Расследует Максимилиан Хеллер - Ковен Анри - Страница 1

Annotation

В новом томе серии «Дедукция» мы выпускаем роман Анри Ковена "Расследует Максимилиан Хеллер", который вполне мог вдохновить Конан Дойла: Максимилиан Хеллер - депрессивный социопат, обладавший способностями к перевоплощению, а также владевший бесчисленными специализированными познаниями в области химии и прочих наук.

Расследует Максимилиан Хеллер

Глава I. Странный больной

Глава II. Арест

Глава III. Доктор Виксон

Глава IV. Таинственный постскриптум

Глава V. Опись

Глава VI. Пропажа драгоценностей

Глава VII. Загородный дом Кергена

Глава VIII. Сомнамбула

Глава IX. Открытие

Глава X. Укол иглой

Глава XI. Буле‑Руж

Эпилог

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

Расследует Максимилиан Хеллер

Cauvain Henry Maximilien Heller 1871

Анри Ковен Расследует Максимилиан Хеллер

Над книгой работали:

Перевод. Оксана Делий

Корректура. Сергей Рекун

Верстка. Александр Кузнецов

от редакции:

Глава I. Странный больной

Третьего января 1845 года в восемь часов вечера я впервые познакомился с месье Максимилианом Хеллером.

За несколько дней до этого ко мне на улице подошел один из моих друзей Жюль Х.

– Я давно хотел навестить вас, мой дорогой доктор. Надеюсь, вы не откажите мне в небольшой услуге, – сказал он с особой настойчивостью, после того как мы обменялись предварительными любезностями. – Меня тревожит состояние одного из моих старых коллег по адвокатуре, который живет неподалеку. Его зовут Максимилиан Хеллер. Сначала мы с друзьями думали, что причина его недуга больше психического происхождения, нежели физического. Мы перепробовали все, что только могли придумать. Приложили максимум усилий, чтобы хоть как-то поднять ему настроение, отвлечь его внимание, взывая к разуму, который у него всегда отличался ослепительной ясностью. Я должен признать, что все наши усилия были напрасны. Нам остается только обратиться за помощью к науке. Там, где не помогла наша дружба, возможно, поможет ваш авторитет врача. Максимилиан имеет волевой характер, и, я полагаю, сможет прислушаться к такому компетентному и образованному человеку, как вы. Мой дорогой друг, нанесите ему визит в один из ближайших вечеров, и посмотрите, что вы можете сделать для этого несчастного парня. Я был бы вам за это очень благодарен.

Мне не очень хотелось этого делать, потому что я слышал, что месье Хеллер слыл неприятным человеком, к тому же угрюмым и эксцентричным. Но в соответствии с желанием моего друга, на следующей неделе я зашел к моему новому пациенту. Он жил на одной из извилистых улиц холма Сент-Рош.

Дом был очень узким (на фасаде помещалось всего два окна), но зато непропорционально высоким. Здание состояло из пяти этажей и двух мансардных крыш, уложенных одна на другую. Двери фруктового магазина, выкрашенного в зеленый цвет и занимавшего первый этаж, выходили на улицу.

Низкая дверь с металлической решеткой вела внутрь дома. Пройдя длинный темный коридор, паркет которого прогибался под ногами, я внезапно споткнулся о пару прогнивших ступенек, невидимых в темноте.

Шум падения предупредил консьержа о присутствии посетителя в здании. Безусловно, это был самый гениальный способ сэкономить на дверном звонке.

Я все еще мучился от боли после ушиба ноги в темноте, как вдруг услышал пронзительный голос, похожий на вопль горгульи, исходящий из небольшого пространства под лестницей.

– Что вам надо? Куда вы идете? – воскликнул невидимый Цербер.

– Месье Максимилиан Хеллер дома? – поинтересовался я, повернув голову в сторону голоса.

– Шестой этаж, дверь справа, – лаконично ответил бестелесный голос.

