Старый, но крепкий 3 (СИ) - Крынов Макс - Страница 3

Мастер Линь осмотрел древко, хмыкнул и швырнул его в кусты. На меня он смотрел с одобрением.

— Ты хорош. Гораздо лучше, чем я ожидал, — сказал он медленно. — Завтра ты покажешь себя перед другими учениками, — продолжил он. — Если будешь драться так же хорошо, как сейчас, у тебя есть все шансы стать одним из самых лучших.

После нашего поединка мастер Линь сел у костра и кивнул мне на место напротив.

— Присядь.

Я сел напротив него. Костер потрескивал, отбрасывая пляшущие тени на лица.

— Ты удивляешь меня все больше. Я знаю твою историю, Китт. Простой паренёк с окраин, который жил спокойно, ничем не выделялся, пинал траву, а потом ни с того ни с сего зашевелился! С копьем начал заниматься, пошёл на гору, пробудил ледяную Ци. Кстати, как ты это сделал? Талант? Талант — это хорошо, только вот я не видел, чтобы таланты пробуждались настолько внезапно и приводили к такому стремительному росту. Причем не в одном аспекте.

Он прищурился и пристально посмотрел на меня. Мне стало не по себе. Хотелось бы оставить все свои секреты без внимания, но я недооценил любознательность старого мастера.

Интересно, а на рынке он ко мне случайно подошел?

— Я и не знал, что мои таланты настолько уникальны, — сказал я вполголоса. — Вы узнавали обо мне?

Старик хитро ухмыльнулся.

— Разумеется. Ты же кандидат в ученики, которого приведет в секту Тьмы сам мастер Линь. Как я мог не выяснить всю твою подноготную? Я обязан был разобраться в тебе. Это не вопрос недоверия к тебе, это вопрос безопасности секты. Что в тебе такого особенного? Как же ты дошёл до того, чтобы стоять здесь и сражаться со мной почти на равных в свои шестнадцать?

Этот разговор мне не нравился. В частности потому, что у меня есть два секрета: о том, что я не из этого мира, и о том, что у меня есть система, обладателей которой, насколько я знаю, в этом мире любят сажать в подвалы и использовать на полную катушку.

Однако я и старика понимаю. Неожиданно находишь в чужом городе подростка с огромными талантами и вдобавок не вступившего в другие секты или школы. Тут впору задуматься: не засланный ли он казачок с непонятными намерениями?

— Я действительно простой парень с окраин, который пинал траву. Если бы не мама, которая тянула долгое время меня на своих хрупких плечах и делала всё, чтобы вырастить в этой изначально пустой голове ростки разума, я бы до сих пор траву пинал. Но ставить человеку в укор наличие таланта… Не знаю, что на это ответить, — я беспомощно пожал плечами. — Наверное, все началось, когда меня избили, да так, что понадобилась помощь лекаря, который согласился лечить меня в долг, чтобы сделать живым щитом в походах в гору для группы практиков. Пришлось действовать.

— Мне в тебе кажется особенно странным, что ты слишком быстро растёшь. Из грязи в талантливого практика-самоучку. Денег у тебя не было, наставников тоже. Два месяца назад ты никто, а сейчас травник, практик, боец.

— Да были наставники, — через силу улыбаюсь — слишком близко старик подобрался к моим тайнам. — Рой меня учил травам, Гус — сражаться на копьях. Я много работал, мастер Линь. Я пытался прыгать выше головы, не жалея себя. Я читал старые книги о травах, спасибо матери за то, что научила меня грамоте. Я часто пробовал повторять то, что видел у других. И как-то само получалось.

— Само получалось? — переспросил он с явным сомнением. — Ты говоришь так, будто научиться всему этому — дело простое, но я знаю людей, которые годами учатся и не достигают даже половины того, что ты показал сегодня.

Я пожал плечами. Что хотел услышать старик? Что я когда-то прожил целую жизнь, которая вознаградила меня разве что многочисленными болячками и детьми, которые не навещали даже в дни рождения? Или про один из тысяч артефактов, созданных когда-то давно почившим императором, табличку, которая открыла мне систему?

— Я просто хотел изменить свою жизнь, мастер Линь, — сказал я наконец громко и твёрдо. — Мне надоело быть никем. Надоело жить в нищете и беспомощности. Вот и все.

