Бывших учителей не бывает, или Перевоспитаю всех! (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна - Страница 4

Потом легла на кровать и закрыла глаза. Может быть, я усну, и всё закончится? Было бы неплохо, что-то меня собственное воображение стало утомлять. Но уснуть не получалось. Живот жалобно урчал, и мне невольно вспоминалась собственная уютная квартирка, а ещё яблочный пирог, которым я планировала отметить выход на пенсию.

Поправила жёсткую подушку, перевернулась на другой бок, потом на спину. Рассматривать потолок было тоскливо, но другого занятия у меня не было. Идти на поиски кухни не позволяла пресловутая гордость, да и я всё надеялась уснуть.

В коридоре раздались тихие шаги, и после в комнату постучали. Осторожно так, будто боясь потревожить. Это точно не Силия, та бы уж точно вошла без стука.

Поднялась с кровати, закуталась в покрывало, и подошла к двери. За ней обнаружилась молодая девушка. Миленькое личико и испуганные глаза, едва ли не на половину лица. Она переступила с ноги на ногу и тихо, так что я с трудом расслышала, произнесла:

– Ваш ужин, госпожа, – и поклонилась, от чего поднос с разного рода посудой накренился и чудом не упал. Хорошо, реакция не подвела, я ухватилась за другой край и помогла его выровнять.

Девица от этого стала выглядеть ещё более напуганной, к тому же принялась лепетать:

– Простите, госпожа, простите, – прямо, как Силия, когда на неё прикрикнул Хэмлин, вот только у той в голосе чувствовалась фальшь, а эта девушка была искренней.

– Всё хорошо, – посчитала своим долгом успокоить её. Да и жалко стало. Сколько ей? Лет двадцать пять? А может и того меньше. Помнится, когда я пришла работать после института, мне тоже доставалось от маститых учителей. Все, почему-то, конкурентку во мне увидели, хотя какая может быть конкуренция? У нас даже профили разные. Это уж потом я поняла, что всему виной была моя молодость, которая у многих на тот момент уже канула в лету.

– Давай, – попыталась вовсе забрать поднос из рук девушки, но она отчаянно замотала головой и чуть не плача, попросила:

– Можно я сама?

Эх… Зашугали её совсем.

Кивнув, посторонилась, потом аккуратно прикрыла дверь и подошла к столику, на котором служанка расставляла тарелки. Пахло изумительно, желудок снова принялся выводить рулады, и я, кажется, покраснела – лицо, да и шею заодно опалило жаром.

На это раз девушка справилась со своей задачей и поклонилась:

– Присаживайтесь. Посуду я чуть позже заберу, – я, было, хотела расспросить её о том, что здесь происходит, но девица вылетела из комнаты с такой скоростью, будто за ней, как минимум, гналась стая собак.

Пф! Ну и ладно. Не умру же я от любопытства.

Ужин был великолепен. Жаркое с нежнейшим мясом, овощной салат, ароматный чай и булочка с воздушным кремом. После сытной трапезы мне уже и на горе-муженька Аннет ворчать не хотелось. Ну, недоволен он чем-то, и ладно. Голодом вот морить не стал, и содержание приличное жене обещал. Не такой уж он и нахал.

Удивительное дело, в этот раз я уснула сразу же, как только голова коснулась подушки. И снилась мне моя родная школа, шумные ребята, бегающие по коридорам, последний урок, который мне довелось провести у одиннадцатого класса. Одним словом – ностальгия, именно та, которой и положено приходить во сны к тем, кто выходит не пенсию.

А проснулась я от того, что кто-то довольно бесцеремонно сдёрнул с меня одеяло и громыхнул прямо над ухом:

– Вставай!

Не иначе, как от страха, я подскочила и едва не свалилась с кровати. Подняв взгляд, увидела ухмыляющееся лицо Силии. Вот мерзавка!

Если бы взглядом можно было испепелять, то от заносчивой служанки уже давно осталась бы жалкая горстка пепла. Но, увы, никакими сверхспособностями тело Аннет не обладало, поэтому пришлось по старинке:

– А вы не забываетесь, милочка? – процедила, смотря Силии в глаза. Та не дрогнула, но несколько насторожилась, так что я продолжила: – Мужчины падки на красивых женщин, и это сейчас Хэмлин меня ненавидит, но пройдёт время, и вполне возможно, что я вернусь в этот дом на правах хозяйки. Не боишься?

