Неверный отец. Счастье в конверте (СИ) - Лесневская Вероника - Страница 25
- Предыдущая
- 25/46
- Следующая
Сын мой. Точка. Остается лишь признать, что нагулял.
Не таким меня воспитывали, не это вкладывали в голову и сердце. Но даже мнение близких не так дорого мне, как Амина.
До сих пор не верится, что между нами все кончено. Поэтому я все равно возвращаюсь туда, где зарождались наши отношения. Точнее, я ей навязывал свою одержимую любовь.
- Герман? Вы вернулись? – Богомолова не скрывает недовольства и паники, когда я без стука распахиваю дверь ординаторской.
- Вы так рады меня видеть или беспокоитесь за свой зад в кресле заведующей? Скорее, второе, - выплевываю пренебрежительно, падая в кресло напротив.
- Зачем вы так грубо? Мы же коллеги, как-никак, - поджимает она трясущиеся губы.
Бесполезная дрянь в белом халате. Язва на измученном теле российской медицины.
Но меня это больше не касается…
- Волк свинье не товарищ, - выплевываю пренебрежительно, вызывая бурю негодования на мерзком лице. Однако вслух Богомолова даже пикнуть не смеет.
Под четкий скрип её зубов я мельком окидываю взглядом кабинет, который около года был моим, и на секунду забываюсь.
В сознании всплывают теплые картинки, как мы целовались здесь с Аминой за закрытыми дверьми. Она дико смущалась, а меня это безумно заводило. Я не узнавал себя. Принципиальный врач, который всегда был противником служебных романов, отвлекающих от главной миссии – спасения жизней, в такие моменты будто сходил с ума. Хотелось провоцировать чистую, неискушенную девушку, совращать ее внутренних ангелов, раскрывать дьявольской потенциал. Украл ее у законного мужа, но удержать не смог, а теперь пришло время отдавать долги.
- Расслабьтесь, я не задержусь в вашей богадельне, - рявкаю с презрением и слышу вздох облегчения. – Я приехал, чтобы официально уволиться. Только без отработок, мне это на хрен не надо.
Лицо Богомоловой проясняется – радуется стерва. Чёрт с ней! Без Амины мне в больнице делать нечего, я ведь устроился сюда исключительно ради нее. А во время одного из своих набегов в Россию узнал, что она оставила любимую работу. Оборвала все нити. Исчезла, чтобы не дать мне ни капли надежды. Решила, что урод Марат лучше меня.
- Сейчас попрошу старшую подготовить все документы. Подождите, Герман Янович, мы быстренько, - суетится вокруг меня докторша, не скрывая радости. - Может, чай или кофе?
- Обойдусь, - выплевываю зло.
Ленивым жестом руки даю отмашку, и Богомолова вылетает из кабинета. Вздохнув, неторопливо поднимаюсь с места, меряю шагами пол, обходя свои бывшие владения. В груди неприятно царапает, будто я совершаю роковую ошибку. Неведомая сила тянет меня к неплотно закрытой двери.
- Какие назначения у беременной в седьмой палате? Она одна у меня осталась, остальным я все поставила, – доносится приглушенный голос одной из акушерок. Не узнаю. Кажется, это кто-то из новеньких, кого приняли на место Амины. Быстро же заменили мою незаменимую девочку.
- Никаких назначений не было, - небрежно отрезает Богомолова, и мои руки невольно сжимаются в кулаки. Ленивая дрянь! Может, вышвырнуть её с волчьим билетом на прощание?
Мне больше нет дела до пациенток этой больницы, но какого-то хрена я замираю у выхода, спрятав руки в карманы брюк. Прислушиваюсь к разговору пока ещё моих подчиненных.
- Как же так, - сочувственно летит в ответ. - Может, вы осмотрите ее? Мучается от болей, переживает. Тем более, тоже медик.…
Не выдерживаю… Делаю шаг, не в силах контролировать собственное тело, и бесшумно толкаю дверь. Перед глазами мелькают две фигуры в медицинской одежде.
- Ждем мужа, - обезоруживает меня стерва в халате неадекватным решением. - Приедет – будем решать. Не уверена, что они захотят сохранять.
- Вы, наверное, что-то перепутали. Она поступила не на прерывание. Наоборот…
- Много говоришь, - раздается грозно и в то же время панически. - Пошла вон.
В этот момент я срываюсь. Забываю, что у меня самого проблем выше крыши, и раздраженно вылетаю в коридор. Злой как дьявол.
- С каких пор у нас в больнице за здоровье беременной отвечает её муж? – рявкаю на все помещение, и голос эхом проносится до приемной.
