Райская лагуна (ЛП) - Пекхам Кэролайн - Страница 19

— Вставай, сладкие щечки, и одевайся. Ты похожа на дешевую шлюху, которая лежит вот так, выставив сиськи. У тебя есть три минуты, чтобы привести себя в порядок, или тебе не понравится то, что произойдет, если ты заставишь меня ждать.

Он повернулся и вышел из комнаты, оставив меня лежать и смотреть, как он уходит.

Я с трудом сглотнула, чувствуя болезненность в горле от этого движения и зная, что к утру у меня будут синяки, сравнимые с теми, что он оставлял мне раньше. Я провела пальцами по коже, которую он пометил, сжимая руку, чтобы унять дрожь в пальцах и чувство унижения, из-за того, что он сделал.

У двери стоял трехногий табурет, на нем лежало платье и пара белых кроссовок. Я вылезла из плюшевой пижамы и натянула красное платье, обнаружив, что оно облегающее, но эластичное, так что я могла нормально двигаться в нем, даже если оно было на размер меньше — без сомнения, потому, что оно принадлежало Мии. Мне не предоставили никакого нижнего белья, так что мне пришлось обойтись без него, и я ничего не могла поделать, но чувствовала себя немного более уязвимой без него, хотя и знала, что на самом деле это ничего не меняет.

Игры разума. Извращенные игры разума. Я хорошо их знала, и мне приходилось бороться с желанием поддаться им, снова и снова напоминая себе, что я больше не та девушка. Я не была его игрушкой. Я не была для него ничем. Помимо его смерти.

Я добралась до верха лестницы, и Шон уже ждал меня там, прислонившись к стене, подперев ее ногой и насвистывая, как будто ему было наплевать на весь этот чертов мир.

— Пойдем, — сказал он, предлагая мне руку, как подобает джентльмену, и я неохотно взяла ее, окидывая его пристальным взглядом и пытаясь понять, не спрятано ли у него где-нибудь оружие, до которого я могла бы добраться. На нем была белая рубашка и бледно-голубые джинсы, ткань свисала достаточно низко, чтобы скрыть пояс, так что было трудно сказать, вооружен он или нет.

— Куда мы идем? — Спросила я, когда он потащил меня по коридору, который вел через основную часть дома.

— Наружу. Я подумал, что мы с тобой могли бы прогуляться по моей новой империи, сладкие щечки, осмотреть местные достопримечательности и все такое.

— Я думала, ты собираешься закончить войну с «Арлекинами»? Как это может быть твоей империей, если ты уедешь из города? — Спросила я.

— Окончание войны не обязательно должно означать, что я покину территорию, — сказал Шон, пожимая плечами. — Но не забивай свою хорошенькую головку политикой, сладенькая. В конце концов, есть так много других вещей, которые могли бы заполнить ее.

Я нахмурилась, глядя на него, а он безмятежно улыбнулся, — никаких признаков его внутреннего психопата, просто очаровательный засранец, в которого я влюбилась давным-давно, когда была так одинока, что он казался лучшим вариантом, который у меня был за долгое, черт возьми, время.

Я старалась не думать о том, в каком состоянии я была, когда встретила его, о том, что я была так чертовски одинока и безнадежна, что его внимание показалось мне глотком свежего воздуха после долгих лет, проведенных словно под землей.

Я была на какой-то домашней вечеринке в не такой уж дерьмовой части города и по сей день все еще не могла вспомнить, как там оказалась. Вероятно, меня пригласил какой-то мудак, который хотел залезть ко мне в трусики, но все, что я действительно помнила из той ночи, это то, как чертовски низко я пала. Каким чертовски бессмысленным все казалось.

В какой-то момент я одна поднялась на крышу, попивая из бутылки ром и глядя на темнеющее небо, пока я просто пыталась почувствовать… хоть что-нибудь.

Я подошла к краю и посмотрела вниз, на пропасть внизу, задаваясь вопросом, убьет ли меня падение. Интересно, почувствую ли я вообще хоть что-то.

— Ну? — позади меня раздался мужской голос, и я слегка вздрогнула, осознав, что я не одна.

— Что «ну»? — Спросила я, оглядываясь на него через плечо и выгибая бровь, когда оценила его мускулистое телосложение, покрытую татуировками кожу и темный взгляд его глаз, который говорил, что он хорошо знал вкус боли, и ему тоже нравилось ее испытывать.

