Аргумент барона Бронина 6 (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 24

— Речь идёт об Офелии, это бывшая суккуба.

После этого воцарилось молчание.

Суккубы опасные твари!

Будучи архидемоницами они представляют опасность даже для дьяволов. А если суккуба доросла до дьяволицы — это очень опасная противница.

Единственные моменты, когда суккубы погибали, что, к слову, происходило довольно часто, это когда они забывались и теряли чувство меры, нападая на тех, кто был значительно сильнее их. И тогда уж с ними не церемонились. К слову, древние дьяволы порой проводили чистки среди сильных суккуб, слишком уж много эти блудницы представляли опасности.

— Неужто вы испугались одной дьяволицы? Вы только что были готовы рвать глотки сонму дьяволов в наших ловушках, а тут одна слабая дьяволица, и вы поджали хвосты?

— Никто не говорил, что это будет суккуба, — заявил демон ярости, — ты нас решил обмануть?

— А чем суккуба отличается от любой другой дьяволицы? — спросил Велиас, — Ничем. Единственная её сила это похоть. Всё, что нам нужно, это лишь закрыть себя от её власти, а дальше разорвать её оборону и убить.

— А мне и вовсе не страшны её чары, — расхохоталась возвысившаяся гарпия.

— Но как мы это сделаем? — Возопили архидемоны.

— А вам это делать не придётся, — заявил Крейг, — Офелию я возьму на себя. Ваша задача — обеспечить площадку для боя с ней один на один. Остальное вас не касается.

Это был лучший ответ, который мог высказать Крейг, потому что именно в этот момент вера в него, как в лидера, возросла многократно. Он не бросал слабых архидемонов против гораздо превосходящего их противника. Хотя так регулярно делали другие дьяволы. Тем более суккуба даже будучи слабой, способна смущать умы целых армий. Но Крейг же взял основную опасность на себя, а это говорило о многом.

Стоит ли говорить, что уровень лояльности к нему принялся стремительно расти, а Крейг, видя это, спрятал улыбку. Его амбициозный план, не так уж и недостижим, как кажется на первый взгляд.

Крейг наконец смог выдохнуть. Основное дело сделано. Он ожидал, что это может затянуться на недели, а то и месяцы, но внезапно появившаяся опасность в лице Офелии подстегнула его к действию, и это пошло только на пользу. Теперь следовало озаботиться и другими делами. Всё-таки главным орудием против дьяволицы был архимаг Алексиус. Как выяснил Крейг, в том числе из памяти Базалеса, ментальная защита архимагов того мира была одной из самых серьезных проблем на пути освоения. Ведь, как ни странно, главным оружием Инферно была не грубая власть, не грубая мощь, а умение проникать в разум и сознание людей и извращать его. А сильная ментальная защита и контроль мыслей, которыми обладали только менталисты, это значительно усложняли.

Крейг закончил важнейшее дело, а значит можно было обратить внимание и на другие задачи.

Стоит признать, архимаг Алексиус его удивил. Вот, кажется, еще одна сложная задача, которая обещала быть очень долгой, решилась на удивление быстро. Архимаг Алексиус смог найти накопитель душ, в котором покоилась большая часть разума его дочери Лилит. Вероятность ошибки была большая, потому что архимаг Алексиус с такими сферами дел не имел. Но если он не ошибся, это значительно повышало шансы Крэйга вернуть Лилит без повреждений разума.

«Что-ж, посмотрим, чем там занимается моё самое сильное секретное оружие. Мой самый первый и главный единомышленник», — подумал Крейг, а затем потянулся сознанием к архимагу Алексиусу.

В последний раз они с ним общались до того момента, как Крейг созвал всех архидемонов. Что же могло произойти за минувшие полтора суток?

Архимаг Алексиус стоял посреди поля боя, вокруг него бушевала песчаная буря. Это при том, что под ногами у него была трава, а чуть повыше угадывались деревья. Какого черта там вообще делал песок? Тем же вопросом задавались и гвардейцы трёх родов, которых сейчас буквально расшвыривало в стороны песчаными кулаками.

— Род Медведевых никогда не ослабнет! — ревел архимаг Алексиус.

Только сейчас Крейг увидел, что нога Алексиуса стоит на груди какого-то аристократа. А на удивление знакомое острие нагамаки упирается тому в подбородок.

