Запретный поцелуй. Тайна дебютантки (СИ) - Крымова Вероника - Страница 45

Обо всем этом мне рассказал Освальд, который вел допрос негодяя. Он вообще проявил себя весьма учтиво,  каждый день заезжал с новостями, даже однажды принес разноцветные петушки на палочке для девочек, а мне записи профессора Элмерза, которые конфисковали у Барнса дома. Его сообщницу тоже кстати арестовали.

- Я пришел вас поддержать, сегодня такой день…почему вы стоите здесь, а не находитесь в здании? - поинтересовался Освальд, его очки блеснули на солнце, отбрасывая блики на его чёрные глаза.

- Решила подышать свежим воздухом, не хочу идти находиться под одной крышей со своими родственниками. Говорят лорд Максимилиан даже запищал от восторга, узнав о скандальном разоблачении. Он и не мог мечтать, о том, что на его улице прольется благословенный дождь. Фиктивный брак с целью избавиться от опекуна. Вздорная шалость глупой девчонки. Правосудие признает его незаконным, а значит уже не имеет смысла идти в зал суда. Зачем? Лишний повод поглумиться надо мной…И так уже все ясно,  а у меня нет желания  лицезреть довольные лица четы Лефевр.

- Этот…ну…его уже увезли? – осторожно спросила  я.

- Мистер Барнс достаточно занятный персонаж,- вместо ответа заявил Освальд.-  Мотивы его преступлений понятны - желание сохранить свою жизнь. Как думаете, может ли данное  обстоятельство служить оправданием его поступков?

- Это вы меня спрашиваете? -ахнула я.

- Вы заинтересованное лицо, вас эта ситуация коснулась лично. Но если абстрагироваться и посмотреть со стороны?

- Ничья жизнь не стоит того, чтобы жертвовать другими ради своего спасения.

- А если речь идет о мести?

Я недоуменно уставилась на молодого полисмена.

- Спокойствие вашей души стоит того, чтобы... хм... Ну, мало ли что случается в дороге, аварии, к примеру. Итан Барнс ведь может и не доехать до места назначения. Что ему грозит? Пожизненное заключение. А ведь он не достоин жить.

Я не понимала к чему эти вопросы, что мистер Фарелл хочет от меня услышать? Что я мечтаю разорвать Барнса в клочья, уничтожить, сжечь, как он испепелил мою жизнь? Я уже хотела было высказать всё это Освальду, но вспомнила слова Эйдена и, чуть помедлив, сказала:

- Моя душа и сердце не обретут покой, если я запятнаю свои руки кровь.

- Даже своего врага?

- Вы так говорите, как будто ждете от меня признание, что я тайно готовлю покушение.

Освальд замолчал, его взгляд, странный, жадный, буквально вгрызался в меня. Я не могла понять его.

- В любом случае, для Барнса все кончено. Остаток жизни он проведет за решеткой и своим даром не воспользуется никогда. Такова его судьба.

- Нет. Не судьба, а выбор, - поправила я. - Я тоже маг, теперь я кентор, но я готова была умереть за эту возможность. А он нет.

- О да, тут вы правы, Кристель. Кстати, вы правильно выбрали магию кентора — это потрясающий по силе дар, самый мощный по сути.

- Но вербумы — ещё более сильная магия, — поправила я.

- Да, почти безграничная в умелых руках, -кивнул Освальд.- Но дар этот очень редкий, а все его носители являются потомками королевской крови.

Вот как? Ох, я этого не знала. Значит, Эйден принадлежит к высшей аристократии королевства? Тем загадочнее его появление здесь, ведь он мог пустить по следу своего врага целую свору полицейских ищеек. Странно...

- Кстати Освальд, я не спрашивала, но мне любопытно -  а у вас есть магия?

Фарелл никогда при мне не применял магию, но учитывая его молодой возраст и должность, наверняка он так же обладает каким-то даром.

- Заседание скоро начнется, вы же не хотите чтобы вынесли решение без вас?- вместо ответа отозвался полисмен.

- Думаете, мое присутствие что-то изменит? – обреченно пробормотала я.

- Я считаю, что надежда есть всегда. Пойдемте.