Во мне просыпается врач, но не только… Предчувствие, что царапалось внутри, сейчас выгрызло дыру. Я должен – и точка! Поэтому подчиняюсь порыву.
- Вы неправильно все поняли, - мгновенно вырастает передо мной Богомолова, заслоняя мне весь обзор. Тычет бумаги в лицо. - Вот, кстати, документы. Подпишите, а я всё мигом оформлю.
- Я передумал, - выхватываю заявление, беспощадно смяв его в ком, легко отталкиваю душегубку, пока не произошло непоправимое. – Я остаюсь, а вот вы после такого – вряд ли. Поступившую беру себе, осмотрю лично, - в сердцах стукнув кулаком об стену, подзываю новенькую акушерку: - Веди в палату.
Раздраженно срываю с крючка один из халатов, едва не опрокинув вешалку, и накидываю на плечи. Не застегиваясь, быстро иду по широкому, светлому коридору, будто секунда промедления может стоить жизни мне самому. Слушаю свою интуицию – она ни разу в жизни меня не подводила.
- Герман Янович, сегодня не ваша смена, - панически летит мне в спину, отчего я лишь ускоряю шаг. - Вы не имеете права!
Я бы посмеялся над жалкими потугами Богомоловой переубедить меня, но с каждой минутой тревога нарастает в геометрической прогрессии, и я больше не могу от неё отмахиваться. Хочу видеть пациентку! Немедленно! Сердце работает на износ, как сломанный мотор, внутри орудует мясорубка, и я готов убить каждого, кто причинит зло незнакомой мне женщине. Не понимаю, что со мной, однако продолжаю идти, ведомый шестым чувством.
- О правах ты будешь разговаривать со следователем, - окончательно сорвавшись с тормозов, выплевываю гневно. Ощущаю такое пренебрежение к бездарной медичке, что перехожу на ты. – Молись, чтобы с малышом и его мамой ничего не произошло и я успел помочь им, иначе… - оглядываюсь на побледневшую женщину, - я тебя уничтожу, - заканчиваю одними губами, но она считывает послание и судорожно хватается за телефон.
Плевать! Пусть хоть министру здравоохранения звонит – меня уже не остановить. В дело вступает эскулап.
- Вы извините, но я должна убедиться, что вы доктор, - лепечет молоденькая акушерка, мелко перебирая ногами позади меня и пытаясь догнать. – Я здесь недавно работаю, ещё не всех знаю…
- Ты молодец, все правильно делаешь. Я ваш заведующий Герман Демин, - в подтверждение достаю паспорт из нагрудного кармана. - Слышала?
- Врач из Германии? Конечно! О вас тут легенды слагают, – искренне восклицает, по-детски хлопнув в ладоши. Морщусь от хлесткого звука, и девчонка мгновенно становится серьёзнее. - Тогда вы точно тот, кто ей нужен. Мамочку Светлана успокаивает, а то она нервничает и сбежать из больницы хочет…
- Ещё чего! Не отпустим, - твердо чеканю. Протягиваю руку, но она так и зависает пустая в воздухе. - Дай ее обменную карту!
- У нее нет ничего, только паспорт и ОМС. Впервые поступила, даже на учете не стоит.
- В чём причина? Срок маленький?
- Наверное, - пожимает плечами. – Ее же толком не обследовали, да и разговаривать с ней не стали. Сразу мужу позвонили. А вот, кажется, и он…
Легким взмахом руки показывает направление, и я упираюсь взглядом в сгорбленную спину. Мужчина склонился над стойкой в приемке, облокотившись о ее край, и беседует о чём-то с медсестрой.
Спотыкаюсь на ровном месте. Узнавание происходит практически сразу, молотом бьет по голове и наполняет душу ненавистью. Отвергаю очевидное, потому что это слишком больно и жестоко.
- А фамилия пациентки случайно не…
- Сафина, - подтверждает акушерка мои худшие опасения. – Амина Сафина.
В этот момент Марат лениво оборачивается, кружит глазами по помещению и, заметив меня, резко темнеет. Игнорирует входящий вызов, скорее всего, от своей шавки Богомоловой, и неотрывно смотрит на меня.
Схлестывается взглядами, как шпагами, но биться будем не до первой крови, а до последней капли. Он это понимает… От его бравады и самоуверенности не остается и следа, стальная броня вседозволенности надламывается. Он знает, что мне плевать на нынешний статус Амины. Ни кольцо на пальце, ни штамп, ни традиции - ничто не помешало мне однажды забрать ее из токсичной семьи. Сейчас я готов повторить, несмотря на ее беременность от другого.
- Предыдущая
- 25/46
- Следующая