Я начал свой кропотливый подъем. Либо по незнанию, либо просто для упрощения своей задачи архитектор не придал лестнице привычную круговую форму. Вместо этого пролеты состояли из ряда прямых лестниц, соединенных узкими площадками, на которых открывались почерневшие двери в квартиры.

Наконец я добрался до шестого этажа. Свет в конце узкого коридора служил моим ориентиром. Он исходил от маленькой дымящей лампы, висящей на гвозде возле первой двери справа.

– Должно быть это тут, – сказал я сам себе и осторожно постучал.

– Войдите, – произнес слабый голос.

Я толкнул дверь, запираемую только защелкой, и вошел в комнату Максимилиана Хеллера.

Моим глазам открылось печальное зрелище голых стен, которые лишь местами были прикрыты полосами безвкусных обоев. Слева висела персидская занавеска выцветшего розового цвета, несомненно, скрывающая кровать в нише стены. В маленьком камине горел огонь. Посредине стоял стол, на котором в полном беспорядке лежали стопки бумаг и книг.

Максимилиан Хеллер растянулся в большом кресле перед камином, запрокинув голову. Его ноги упирались в железную подставку для дров. Худосочная фигура хозяина комнаты, больше похожая на скелет, была закутана в длинное пальто. Прямо перед ним на углях журчала оловянная грелка^[1] с горячей водой, вступая в диалог со сверчком, прячущимся где-то за очагом.

Толстый кот, спрятав когти под пушистой шерстью на груди, полузакрыв глаза, издавал монотонное урчание. Услышав, как я вошел, кот встал и выгнул спину, его хозяин не пошевелился. Максимилиан лежал неподвижно, глаза смотрели в потолок, а тонкие белые руки покоились на подлокотниках кресла.

Я был удивлен приемом и замешкался на мгновение, но затем подошел к этому странному человеку, чтобы сообщить ему о цели моего визита.

– Ах! Это вы, доктор, – сказал он, слегка повернув ко мне голову, – меня предупредили, что вы зайдете. Прошу вас, присаживайтесь. В самом деле, я могу предложить вам стул? О да. Я полагаю, что у меня остался еще один. Он там в углу.

Я взял стул, на который он указал, и вернулся, чтобы сесть рядом с ним.

– Добрый старый Жюль! – продолжал Хеллер. – Решил, что я очень болен, когда он в последний раз был у меня с визитом, то пообещал прислать кого-нибудь с медицинского факультета… Вы же с факультета?

Я улыбнулся и кивнул.

– Да, вы знаете, я довольно сильно страдаю. Некоторое время у меня были периоды забывчивости, и я терпеть не мог яркий свет...

Больной наклонился своим длинным телом к ​​камину и пошевелил угли щипцами. Вспыхнувшее пламя залило лицо незнакомца красным светом. На вид ему было не больше тридцати лет, но черные круги вокруг его глаз, бледные губы, седеющие волосы и дрожащие конечности делали его почти стариком. Он неловко поерзал в кресле и протянул руку.

– У меня лихорадка, да? – спросил Хеллер.

Его рука горела, а пульс бился учащенно и прерывисто. Я задавал ему стандартные вопросы, на которые он отвечал слабым голосом, не шевеля головой. Когда я закончил обследование, то подумал про себя, что у моего пациента нет шансов.

– Я действительно болен, не так ли? Сколько мне осталось еще жить? – спросил мой новый подопечный, пристально глядя на меня.

Я не стал отвечать на неудобный вопрос и поинтересовался:

– Вы давно страдаете от болей?

– О да! – сказал он с таким надрывом, что у меня кровь застыла в жилах. – О да! – повторил Хеллер, стукнув себя по лбу.

– Хотите, я выпишу вам рецепт?

– Буду рад, – рассеянно ответил он.

Я подошел к столу, который, как я уже сказал, был завален книгами и рукописями, и там, при свете мерцающей свечи, набросал рецепт. Когда я закончил, то был удивлен, обнаружив, что рядом со мной стоит мой пациент, читающий написанные мною слова с веселой улыбкой на губах.