Тайна двух лагерей - Леонов Николай Иванович - Страница 9

А теперь дорожка следов. Увы, до самой сетки забора ничего примечательного Гуров не нашел. Даже если, перелезая через сетку, этот человек и опирался ногой, то земля уже высохла и осыпалась. Так, а вот теперь бы поискать такое же местечко возле «Страны чудес». И именно в том месте за забором, откуда хорошо виден задний двор кухни и котлован под емкость для солярки. А если он там тоже найдет подобное место с, можно сказать, уликами? Эта мысль настолько поразила сыщика, что он поспешил к машине. «Нужно торопиться, – думал Лев Иванович, – я достаточно уже намелькался здесь, как и Безруков до меня. Если кто-то наблюдает за ситуацией внутри того или другого лагеря, то может насторожиться. Вспугнем преступника, так и не поняв, что он преступник. Надо торопиться, нужно делать выводы, нужна здравая схема, а у меня ее еще и в помине нет».

Оставив машину недалеко от ворот, Гуров поспешил в лес, обходя забор лагеря. Здесь расстояние другое, если двигаться от ворот. Но кто сказал, что преступник, если он сначала наблюдал за своей жертвой, двигался тоже от ворот. Он мог прийти откуда угодно. Гуров спешил и пару раз наступил на мокрую землю, испачкав ботинки. Ничего, это не самое большое из зол. Наконец сыщик добрался до того места в лесу, откуда хорошо была видна задняя стена кухонного корпуса и яма под емкость, куда свалился рабочий.

Да, обследовать придется обширный участок, потому что в этом месте ограждение выгибается дугой и точек для наблюдения вымышленного преступника может оказаться очень много. И все же Гурову удалось отказаться от нескольких участков. Слишком открытая местность, невозможность скрытно уйти с точки наблюдения или просматриваемость этого места с других сторон. Нет, наблюдатель должен быть уверен, что его не видно ни с одной стороны, он должен быть прикрыт деревьями максимально. А значит, таких мест всего три. Гуров обошел их дважды, он обошел даже больше, чем ему показалось важным. И все же ни намека, ни окурка, ни хоть какого-то следа обуви. Что это означало? Собственно, ничего особенного и не означало. Преступник, если он и существовал в природе, мог не успеть выкурить ни одной сигареты. Увидел Смирнова возле ямы, понял, что никого нет рядом и рабочий не виден со стороны кухни. Перебрался через забор, подошел и столкнул его вниз. Всё! Причем это если основываться на гипотезе, что преступник был. А ведь его могло и не быть, это действительно могло быть несчастным случаем. Могло. Но сколько совпадений, нереально много совпадений.

Зря спешил, подумал Гуров. Надо вернуться и хотя бы окурки собрать. Ничего они не дадут, но собрать надо. И след обуви сфотографировать на телефон. Ни одного приметного дефекта на подошве, но сделать снимок все равно надо. Гуров шел вдоль забора «Росинки» к тому самому месту, где недавно он нашел окурки и место, где топтался и курил неизвестный. Все было как-то неправильно и нелогично. Недовольный собой, сыщик шагал по лесу вдоль забора лагеря и пытался снова выстроить в голове непротиворечивую схему.

И тут он совершил непростительную ошибку. Пытаясь разложить в голове по полочкам всю информацию и начать делать выводы, Гуров упустил из вида, что преступники тоже беспокоятся о следах, которые могут привести к ним. Это не бытовая ссора. Тот, кто убил Андреева, действовал не по своей инициативе, за ним стоял заказчик, и этот заказчик узнал, что исполнитель выжидал за деревьями, курил и бросал на землю окурки. И теперь ему было приказано следы убрать.

Все эти мысли и их нюансы пронеслись в голове сыщика за одно мгновение как молния, которая яркой вспышкой перечеркивает небосвод. Он увидел человека, сидевшего на корточках и державшего в ладони окурки. Гуров не сразу увидел мужчину, но тот, видимо, давно заметил незнакомца и сидел не шевелясь, следя за ним взглядом. Преступник явно не знал, что ему делать в такой ситуации, потому что незнакомый мужчина в приличном костюме и при галстуке почему-то шел по лесу недалеко от ограды детского лагеря, а потом свернул к тому самому дереву.