Старик некоторое время смотрел на меня молча. Затем кивнул:

— Хорошо. Но я буду присматривать за тобой.

К костру подошел проснувшийся возница. Видимо, проголодался, потому что притащил к костру корзину мелких яблок, которые я собрал ещё в середине дня с дикой яблони во время короткой остановки в лесу.

На некоторое время мы прекратили обсуждение всего, что связано со мной и сектой.

Я держал над костром прочную веточку с нанизанными яблоками. Они размякали от жара, и запах печёной мякоти плыл по поляне, приятно щекоча нос.

— Мастер Линь, что я вам должен за помощь с излечением мамы, помимо вступления в секту?

— Проведи год в нашей секте, — сказал мастер спокойно. — Достигни всего, чего сможешь достичь за это время. И на этом твой долг закроется.

— Год? — переспросил я. — А разве из секты можно выйти? Я думал, секта — это навсегда.

Линь рассмеялся — коротко и хрипло.

— Подобные слухи распускают те, кто даже вступительного испытания не прошёл, — сказал он с ухмылкой. — Секта — это одновременно и семья, и школа жизни, и большой наёмничий отряд. В нашей секте найдётся место любым талантам, мы обучаем своих людей всему, чего им хочется: бою, ремёслам, искусству выживания. Взамен они работают на благо секты: выполняют задания, помогают другим ученикам. Но если кто-то хочет уйти, его не держат.

Я нахмурился. Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой: я думал, что придется сидеть в секте лет пять, тренируя свои духовные мышцы, а потом инсценировать свою смерть.

— Кому выгодно доводить дело до жутких свар? — продолжал Линь спокойно. — Ты, как и многие другие, выйдешь из секты и обоснуешься где-нибудь неподалёку. Может быть, в городе рядом. Женишься, обзаведешься детьми. И знаешь что? Скорее всего, ты сам приведёшь своих детей в нашу секту. Потому что здесь их научат писать и считать в воспитательных группах, которые мы содержим. Твоя жена сможет обратиться к нашим целителям и получить скидку, потому что ты когда-то был частью секты. — Он сделал паузу и посмотрел мне прямо в глаза. — К нам не гонят палками даже самых перспективных. Мы выстраиваем репутацию так, чтобы к нам мечтали попасть. Работать в секте, служить на её благо — это честь.

В художественной литературе Земли секты духовных практиков изображались как жестокие организации с железной хваткой: выйти из них было невозможно без серьёзных последствий. Однако слова старика звучали убедительно.

— И наверняка в тех «воспитательных группах» детей будут учить любить и уважать секту?

Линь усмехнулся.

— Конечно будут! Но разве это плохо, любить тех, кто дал тебе знания и защиту?

Я бросил взгляд на старика. Он сидел неподвижно, словно высеченный из камня, только его глаза мерцали в свете огня, как у хищника в ночи. Мастер Линь будто и не собирался спать.

— Вы говорите, что в вашей секте найдётся место любому таланту. А если я хочу стать… — Я запнулся, едва не сказав «зельеваром». Варить зелья запрещено всем, кроме Дома Крайслеров, которые давно монополизировали эту область, и вряд ли секта — особенная территория. — А если я хочу стать травником, к примеру?

Мастер Линь чуть приподнял бровь, и уголки его губ дрогнули в лёгкой улыбке.

— Разве ты уже не освоил это ремесло?

— Я имел в виду, что хотел бы стать великим травником.

— А можно ли стать великим травником? — усмехнулся он. — Так же, как великим кузнецом или пекарем? Что нужно для этого сделать? Хм… В любом случае, было бы желание и склонности, а путь всегда найдётся. У нас есть и травники. Но может, ты хотел бы стать, к примеру, зельеваром?

— Зельевары вне закона, — быстро ответил я.

— Да, ремесло под запретом. — Линь широко улыбнулся, его лицо разгладилось. — Для тех, кто торгует своими зельями. Но секты и школы не подчиняются Дому Крайслеров. У нас, например, есть свой мастер, который знает больше, чем иной алхимик из Дома. И если ты проявишь способности, мы сможем развить их в тебе.