Хаб (СИ) - Прягин Владимир - Страница 3

Затем наваждение схлынуло.

Я мрачно подумал — а вот и галлюцинации. Зрительные и тактильные сразу, в одном комплекте. Проявился-таки побочный эффект от тренировок на симуляторе? Вот именно сейчас, после несуразного теста? Ну, если так, то товарищ Павлов — реальный ас, просто мастодонт экспресс-диагностики…

Заметив урну рядом с крыльцом, я подошёл к ней и занёс руку, чтобы выбросить опостылевшую картонку.

Но почему-то заколебался.

Возникло вдруг иррациональное, но стойкое чувство — рисунок мне ещё пригодится. А если я его выброшу, то совершу ошибку, необратимый поступок.

Да, опасение было глупым, я это понимал — однако так и не выпустил картонку из рук. Мысленно обозвал себя долбоклюем и запихнул её в карман джинсов.

В другом кармане заверещал телефон. Я достал его, взглянул на дисплей — звонил однокурсник Макс. Ему, очевидно, не терпелось спросить, куда меня отправляют на полётную практику. Сам он уже имел назначение на Деймос-Транзитный и несколько выходных до вылета. По этому случаю мы договорились сгонять на Клязьминское водохранилище в компании двух бойких второкурсниц с навигационного факультета.

Я сбросил вызов.

Меньше всего мне сейчас хотелось обсуждать то, что произошло в деканате. К тому же подсознательно я всё ещё надеялся, что моё исключение — проверка на вшивость, фейк. И декан вот-вот позвонит, чтобы извиниться и сообщить настоящие результаты распределения…

Мобильник молчал.

Торчать у крыльца уже надоело, но я понятия не имел, как действовать дальше. Хотелось просто встряхнуться, слегка проветрить мозги. Чтобы никаких лишних мыслей, только скорость и ветер.

Дошагав до парковки, я оседлал свою «хонду».

Мотор взревел, и я вырулил на улицу. Знойный июньский воздух хлестнул меня по-приятельски, принял в тугой поток. План оформился окончательно — прочь из города, на простор, на трассу без перекрёстков…

Я свернул в сторону Ярославки.

И через полкилометра опять увидел знак с нарисованной переправой.

Он располагался ближе к шоссе, чем тот, предыдущий. И выглядел свежее — его, казалось, только-только нарисовали, причём не обычной краской, а какой-то продвинутой, очень яркой. Алый ободок треугольника буквально светился, как раскалённый.

Я остановился. Собрался вытащить телефон, но потом подумал — а смысл? Кому показывать фотографию? Товарищу Павлову? Однокурсникам, с которыми я, возможно, больше никогда не увижусь?

Блин…

Положив ладони на руль, я посмотрел вперёд.

Улица была пуста и безлюдна. То есть вообще — ни машин на проезжей части, ни пешеходов на тротуарах. Не слышно было ни голосов, ни звука моторов. Лишь деревья тихо шумели, тревожимые ветром, а светофор призывно горел зелёным.

Я словно попал в зазор вероятности, в статистическую прореху, на полминуты получив улицу в своё пользование.

Сердце забилось чаще.

Восторженно-сладковатая жуть накрыла меня, смешалась с зудящим, жгучим предвкушением неизвестного.

Я дал газу.

И через считанные секунды сообразил, что не узнаю ландшафт впереди.

Исчезла транспортная развязка, которая вывела бы меня на шоссе. А вместо неё появился мост.

Чувствуя, что кукуха со мной вот-вот попрощается, я снова затормозил.

Передо мной была даже не река, а морской пролив или что-то вроде. Береговая линия располагалась в пространстве так же, как и исчезнувшее шоссе. Стоя у воды, я смотрел сейчас на северо-запад.

Балочный мост без всяких инженерных изысков тянулся вдаль, заасфальтированный и не очень широкий, с низенькими перилами по бокам. Разводным он не выглядел — впрочем, конкретно это занимало меня в наименьшей степени.

Появление гигантского водоёма так меня поразило, что я несколько секунд заворожённо таращился на золотые блики, рассыпанные по волнам. И только затем, встряхнувшись, попробовал рассмотреть противоположный берег.