Я знала, кто он такой. Я пробыла в городе достаточно долго, чтобы понять, что «Мертвые Псы» были здесь крупнейшими игроками, а Шон Маккензи был человеком, которому нравилось быть в центре внимания. Он постоянно привлекал к себе внимание, и я могла признать, что смотрела на него и раньше. Но это был первый раз, когда я заметила, что он взглянул в ответ.

— Не держи мужчину в напряжении, сладенькая. Прыгаешь или нет. Я жду, чтобы услышать, как мило ты будешь кричать, падая. — Он одарил меня ухмылкой, которая говорила о том, что ему действительно понравилось бы шоу, если бы я решила прыгнуть.

— Может быть, ты мог бы подтолкнуть девушку? — Спросила я. — Похоже, у меня возникли проблемы с тем, чтобы самостоятельно сделать последний шаг.

— И почему же? — Спросил Шон, затягиваясь сигаретой так, что вишенка отразилсь в его голубых глазах и сделала его еще больше похожим на демона, которым он и был.

— Потому что я обнаружила, что смерть волнует меня не больше, чем жизнь. Так что мне это кажется немного бессмысленным, — ответила я ровным тоном, снова отхлебывая ром и чувствуя, как он обжигает до самого желудка.

Шон подошел ближе, отбросив сигарету в сторону и наклонив голову, рассматривая меня с большим интересом, чем раньше.

— Ну ты только посмотри на себя, — пробормотал он. — Ты действительно так прекрасно сломлена, не так ли?

Я пожала плечами. В этом утверждении была доля правды, хотя для меня оно по-прежнему ничего не значило. Ничто ничего не значило для меня в течение очень, очень долгого времени.

Он остановился передо мной, все еще наблюдая за мной хищным взглядом, в то время как я бесстрастно смотрела в ответ. Его рука сомкнулась на моем горле, и он толкнул меня назад, заставив мое сердце подпрыгнуть, когда меня перевесили через край крыши, спиной к пропасти внизу.

Я инстинктивно схватила его за запястье, в то время как мое сердце продолжало бешено колотиться, а мое тело хотело, чтобы я боролась за жизнь, даже если мне самой было наплевать на это.

Шон держал меня там, и улыбка приподняла уголки его рта, пока он наблюдал за мной.

— Так что же мне нужно сделать, чтобы сорвать этот крик с твоих прелестных губ? — спросил он низким голосом, от которого у меня по коже побежали мурашки. Этот мужчина был опасен. Я должна была попытаться уйти от него как можно дальше. Но, возможно, это было именно то, что мне было нужно — немного страха в моей жизни. Потому что я чертовски уверена, что у меня были проблемы с чувствами любого другого рода.

— Если бы я знала, возможно, я бы уже прыгнула, — выдохнула я, наблюдая, как загорелись его глаза при мысли о том, что он просто отпустит меня. И, возможно, это было бы к лучшему. Потому что, по крайней мере, тогда бы все закончилось. Я бы не тратила свою жизнь впустую, ожидая чего-то, чего, я знала, никогда не найду. Я бы не застряла в этом месте между эмоциями, когда мне было трудно беспокоиться о чем-либо вообще. Это был бы просто конец.

Шон рассмеялся и рывком подтянул меня, переместив хватку на затылок.

— Думаю, я хочу поиграть с тобой, сладенькая. Скажи мне свое имя, чтобы я знал, что стонать, когда кончу в тебя через пять минут, — грубо сказал Шон, в каждом слове звучала угроза, от которой, я знала, мне следовало бежать. Но мне так надоело убегать, черт возьми.

— Роуг, — сказала я, задаваясь вопросом, может ли он быть ключом к тому, чтобы заставить меня снова что-то почувствовать. Или, по крайней мере, может ли он быть ключом к тому, чтобы я проснулась, черт возьми.

— Ну, Роуг, как насчет того, чтобы мы с тобой занялись чем-нибудь интересным? — он замурлыкал, его большой палец провел по моей нижней губе достаточно сильно, чтобы размазать помаду, и когда он притянул меня ближе, чтобы получить от меня поцелуй, я позволила ему. Потому что я знала, что это было неправильное решение, но мне казалось, что это единственное, что мне оставалось, кроме как прыгнуть с этой чертовой крыши и посмотреть, будет ли мне больно, когда я упаду на землю.