Вероника. Исповедь влюблённой - Эвина Лариса Борисовна - Страница 28

За окном раннее утро. Неожиданно предрассветную тишину нарушает утробный звук мотора. Выхожу на балкон и вижу какой-то грузовичок со значком «мерседеса». Он для меня как знак — пора собираться в дорогу. И я действительно собираюсь ехать в Эстонию, правда, она об этом ещё не знает. Но я поеду, и ничто меня не остановит. У меня предчувствие, что там я найду ключи от тайны, за которой прячешься ты.

Вчера я нарисовала пастелью наши отношения. Творила руками, втирая крошки в лист бумаги. Я находилась в глубоком погружении в свои мысли о нас и нашей любви. Получилось интересно. Голубая гамма динамично отображала мои поиски тебя и все препятствия, стоявшие у меня на пути. Я понимаю, что я запуталась в джунглях своих чувств. Я нанимаю, что живу в иллюзиях. Но я не хочу лишаться того островка любви, в котором я и безмолвный ты. А может, я тебя выдумала и этот островок заселён только мною? Можешь не отвечать мне. Моей любви хватит на нас двоих с головою.

Я сегодня буду писать маслом гимн нашей (или только моей, неважно) любви! На этот раз я буду в перчатках, но всё равно цветными лапами оставлю свои отпечатки. Пошла на дело… Обещаю вернуться…

Пока, мой любимый!

Навечно твоя Вероника.

Стихи, стихи… Они множились, от них разбухали страницы тетрадей. Сны, сны… Они путали, восхищали и пугали одновременно. Их ждёшь и запиваешь снотворным. Но они прорываются из подсознания и будят цветными осколками по утрам. Они царапают память, напрягают разум и взрываются салютом фантазий и толкований. Вот и сегодня Веронике приснился сон, который ей ещё предстояло разгадать.

Большое заснеженное поле. Она идёт по нему, увязая по грудь, — так много намело. Она устаёт и решает притоптать немного снег, чтобы присесть отдохнуть. Все её действия вызваны протестом, желанием добиться чего-то по-своему, вернуть ей принадлежащее. В голове звучит назидательная речь: «Разве тебе это надо? Тебе надо что-то лучше!» И тут она понимает, что речь идёт о Георгии.

Она злится. Чувствует, что за ней наблюдают, что её мысли читают. Она уже не удивляется тому, что в её голову вдруг вкрадчиво просачивается чей-то голос: «Ты умная, взвесь всё. Ты заслуживаешь лучшего! Мы нашли тебе другого, более достойного. Он находится на высших вибрациях, как и ты. Тебе понравится…»

— Кто ты? — не переставая протестовать, кричит она в пустоту снежного бескрайнего поля.

— Я — Хранитель твоего рода, — слышит она голос. — Не бойся, ты меня не видишь. Чтобы преодолеть расстояние и встретиться с тобой, я давно уже вышел из физического тела. Сейчас я — невидимый сгусток энергии света. Поверь, я хочу тебе лучшего. Я наблюдаю за тобой и веду тебя. Всё должно подчиняться законам рода. Наш род древний, он берёт начало в те времена, когда выходцы из России, Тамбовской губернии, с войском Ермака пришли покорять Сибирь. В месте слияния реки Ульбы с рекой Иртыш был построен лагерь, который лотом вырос до города Усть-Каменогорск. Но род ослаб, потому что женщины рода стали выбирать себе слабых мужчин. Они рано уходили из жизни, оставляя слабое потомство. Суровые реалии Сибири, откуда начинался наш род, требуют сильных, здоровых потомков, нужна новая кровь. Твой выбор род не одобряет. И это неважно, что корни твоего избранника тоже из Сибири. Его предки заключили договор с дьяволом, выбрав не духовность, а материальное. Всё ради денег. Поэтому и твой возлюбленный стал таким. Однако мы не позволим тебе идти против рода. Смотри…

Вероника оглядывается и не успевает понять, как попала в турбулентный поток, состоящий из снега и хрустальных осколков льда и света в виде пламени. Вдруг неведомая сила опускает и ставит её на землю возле куполообразного сооружения.

Зайдя внутрь. Вероника замечает, что строение буквально нафаршировано новейшей системой сигнализации. Лазерная модель — это детский сад, сканирование сетчатки глаза и отпечатков пальцев — прошлый век. Здесь так круто?

Со своим невидимым Хранителем рода она проходит сквозь несколько рамок, где считывают импульсы мозга и контуры ауры. Оказывается, когда ей прокалывали уши для ношения серёжек, внедрили две микросхемы. Вероника вспоминает, как она удивлялась, почему ей это делали под общим наркозом и почему воспалились лимфоузлы, а уши долго были в язвах. Теперь она понимает, что её организм так отторгал инородное тело.

— Осторожно двери открываются, — как в метро, звучит откуда-то голос.

Девушка видит, как правая стена автоматически начинает передвигаться влево, открывая кинозал, похожий на античный амфитеатр, который заполнен людьми в костюмах из фольги. Среди них много менеджеров из фирм, занимающихся продажей всякой ерунды: начиная от бытовых мелочей кончая одеждой и постельным бельём. В глаза Веронике бросается один из таких комплектов со знакомым логотипом ушастого зайчика фирмы Playboy. Она чувствует, что уже была тут. Дежавю.

Вместе с Хранителем рода она идёт не в зал, а по коридору в капсулообразный кабинет. Вероника присаживается на уголок кресла. Рядом с ней, на соседнем кресле, расположился Офицер. На нём нету формы, но это не уменьшает уверенности Вероники, что он действительно Офицер. Причём старший по званию. Ожидающим раздают шерстяные одеяла, потому что в помещении прохладно.

Офицер помогает ей укутать ноги одеялом, и неожиданно для себя девушка чувствует его горячее бедро, которое касается её бедра. Вдруг офицер дотрагивается дрожащими пальцами до её тела под одеялом. Страсть передаётся Веронике с лавой восторга. Их лица остаются невозмутимыми для всех присутствующих, но тайна вожделения делает их сообщниками.