Не то, чтобы я была мстительной особой, да и возвращаться в этот дом не планировала, но и молча сносить оскорбления была неприученная. Мямлям и кисейным барышням нечего делать в школе, дети всегда точно знают, к кому можно сесть на шею, а кого стоит опасаться. Так вот я относилась ко второй категории. Меня боялись, за глаза даже Злюкой окрестили, но, главное, из-за этого страха ребята старались на уроках, да и домашние задания выполняли почти всегда. А я работать в школу не за любовью пришла, а для того, чтобы знания в головы подрастающего поколения вкладывать.

Силия, выслушав мою отповедь, недовольно фыркнула, но от дальнейших колкостей воздержалась.

Собирали меня в четыре руки. Две девушки помогли мне умыться, собрать волосы в тугую косу на затылке, и облачиться в простое тёмно-зелёное платье. Силия всё это время лишь наблюдала за нами, время от времени отдавая ворчливые приказы. Я молчала. Просто потому, что опять задумалась о том, что даже после сна ничего не изменилось. Может, это вовсе и не фантазия, а всё происходит взаправду? Мысль была настолько удивительной, что я в задумчивости вышла из комнаты, спустилась по ступеням, лишь вскользь отмечая богатую обстановку и огромные размеры дома.

И только усевшись в карету, очнулась. Со мной, на противоположном сидении, оказалась та самая девушка, которая приносила мне ужин. Она выглядела так, будто всю ночь проплакала. Глаза опухшие и красные, нос, что картофелина, губы искусаны.

– Всё так плохо? – спросила её, когда карета тронулась, мерно покачиваясь.

– Нет, что вы, – сиплым голосом произнесла девушка и… Не выдержала, расплакалась.

Я, было, подалась вперёд, чтобы успокоить её, но девица дёрнулась в сторону и тихонько завыла. Так, похоже, здесь назревает истерика. А её, как известно, нужно пресекать на корню.

Служанки собрали нам большую корзину с едой, где нашлись и две больших стеклянных бутылей с водой. Одну я без сожаления откупорила и, кое-как поднявшись, стала выливать на голову вздрагивающей девушки. Секунда, другая, а потом она отняла руки от лица и воззрилась на меня таким непонимающим взглядом, что я не смогла сдержать усмешки. Ну, хоть выть перестала и на том спасибо.

– Успокоилась? – спросила, закрывая бутыль, как ни в чём не бывало.

Она сначала отрицательно качнула головой, потом, видя решимость в моих глазах, изменила показания – стала согласно кивать.

– Вот и хорошо, – карету качнуло, и я свалилась на сиденье. – А теперь рассказывай, что тебя так расстроило.

Мои собственные переживания о том, что я вроде бы не сплю и не фантазирую в коме, отошли на второй план.

– Я… – начала девочка и всхлипнула. Но я выразительно посмотрела на корзину, куда убрала воду, и она собралась, начала говорить торопливо, боясь гнева новой хозяйки.

По всему выходило, что её сослали вместе со мной в дальнее поместье, а девушка хотела остаться здесь, в столице. Жалованье тут выше, а ещё матушка с маленькой сестрой останутся без поддержки. Лили, так звали девушку, иногда вырывалась к ним в свои выходные, а из поместья не сорвёшься на денёк.

Я слушала её и понимала, что родные и жалованье, это, на самом деле, весомый аргумент. Помолчали. Лили уже почти не всхлипывала, поэтому я предложила:

– Не вешай нос, что-нибудь придумаем, – вот только девушка мне не поверила, посмотрела на меня и вздохнула. Дальнейшая беседа не клеилась, да и я не торопилась лезть к ней в душу.

Отдёрнув штору, стала рассматривать проплывающие мимо улочки, с каждой минутой всё больше понимая – никакая это не фантазия. Моё воображение не могло быть таким ярким и правдоподобным. Что же выходит? Я, в самом деле, попала в другой мир и другое тело? Неужели такое возможно? Впрочем, одёрнула саму себя, раз я здесь, то, конечно, возможно. Вот только для чего я здесь?

Ладно, в своём мире я умерла, даже если вследствие аварии, но возраст-то приличный, а вот Аннет была молода. И никто-то не заметил замену, значит, повода у девушки умирать не было. Или был, просто я о нём не знаю?