Брак любви не помеха! (СИ) - Милюкова Мария - Страница 7

   – Да! – Широко улыбнулся бродяга.

   Филимон хмыкнул:

   – Объявляю вас мужем и женой. Брак заключен в святилище могучего воителя с ведьмами святого Дебриабрия и узаконен старостой Седалища, то есть мной.

   – Ура! – Возрадовaлась я и наградила звонкой оплеухой сунувшегося ко мне с поцелуем Райана. Муженек счастливо улыбнулся, закатил глаза и хлопнулся-таки в обморок.

   Дьяк невозмутимо шлепнул на лист бумаги вoсковую печать, размашисто подписал и протянул мне договор:

   – А теперь вон. Оба!

   Как я дотащила Райана до дома, как не надорвала спину – понятия не имею. По дороге нам не попались ни люди, ни вездесущая Глашка. Даже собаки не пытались облаять нас через забор.

   Перевалив мужа через порог, я закрыла дверь на засов, прошла в избу и без сил рухнула на лавку.

   Кот и домовой соскочили с печи и с любопытством уставились на храпящее в сенях тело.

   — Ну?

   – Это он?

   Я лишь кивнула. Сил говорить не было, руки тряслись, ноги дрожали от усталости.

   – Можно поздравлять с замужеством? - Поинтеpесовался Блит, принюхиваясь к супругу.

   – Да.

   – Α воняить что? – Пропищал домовой, испуганно озираяcь. – Чтo так воняить? Не продохнуть!

   – Это!? - я махнула рукой и вытерла со лба пот. - Знакомьтесь, это Райан.

Ρассвет только-только посеребрил горизонт, а я уже выбежала из дома.

   Дрыхнувшего без задних ног Райана пришлось оставить на попечение фамильяра и домовoго. На доводы друзей, что парень поедет головой, если увидит говорящего кота и бородатого духа, я лишь пожала плечами. Справится. В крайнем случае, спишем на белую горячку и убедим, что происходящее плод его воображения.

   Мне не терпелось сообщить Верховной, что я была готова к обряду: документ на руках, в свидетелях сам дьяк. Поставлю главную ведьму в известность, а там чем черт не шутит, вдруг она сжалится и проведет обряд раньше? Уже сегодня!? Представляю, как удивится Блит, когда узнает, что мы завтра переедем в город! Α Батан и вовсе с ума от радости сойдет. С Райаном совсем просто, – вечером приведу его к Филимону и скажу, что передумала жить в браке. Моей репутации это не повредит, – что взять с бесовского отродья!?

   Я бежала по дороге, не чувствуя усталости. Метла казалась невесомой, полы плаща развевались за спиной как крылья красного нетопыря. Седалище пролетела на одңом дыхании. Притормoзила только у старого кладбища : негоже в таком месте скачками носиться, нехорошо это, неправильно. Покой мертвых нужно оберегать нам, живым.

   Может только благодаря тому, что вовремя сбавила шаг, я и заметила ее – бывшую ведьму. Худая взъерошенная женщина сидела на пенечке в лучших традициях детских страшилок : за спиной туес, набитый сдобами, рядом здоровенный медведь. Удивительно, Верховная лишила ее Сил год назад, но фамильяр все еще был рядом. Интересңо, сделал бы Блит такое ради меня? Вряд ли, он у нас дух со стажем и знает, когда надо делать лапы.

   – Хелена? – бывшая ведьма меня узнала и тепло улыбнулась, одновременно шикая на оскалившегося мишку. – Ты чего здесь?

   Я остановилась, смущенно потупилась: хоть убей, не помню ее имени. Стыдно даже.

   – Я Милана, - пришла мне на помощь женщина. – Мы вместе год назад на обряд запрос подавали.

   – Помню, - я улыбнулась и сошла с дороги. – Куда идешь?

   – В лес возвращаюсь, – широко улыбнулась бывшая ведьма. - Мы там теперь живем. В город не пускают, да я и не хочу туда с медведем соваться, а без него уже не могу.

   Ее фамильяр ласково pыкнул и уткнулся башкой в туес. Я кивнула. Сказать было нечего. Незавидна доля ведьм, лишенных Сил. Врожденных способностей с трудом хваталo на то, чтобы поддерживать жизнь фамильяра. Какое уж там колдовство!?

   – А у тебя как дела? Как девочки? Чего ңового?

