Белое и Черное (СИ) - Рог Ольга - Страница 5

— Пошли, провожу, — Травкин поднял большую голову и прищурился, вглядываясь вперед, будто у него есть ночное зрение, как у волка.

Юля кивнула, коротко бросив на не взгляд. Она старалась сильно не пялится на мужчину… Подумает еще черте что. «До квартиры бы дойти» — внутри забилась тревога, как там ее Костик. Вдруг, проснулся, а мамы рядом нет.

Шли молча. Странный Сергей рядом двигался почти бесшумно, пружинистым шагом. Как она уловила его поступь позади? Загадка. Возможно, в экстремальной ситуации все органы чувств обостряются.

— Мой подъезд. Спасибо, мы пришли, — дала понять, что квартиру она ему не покажет и не впустит.

Полковник скользнул взглядом вверх, на окна. Все лицо заострилось в хищном прощупывании закрытого объекта.

— Спокойной ночи. Юля.

Она моргнуть не успела, и никого рядом не стало. Передернув плечами, суетно пошарила в кармане, в поиске связки ключей. Успокоилась, когда металл вдавился в кожу. Под пиканье автоматических дверей, юркнула внутрь.

Костя спал беспокойно, постанывая. Мальчишку знобило, у него опять начала подниматься температура. Юля напоила его сиропом. Завернув в одеяло, отнесла на большую кровать и свернулась рядом калачиком. Несмотря, на пережитый стресс, уснула сразу, провалившись в темную дыру без сновидений.

Утром сыну стало полегче. Градусник выдал чуть больше тридцати семи. Можно бы вздохнуть свободней, да не вздыхается. Как к Даше пойти? Она обещала принести ей еще книги и учебник по литературе, чтобы учить стихи, которые задали ребятам в школе.

Придется звонить Проданову, больше не кому. Юлины родители уехали жить на Алтай. Это тысячи километров от них. Лешкины? Там еще хуже. Лучше бы муж был сиротой, а не вырос среди алкашных бутылок…

— Да? — с какой-то претензией начал Алексей.

— Леш, надо дочери кое-что отвезти в больницу. Я не могу, Костя заболел, — она пяти минут с ни не пообщалась, а уже вся издергалась, ковыряя ногтем края столешницы, сидя на кухне.

— Сегодня? — недовольно потянул.

— Если не хочешь к ней заходить, просто передай через персонал. Леш, ты приедешь? — твою же мать! Она уловила жалобные нотки в своем голосе. Еще немного и разревется? «Дура!» — захотелось себе по губам надавать.

— Ладно. В обед заеду, — скинул звонок.

Ради дочери Юля потерпит. Сцепит зубы, прикусит свой поганый язык и будет молчать.

Утром Юлия собрала все необходимое для дочери в пакет. Костик все пытался туда что-то добавить из своих игрушек или вытащить и погрызть яблоки. Куснет с одного бока, оставив полукруглый след зубов, будто послание Даше.

— Костя-а-а! Не съем, так все понадкусаю? — грозила мелкому грызуну пальчиком.

Мальчик не понимал, за что мама ругает. Дашка ему так же делала, когда он не мог куснуть твердое и гладкое яблоко. Теперь сестре легче будет до мякоти добраться. Коська возмущенно верещал, что мама выкладывает обратно его машинки. Он ведь самые лучшие и любимые положил — фургончик с мороженым и синюю бибику с открытым верхом.

— Кость, давай только одну. Ладно? — сдалась Юля, устав выгребать обратно.

Думаете, нужно было убрать пакет куда-то наверх? Ага, щаз! Для Костика нет преград, куда он может забраться. Было бы желание…

После двенадцати Юлия стала нервно расхаживать туда-сюда, не выпуска телефон из рук. Гаджет чуть не расплавился от ее напряжения. Ближе к часу упрямая надежда трещала по швам, сыпалась. Она набрала номер мужа и с отчаянием слушала гудки. Пусть ее не любит, но дети здесь при чем?

— Юль, я сейчас занят! — недовольно фыркнул на нее, вместо приветствия. Неприлично громко чавкая, пытался что-то объяснять.

— Но, ты обещал… — охнула Юля.

«Милый, кто это?» — послышался фоном женский голос, обрубая все сомнения. Занят Лешик только для них. Чем занят — она больше не хотела знать. Юля дала мужу шанс быть отцом, а ему получается, совсем этот шанс не нужен. Куда важнее дамочка с капризным писклявым голоском. Алексей поставил свой эгоизм выше семьи… Теперь уже бывшей.