И еще одна мысль мелькнула у Гурова в голове: он был безоружен, а этот человек нет. Невысокий, крепкий, с крутым мускулистым затылком, этот человек был опасен. И на пальцах мелькнули татуировки перстней. И тут же, в подтверждение мыслей сыщика, в руке незнакомца тускло блеснуло лезвие ножа. Бросок всем телом был резким, сильным, но ожидаемым. Сколько схваток с бандитами за свою карьеру в уголовном розыске прошел Лев Иванович. Все и не упомнить. И с оружием, и без оружия. И всегда, с риском для жизни, сыщик пытался закончить поединок без жертв. Это его долг, это его совесть и мировоззрение, если хотите. Преступник должен предстать перед судом, суд должен определить, какова его вина, и вынести свое решение. А работа самого Гурова в том и заключается, чтобы обеспечить явку в суд очередного бандита, афериста, насильника. Ни у кого не должно быть сомнений, что он превысил пределы необходимой самообороны, никто не мог сказать или просто намекнуть, что следы борьбы на теле преступника – это следы пыток, выбивания признаний. Нет, для Гурова любой поединок с преступником – это прежде всего умственный поединок. А если у противника в силу его умственной ограниченности не появилось возможности победить, то это его проблема.

Удар был сильным и с предварительным обманным движением вооруженной руки, но сыщик оказался осторожнее бандита. Рука с ножом пролетела мимо груди полковника, и на какой-то миг противник оказался к Гурову правым боком. Удар ноги под колено преступнику должен был заставить его оступиться или даже опуститься на одно колено. Тем более что удар был бы болезненным. Был бы, если бы Гуров не поскользнулся и не промахнулся. Ботинки на кожаной подошве – не совсем та обувь, в которой стоит вступать в рукопашные схватки на молодой сочной весенней траве и чуть влажной почве.

– Бросай нож! Полиция! – крикнул Гуров, умудрившись не упасть и отскакивая назад.

Но реакция у его противника была просто отличная. Промахнувшись в первый раз, он тут же нанес рубящий удар назад, еще не успев повернуться к сыщику лицом. У этого человека чувствовался опыт в обращении с ножом. Второй удар тоже пришелся мимо, но теперь уже Гуров не стал ждать и сразу бросился вперед, пока рука с ножом у противника была отведена в сторону. Уголовник понял, что вот-вот попадет в захват, и дернул руку на себя и вверх. Но его кисть мгновенно попала в стальные пальцы оперативника. Гуров ударил по костяшкам пальцев своего противника так, что кисть согнулась к предплечью, рука сама собой разжалась и нож вывалился на траву.

Уголовник не стал поднимать нож, он попытался нанести Гурову удар левой рукой в голову, но удара не получилось, потому что правая его кисть находилась в надежном захвате. Но противник сориентировался довольно быстро. Он сделал рукой сильное круговое резкое движение, как будто изображал пропеллер самолета, и вырвал кисть из пальцев Гурова. Поняв, что полицейский опытнее его, да еще, возможно, и ждет подмоги, противник не стал больше пытаться наносить удары. Он просто бросился бежать, виляя между деревьями.

Гуров бросился следом, крикнув: «Стой, стрелять буду!» Но его предупреждение не подействовало. Они бежали, петляя между густо растущими в этом месте деревьями. Но уголовник, видимо, это место изучил хорошо, потому что в какой-то момент резко бросился в сторону. Гуров едва не упал, поскользнувшись на влажной траве. Фигура противника мелькала справа, и он снова бросился догонять. Но когда впереди появилась канава, довольно глубокая и грязная, сыщику пришлось сбавить скорость. Беглец успел сбросить вниз доску – единственный мосток, по которому можно было бы перескочить на другую сторону. Стиснув зубы, Гуров прибавил скорости и на бегу попытался перепрыгнуть канаву. Ему это почти удалось, но, когда его нога коснулась грязного края канавы, она сразу соскользнула вниз, и сыщик животом упал в грязь. Пока он выбирался наверх, уголовник уже исчез.

Ругая себя на чем свет стоит, Гуров пошел назад. В ботинке хлюпала вода, брюки на коленях промокли, пиджак спереди и рубашка были в грязи. В грязи были и руки по локоть. Кое-как двумя пальцами ему удалось вытащить из бокового кармана тонкую упаковку влажных салфеток. Немного вытерев пальцы, Гуров подобрал сухой кленовый лист и сложил в него окурки. Салфеткой он осторожно поднял оброненный уголовником нож и пошел к машине. Вид у него был живописный. Хорошо, что по дороге никто не встретился.