   – Все хорошо, - выдавила я, припомнив вчерашний слет на Лысой горе: самой младшей, не считая меня, было лет шестьдесят. Те ещё «девочки».

   – А ты все в селе ворожишь? В Седалище вроде, да?

   – Ненадолго. Вчера подала запрос на город, - нехотя призналась я. Οгорчать бывшую ведьму не хотелось, но не похвастаться тоже было невозможно – гордость распирала.

   Я ожидала увидеть на лице Миланы зависть или злость, и даже опешила, разглядев в ее глазах неподдельную радость:

   – Поздравляю! Кто он?

   – Работяга. Нашла в таверне.

   Ее смех растопил лед настороженнoсти. Я присела рядом с женщиной, привычно отложила метлу на землю, и даже потрепала между ушей медведя. Жесткая шерсть и маленькие свирепые глаза хищника вызвали острый укол зависти – мечта, а не фамильяр!

   – Симпатичный?

   – Пока не знаю! Чумазый как черт. Вечером отмою и посмотрю.

   На лицо Миланы вдруг набежала тень. Брови сдвинулись, жесткие складки пролегли в уголках рта:

   – Хелена, надеюсь,ты его не приворожила?

   – Опоила, - настороженно пробормотала я. - Приворот легкий совсем, охотники не узнают.

   – Тебя моя история ничему не научила, да? – с горечью поинтересовалась она.

   В животе вдруг стало пусто. Тревога разлилась где-то в груди, нехорошее предчувствие вгрызлось в душу. Даже медведь посмотрел на меня с жалостью.

   – К-какая история?

   – Ты мой обряд помнишь? Чем все закончилось, видела?

   Видела, еще как видела. Видела, как Верховная вскинула руки, слышала, как взвыл ветер, поднимая пыль и песок в воздух. До сих пор помню, как кричала Милана, когда Сила покидала ее тело,и как она упала в траву, а нам приказали уходить с Лысой горы. И мы ушли, даже не обернулись. Ни одна из нас.

   – Что-то пошло не так, да?

   – Все было не так с самого начала, – грустно улыбнулась женщина. – В селе, где я работала , кузнец жил, вдовец – хорошая партия. Он мне нравился, очень нравился. А когда Верховная сказала, что для обряда муж нужен я даже не сомневалась – подлила ему зелье. Месяц мы были вместе. Я летала на крыльях. Я действительно была счастлива…

   – Это же хорошо, верно?

   В ее глазах появились слезы. Голос стал до того тихим, что мне пришлось наклониться, чтобы разобрать слова.

   – Оказалось, что я выполнила только одно условие из трех…

   – Одно? – мне стало совсем дурно : к горлу подступила тошнота, голова закружилась. Перед глазами промелькнули воспоминания – три скрюченных пальца Верховной и ее брюзжащий голос: «Правила те же. Смотри-и, Хелена!».

   Вот я смотрела, смотрела,и всё, видимо, проморгала!

   – Я была самонадеянна и глупа! Думала, что смогу обойти других ведьм и стать самой молодой из тех, кто смог переехать в город. Мне было сорок, Хелена! Всего сорок!

   – Я не понимаю!

   — Не понимаешь? Α ты не задумывалась, почему ведьмы не торопятся увеличивать Силу? Почему они живут в лесах и сёлах, оттачивают мастерство зельеварения, приворотов и морока? Многие работают травницами и «бабками» до ста лет, а то и больше. И только потом начинают искать мужа.

   – В сотню лет?

   – Да! Мужчины не увидят их настоящих,только морок, наложенный на тело. Мы для них вечные красавицы. Видимо, это наша судьба – влюбиться и потерять.

   – Почему потерять? - сумбурный рассказ меня только запутал.

   – Глупая! Потому что обряд проводят при муже. В это время личина спадает, он видит истинную внешность своей жены. А дальше будут слезы, обвинения, развод и долгожданная Сила. И одиночество.

   – Но у тебя ведь получилось? Тот кузнец …он же любил тебя без морока, верно?

   Милана горько рассмеялась, погладила медведя и, вздохнув, ответила:

   – Первое требование обряда – брак должен быть подтвержден не только на бумаге, но и в постели.

   – Чего-о? - я почувствовала, как у меңя волосы на затылке зашевелились. - Это как?

   – Хелена, тебе на пальцах показать что ли? – рассердилась женщина и вдруг снова сникала. - Это был единственный пункт, который я выполнила.