Он настойчиво предлагал ей ликер, несмотря на то что рядом сидел муж. Чтобы мужчины не подрались, Нина усадила таксиста за столик и согласилась выпить. После ресторана все трое вышли на улицу, муж отвлекся на разговор с друзьями. Тем временем таксист, уже откровенно пьяный, начал приставать к Нине.

— Если ты не перестанешь сейчас же, я тебя ударю, — пригрозила Нина.

— Ну давай, ударь, если хочешь! — провоцировал ее таксист, ухмыляясь.

Тогда Нина изо всех сил врезала ему кулаком по лицу — тот скорчился от боли и чуть не повалился на землю. На крики тут же сбежались прохожие, появился патруль милиции. Ту ночь Дубровские и таксист провели в участке милиции.

Когда Антон наконец решился подать заявление на развод, суд не сразу удовлетворил его просьбу. Кроме того, Нина наотрез отказывалась разводиться. Но после долгих разбирательств и поддержки Антона «со стороны общественности» брак все-таки был расторгнут.

Конечно, многие советские женщины тоже стремились расторгнуть брак из-за непристойного поведения мужей. Однако число документов о расторжении брака по инициативе мужчин серьезно превышает количество аналогичных заявлений, инициированных женщинами. Это совсем не означает, что советские мужчины были примерными семьянинами. Скорее всего, многие женщины были вынуждены терпеть поведение своих супругов, в том числе потому что не могли осмелиться подать на развод и находились в финансовой зависимости. В силу уязвимого положения женщин в советском обществе брак был им необходим также для общественного одобрения. Если супруга подавала на развод, ей предстояло пройти через унизительные объяснения о причинах. Так, в своем судебном заявлении на развод одна женщина рассказывала суду следующее:

Мой муж за последние семь-восемь лет стал вести себя безобразно: постоянное пьянство, скандалы, драки сделали невозможной совместную жизнь. В течение последних десяти лет я работала в Хабаровском пединституте. Мой муж своим поведением всячески компрометировал меня как преподавателя, являясь в пьяном виде в институт, на партийные собрания и учиняя скандалы, за что попадал в милицию. Семейная обстановка была настолько тяжелой, что я была вынуждена отправить двух детей к родителям в городе Москве, где они и живут по сей день. В начале года я также была вынуждена оставить мужа и переехать к родителям в Москву, где я живу и работаю. Убедительно прошу народный суд расторгнуть наш брак, так как такая «семья» может привести только к воспитанию детей, подобных своему отцу…[76]

Советское руководство как при Сталине, так и при Хрущеве не одобряло разводы: семья считалась одной из основ общественного и политического порядка в стране, поэтому ее стремились сохранить. Общественность и партийные организации были обязаны помочь жене и мужу «примириться» или одному из них «исправиться». Конечно, это работало не всегда и часто дело все-таки доходило до суда, стоившего участникам огромного количества времени, нервов и денег. Но люди все равно разводились. Перемены настали уже после того, как Хрущева отстранили от власти в октябре 1964 года: в 1965-м отменили обязательную публикацию объявлений о разводе в газетах, а в 1969 году приняли новый Кодекс о браке и семье. Теперь, чтобы развестись, супругам снова было достаточно обратиться в загс.

Тема разводов отразилась в творчестве наиболее влиятельных и самобытных советских драматургов и сценаристов того времени. Одна из героинь пьесы «Старший сын» (1967) Александра Вампилова работает в суде, занимается бракоразводными процессами, и в одном только ее диалоге с беззаботным ловеласом Сильвой показана картина кризиса института семьи в конце 1960-х и отношение к браку как к чему-то, что нужно больше государству, чем гражданину:

МАКАРСКАЯ И где вы меня видели?

СИЛЬВА Никогда не скажу.

МАКАРСКАЯ Вот оно что… Так я сама вам скажу.

СИЛЬВА Как? И вы меня видели?

МАКАРСКАЯ Вы где разводились?

СИЛЬВА Что-что?

МАКАРСКАЯ Вы в каком суде разводились?

СИЛЬВА Ну что вы! Никогда этого не было. Я не люблю впутывать государство в свои личные дела. Зачем? У государства и так забот хватает.

МАКАРСКАЯ Я работаю в суде. Секретарем. Не там ли мы встречались?

СИЛЬВА Не там. К счастью.

МАКАРСКАя Мне кажется, что все мужчины побывали в нашем суде. Такое впечатление[77].

А о традиции публичных унижений при разводе драматург Александр Володин написал в 1979 году пьесу, ставшую впоследствии одной из самых популярных в СССР, — «С любимыми не расставайтесь». Действие пьесы перебивается короткими сценами из суда, всякий раз с новыми парами, пытающимися развестись. Вот один из таких диалогов:

Судья Причина развода?

Никулин Несовместимость характеров.

Судья Сколько лет состоите в браке?

Никулин Двадцать четыре года.

Судья Двадцать четыре года. Что же у вас сейчас случилось?

Никулин Мы пришли к выводу, что настоящего чувства между нами нет.

Судья Какие у вас претензии к жене?

Никулин Никаких претензий.

Судья Где же тогда ваша несовместимость? В чем она заключается?

Никулин Товарищ судья, это сложный вопрос. Об этом психологи пишут книги.

Судья У вас есть сын?

Никулина Это мой сын. Муж его усыновил.

Судья У отца с ним нормальные отношения?

Никулина Чудесные.

Судья У всех чудесные отношения, а вот что получается… Никулина, вы согласны на развод?

Никулина Согласна.

Судья Согласны. А потом локти будете кусать. Целую жизнь прожили вместе, и вот остаетесь одна… Не знаю, оснований для развода нет.

Никулин Почему нет? Я указал причину.

Судья Это не причина. Это отговорка[78].

Практиковала советская власть при Хрущеве и другой способ укрепить семью: чиновники пытались сделать все, чтобы при вступлении в брак молодожены помнили об ответственности перед обществом. Для этого на местах полагалось «повышать торжественность» церемоний бракосочетания, как бы напоминая о святости брака, но в атеистическом ключе, как можно дальше от религии. Торжественные официальные церемонии, которые и сегодня проводятся в современных российских загсах, — наследие именно хрущевской эпохи, когда руководство пыталось одновременно укрепить семью, побороть религиозные обычаи и придумать для народа новые сакральные ритуалы. Впрочем, торжественные церемонии бракосочетаний и попытки внушить молодоженам социальную ответственность никак не помогли искоренению разводов. Напротив, с уходом административных препятствий и упрощением процедуры браки стали расторгать очень охотно. Если в 1950 году в СССР было зафиксировано 67 тысяч разводов, то в 1960-м их было уже 270 тысяч, а в 1970-м — свыше 636 тысяч. При этом количество заключаемых браков оставалось стабильным — от 2 до 2,6 миллионов в год[79].

Когда к власти пришел Никита Хрущев, советское государство отказалось от любимого сталинского метода управления страной — массового террора. Новое руководство решило, что такой способ управления страной слишком топорен и непродуктивен: чрезмерно много умных, талантливых, полезных людей, которые могли бы помочь строить страну, были убиты или томились в лагерях. Более того, в условиях, когда коллективизация и индустриализация уже проведены, а война — выиграна, исчезла необходимость в мобилизации всего государства. Массовые репрессии, тот кнут, которым советская власть пугала и подгоняла своих граждан, уже выглядели излишней мерой. Отказ от террора дал выдохнуть как народу, так и номенклатуре, которая при позднем сталинизме тоже жила в постоянном страхе чисток. Теперь советская элита могла почувствовать себя спокойно и уверенно[80].