Я не знал, что меня так сильно разозлит тот факт, что кто-то посмел напасть на мой род. Последнее, что помнил, это удивленные глаза Ирен, которая лишь встретилась со мной взглядами, а потом еще бежала и кричала мне в след, — «Постой, Алексиус, постой!».

Ну и ладно, потом объяснюсь.

Война, значит. Ну, времени у меня не так много, а решить всё надо в кратчайшие сроки, поэтому конфликт как начался, так и закончится. Я тут планирую дьяволов убивать, и какие-то аристократы мелкого пошиба мне совершенно не ровня.

Сам не заметил, как уже выходил из портала посреди внутреннего двора поместья рода Медведевых. За мной следом в красный портал толстой струёй сыпался песок. Не то чтобы я планировал перекачать всю пустыню на территорию поместья, но лишний источник силы мне точно не помешает. Я планировал воевать, а для этого все средства хороши. Тут же из ворот поместья выбежал дядя Дмитрий, взволнованный, с округлившимися глазами.

— Лёха, ты что здесь делаешь?

— Я пришел на войну, — заявил я.

— На какую войну, тебе учиться надо? Я тебя уведомил, чтобы ты в курсе был и глупости не делал, а ты что вздумал?

— Воевать пришел, — ответил я очевидное. — Кто на нас нападает? Где враги? Света и Полина в порядке?

— Да в порядке они, — замахал на меня руками дядя Дмитрий. К нам только пришло объявление войны от двух родов по соседству. Им нужны наши рудники. Мы уже ведём переговоры, как решить все без крови.

— И как вы планируете это решить? — слегка поубавив пыл спросил я.

— Да договоримся, война никому не выгодна, — поспешил успокоить меня дядя. — Это был лишь предлог обратить на себя внимание. Побряцали оружием, но мы им уже успели показать, что у нас тоже есть чем ответить. Ты уж не реагируй так остро, война аристократов — это далеко не кровь и битвы. Это, в первую очередь, дипломатия.

Я поморщился.

— В Муромской академии нас учат совсем другому, — заявил я.

— Я даже не сомневаюсь, расхохотался дядя Дмитрий. Лучше скажи, как ты?

— Я в порядке. Я бы хотел узнать все подробности ваших переговоров, к чему вас там склоняют и к чему вы пришли? — снова заявил я.

— Лёша, это внутренние дела рода, — выдохнул дядя. — Ты, безусловно, до сих пор значимая часть нашего рода, но надо ли тебе этим забивать голову? Мы и сами разберёмся.

— Знаешь, я был наследником этого рода, а ещё отец сказал перед смертью, что хотел бы вернуть всё обратно, — хмыкнул я. — Я понимаю, что никто ничего отменять не будет. Вам это, как минимум, не выгодно. Но, тем не менее, ответственность за этот род я несу, просто потому, что в этом роду две мои сестры, которые мне небезразличны, а ещё потому, что я могу что-то изменить. Поэтому я должен знать, что здесь происходит. Если я могу на что-то повлиять, я повлияю. Если есть враги, которых нужно убивать, я их убью.

— Вот распалился, — расхохотался дядя Дима, — ну, пойдем, посидим, чай попьем. Заодно расскажу тебе о наших делах.

Первая ярость схлынула. Я выдохнул, посмотрел на ситуацию по-новому. Дядя Дмитрий посмотрел куда-то ко мне за спину.

— А это откуда намело? — спросил он.

Я обернулся и увидел целую дюну из песка.

— Ну, у меня такая стихия, что поделать, — пожал я плечами, — извините уж.

— Ты бы её припрятал куда-нибудь, а то не эстетично выглядит, — хмыкнул дядя.

— Могу сделать песчаную скульптуру, правда, она осыпаться будет, — криво усмехнулся я.

— Ну, в общем, сделай что-нибудь, чтобы она посреди двора не валялась. А так, думаю, ты часто к нам будешь захаживать. Идея неплохая создать резерв твоей родной стихии на нашей территории, лишней не будет.

— Хорошо, — бодро кивнул я.

— По крайней мере, будешь чувствовать себя более уверенно, — подмигнул мне дядя. — Уж я-то знаю, каково это, быть вдали от родной стихии. Как-то раз пережил морское путешествие, до сих пор вспоминаю об этом с ужасом, всё-таки вдали от камня, нам тяжело живется.