Сначала мне показалось, что мост теряется в голубоватой дымке у горизонта или вообще обрывается над водой. Сняв шлем, я сфокусировал зрение.

Что-то сверкнуло там, впереди, как будто мне посигналили зеркальцем. Я непроизвольно моргнул — и увидел остров. Ему будто надоело прятаться от меня, и он открылся во всей красе.

В диаметре он имел, пожалуй, несколько километров. Просматривались строения, в том числе и многоэтажные башни. А в центре острова возвышалось нечто вроде исполинской ротонды — серовато-белая полусфера на массивных колоннах.

Я обернулся.

Подмосковный Космоград был на месте и уже не выглядел обезлюдившим. На автобусной остановке в полусотне шагов позади меня стояли две пожилые тётки. Они самозабвенно болтали, повернувшись ко мне спиной. Дальше был перекрёсток. Улицу Комсомольскую, на которой я находился, пересекали машины. В мою сторону, правда, никто пока не сворачивал.

Город и остров существовали бок о бок — но только я почему-то видел их одновременно. А заодно и мост между ними. При этом я был уверен — это не глюк, не сон наяву и не выверт воображения. Всё происходило в реальности, хоть и напоминало сказку.

Что это за остров? Откуда взялся? И как вообще всё это понимать?

Ответов я не имел, но намерен был разобраться. О том, чтобы повернуть назад, я даже не помышлял.

Вкатившись на мост, я погнал мотоцикл к острову.

Встречный транспорт отсутствовал. Волны искрились слева и справа, а строения впереди постепенно вырастали в размерах. Это тоже был город — поменьше Космограда, пожалуй, но всё-таки не деревня.

На въезде не было ни шлагбаумов, ни информационных щитов. Никто не приветствовал меня хлебом-солью, но и пропуск тоже не требовал. Разве что дорожный асфальт слегка изменился — стал зернистым и начисто лишился разметки.

Архитектура же вызывала ассоциации с девятнадцатым веком. А кое-где — и со средневековьем, только не с настоящим, а с декоративно-приглаженным, как в семейных мультфильмах. Каменные особнячки с отмытыми стёклами, черепица на крышах, аккуратные палисадники, цветы и деревья. Яркие краски. А над всем этим — лазурное небо с лёгкими облаками.

Башни, торчавшие в отдалении среди малоэтажной застройки, смотрелись в меру помпезно. Не дворцы и не замки, а скорее административные здания в семь-восемь этажей. Я мало понимал в старинной стилистике, но здесь было, кажется, что-то среднее между барокко и классицизмом. Пропорциональность и общая симметричность, но с некоторыми вольностями вроде арочных окон и фигурных карнизов.

Больше всего, однако, интриговала «ротонда» в глубине острова. Она превосходила размером любую башню. Вершина полукруглого купола — метрах в ста над землёй. А сам этот купол имел прожилки, сверкающие на солнце. Металлические, скорее всего. Они были расположены вертикально, как меридианы на глобусе. Я насчитал четыре с той стороны, что была обращена ко мне.

Туда, к «ротонде», как раз уходила улица. По ней я и покатил.

А через полминуты увидел первых аборигенов.

Навстречу мне ехала компания пацанят на великах. Одежда — рубахи и широкие штаны из холстины, подвёрнутые снизу. Лица загорелые, волосы достаточно тёмные. Средиземноморский тип — навскидку, по крайней мере, мне показалось так, хотя была среди них и парочка белобрысых. Велосипеды — без наворотов, простенькие. У нас на таких гоняли минимум полвека назад.

Завидев меня, они затормозили, с восторгом уставились на мой байк. А ещё — на шлем. Ну да, на их фоне вид у меня был инопланетный.

Я отсалютовал им рукой — привет, мол, братьям по разуму. Пацаны тут же загалдели, замахали в ответ. Приоткрыв калитку, выглянул сухопарый дедок, одетый примерно так же, как и они, мазнул по мне любопытным взглядом, но без особенной ажитации.

Такая реакция меня обнадёжила. Незваные гости здесь, очевидно, не были событием уникальным, из ряда вон выходящим. И, что самое главное, отсутствовала традиция поднимать их на вилы.

Но шлем я, остановившись, всё-таки снял, повесил себе на локоть. Вряд ли за это тут штрафовали, зато я теперь стал ближе к народу.