Юля прислушалась к себе. Да, больно и обидно за Дашу и Костю, но уже не так. Вспомнился почему-то вчерашний провожающий с умным всепонимающим взглядом. Получается, что она поделилась, выплеснула свое горе наружу и стало немногим легче. Шкалы измерения боли не увидеть, но упасть на пол и выть белугой желания нет. Утирая слезы, Юля приняла решение.

Не с первого раза, получилось оформить на госууслугах заявление. Там же списались деньги за госпошлину. Просигналило уведомление «Принято». Коська забрался к ней на колени. Крутился, мамя и размазывая по ее щекам ладошками соленую влагу. Он злился, что маму кто-то обидел, а виноватого никого рядом нет. Выхватил у нее телефон, видимо решив, что — он. Бросил с размаху на пол.

— Кость, ты что?! — Юля, поставив сына в сторону, кинулась к сотовому. Так и есть! По стеклу расползлись уродливые трещины. Одни убытки. Где тонко, там и рвется. Плюхнувшись на пол, закрыла лицо руками. Истеричный смех сотрясал все тело. Она успокоилась только тогда, когда заметила, что малыш испугался. И описался. Стоял в собственной луже, стыдливо шлепая по ней пяткой, надув щеки, чтобы не зареветь. Костик, никогда не видел у матери такой реакции.

— Все хорошо! Все будет хорошо! — Юля сгребла его в охапку и понесла в ванную купать.

Переодев в чистое, напоила лекарством и уложила в кроватку на дневной сон.

— Даша, родная моя. Не получается сегодня приехать. Костя заболел. Прости меня, дочка, — она знала, за что извиняется… За того козла, который именуется ее отцом по документам.

— Мам, не переживай. У меня с прошлого раза еще остался сок и печение. Кормят здесь нормально, есть можно. Книги в электронном виде почитаю. Соседка новая в палате моего возраста. Мы с ней уже нашли общий язык. Она прыгает на левой ноге, а я на правой, — девочка еще пробовала шутить. — Поцелуй Коську за меня. Вечером созвонимся. Пока!

— Пока. Целую, — вздохнула грустно Юля.

Через некоторое время пришло сообщение от Проданова: «Ну, и дура!».

Так Юлия поняла, что Алексей узнал о разводе. Его нападок выглядел несколько странно. Логичным завершением ухода предателя из семьи было расторжение брака. А он, что думал? Погуляет и вернется после всего? Нетушки! Юлька еще на алименты в суд подаст, как только сможет выбраться.

Скрепя сердце, женщина разместила объявление о продаже бабушкиного дома.

Лешик с детства знал, чего хочет — надежную семью. Чтобы накормили свежим борщом, а не подзатыльниками. Чтобы было уютно, чисто, свежо и обязательно пахло лавандой. Чтобы с ним разговаривали по-доброму, а не слали матом. Воспитанный улицей, Лешик жил на инстинктах — найти, где сыто и безопасно.

Ему не светила такая красивая и домашняя девушка, как Юля. Но у Лехи на все был запасной план. Он спас девчонку от своих же корешей, договорившись с ними заранее. Пока испуганная красотка жалась и всхлипывала у него на плече, Лешка словил дзен, увидев в ее глазах восхищение, поднимающее собственную значимость. Как защитник, стал вхож в ее дом.

Родители Юльки повздыхали, да и дали свое осторожное благословение. Первое время он правда старался, из кожи вон лез, чтобы соответствовать, быть не хуже других. Кое-как закончил колледж, работал по вечерам, чтобы Юльке купить конфет или накопить ей на красивые туфли. Проданову понравилось быть рыцарем в ее глазах.

Любимая забеременела через год их отношений, и как честный мужчина, Лешка сделал предложение руки и сердца. Сердце было алое из надувного шарика. Юлька сказала «да!» и подставила тонкие пальчики для золотого кольца из скупки с потертостями.

Первое время снимали жилье. Денег хватало впритык, пока Юлия работала бухгалтером в одной шарашке.

Родилась Даша.

Лешик сначала не мог осознать, что вот это кричащее создание его ребенок. А Юлька сюсюкается, млеет, вяжет ей носочки. Внимание жены частично переключилось на ребенка. Теперь к нему не бежали в прихожую, когда Леха приходил с работы и не висли на шее с поцелуями. Юля, если выходила, то просила не шуметь: «Даша спит».