Он ободряюще улыбнулся, а я, вздохнув, взяла его под руку, и мы проследовали в здание суда. Двери с тихим скрипом отворились, впуская нас в огромный холл. На входе посетителей встречали гранитные статуи в мантиях: одна держала весы, другая — обнажённый ме. Их пустые глаза, обращенные к жаждущим справедливости, казались всевидящими. Вдоль стены возвышались ряды массивных книжных шкафов, до самого потолка заставленных старыми фолиантами и запылёнными свитками.

На возвышении у дальней стены стоял древний председательский трон, вырезанный из чёрного дерева, украшенный узором в виде драконьих крыльев. Над ним высел огромный медный герб с символом города — взлетающим фениксом. Здание суда одновременно выглядело храмом правосудия и подмостками театрального представления, где каждый шепот превращался в приговор.

Малый зал, где проводилось заседание встретил полумраком: стены из темного дерева, простые скамьи без излишеств, узкие окна, через которые едва пробивался свет. Казалось, что даже воздух здесь был пропитан ожиданием, наполненным напряжением судебного разбирательства.

- Присаживайтесь сюда, мисс, — обратился ко мне человек с каменным выражением лица. Он провёл меня к одной из деревянных скамей в первом ряду. Я опустилась на место, стараясь держать осанку, но руки все равно предательски дрожали, пришлось спрятать их в складках юбки. Обернулась, ища глазами Освальда, но наткнулась только на хищный взгляд дяди. От его довольной, ластящейся от жира круглой физиономии мне поплохело еще больше. Тетушка Альма сидела не менее довольная, ее буквально распирало от счастья.

- Даже не поздоровалась, какая невоспитанность, - фыркнула она, сморщив длинный нос.

- Конечно, с такой-то матерью, - не остался в долгу дядюшка.- Брат мне рассказывал, что от Карины отказалась собственная семья, сдается мне не спроста. И как же Винсента угораздило жениться на такой?!

Родственники прекрасно знали, что клан Дюбуа оборвал все связи с моей мамой из-за того, что она вышла замуж за простого человека, не обладающего магией. У матушки был сильный дар артифа, но она променяла блестящую светскую жизнь, на уютное семейное счастье, в провинции.

- Дядя, у вас кажется что-то на пяточке, то есть на носу, - прошипела я.

- Что? Где?! - всполошился лорд Лефевр.- Ах, ты маленькая ведьма, твои чары спали сразу же как мы покинули твой проклятый дом. И ты опять решила…гадина!

- Она не станет в суде,- неубедительно пролепетала Альма.

Шум затих. Дверь сбоку открылась, и вошёл судья, облачённый в чёрную мантию. Лицо под пышным белым париком было строгим даже суровым, выдавая в нем человека, привыкшего к тяжёлым решениям.

Он поднялся на свое место, бросив быстрый взор на зал, и показалось, что его взгляд на мгновение задержался на мне. В это момент мне захотелось исчезнуть, ну или хотя бы медленно сползти на пол и спрятаться под скамью, подальше от радостных родственников, предвкушающих мой неизбежный позор и свой триумф.

Судья наконец поднял молоток и решительно постучал им по столу, как сигнал для начала процесса.

- Заседание начинается, — его голос прозвучал спокойно и властно, и все затихли, жадно вслушиваясь к каждому слову.

Секретарь начала монотонно зачитывать дело, а я находилась как будто в тумане, но тем не менее, готовая сражаться из последний сил, защищая свои права. Впрочем, вопреки ожиданиям мне не предоставили слово, судья сразу же приступил к оглашению своего решения, как будто оно было известно заранее.

- После рассмотрения представленных документов, — начал он, глядя поверх очков на присутствующих, — суд постановляет лишить господина Максимилиана Лефевра статуса опекуна юной леди Кристель Лефевр.

В воздухе повисло напряжение. Тётя потрясенно ахнула, схватившись за руку мужа, а дядя побледнел, словно сраженный ударом громом.

Между тем судья продолжал:

- Было доказано, что опекун использовал своё положение в корыстных целях, неоднократно нарушая права своей подопечной. Господин Лефевр тратил средства своей племянницы на личные нужды, ущемляя её положение.