Застава, к бою! (СИ) - Март Артём - Страница 12

— Знаю, — сказал я, — будешь. А если случиться так, что окажешься ты бессилен по каким-то причинам? Если не сможешь прямо тут, прямо сейчас, обидчику «горло перегрызть». Что тогда?

Глаза Стаса сделались грустными и задумчивыми. Он отвел взгляд.

— А тогда ты будешь, как Малюга, — сказал я. — Тогда ты его точно поймешь. И тех, кто под пули идут, тоже поймешь.

Парни, что стояли у кучи мешков, притихли, слушая мои слова. Все они погрустнели и задумались о чем-то своем. И, показалось мне, что Клим Вавилов погрустнел сильнее всех остальных.

— Так, бойцы, чего застыли⁈ — Заметил нашу заминку Черепанов, — давайте, за работу! У мешков от вашей лени ноги не поотрастают!

Когда далеко в ущелье зазвучвла стрельба, Юсуфза остановил караван.

Лошади его верховых, что шли в голове колонны, заволновались. Имран придержал своего большого вороного жеребца, когда тот стал непокорно топтаться на месте.

— Что это было? — Удивленно спросил второй сын Юсуфзы, стараясь напрячь слух сквозь громкий храп и ржание многочисленных лошадей и крики обеспокоенных мулов и ишаков.

— Нападение, — мрачно проговорил Мухтаар, ехавший по правую руку от отца. — Там идет стрелковый бой!

Юсуфза нахмурился. Он быстро понял, что к чему.

Когда закончился утренний намаз, его лагерь снялся с места, и колонна людей, лошадей и вьючных животных двинулась в путь, Юсуфза послал вперед себя конный разъезд с Аллах-Дадом во главе.

Второй отряд, который возглавил Наби, отделился от каравана, когда они вошли в скалистое ущелье.

Меры предосторожности были необходимы. Что ни говори, а подразделения сводных отрядов советских пограничников все еще могли охотиться за моджахеддин Захид-Хана. Это не говоря о других бандах, что тоже захотят позариться на добро, которое Юсуфза вез с собой.

— Они напали на конный разъезд! — Крикнул разгорячившийся Имран, повторяя мысли Захид-Хана.

Стрельба нарастала. Захид-Хан обернулся, глянул на своих сыновей, оставшихся при нем.

Имран ехал рядом с ним. Мухтаар и Аббас чуть позади.

— Мы не видели тут шурави, — проговорил задумавшийся Мухтаар, — ни вертолетов, ни самолетов, ни колонн. Ничего такого. Маленький отряд русских не зашел бы так далеко!

Юсуфза нахмурился. Глянул теперь на длинную колонну своих людей. Конные и пешие войны, слуги, что вели ишаков и верблюдов — все волновались, кричали. Кто-то схватился за оружие. Другие вопрошали, чтобы понять, что же происходит. Спрашивали у своего лидера, как им быть.

— Захид-Хан, — поправив очки, к нему обратился Фазир, ехавший на спокойном муле, — мы в ущелье! Нас могут взять врасплох!

— Я говорил тебе, отец, что без связи отправлять разъезд нельзя! — Крикнул Мухтаар, — ты же знал, что у нас в рациях не осталось заряженных батарей!

— Ты ничего не сделаешь, отец⁈ — Прокричал Юсуфзе Имран, — а что, если мои братья, твои сыновья умирают прямо там! Прямо сейчас!

Юсуфза встретился взглядом с Имраном. В глазах его сына бурлила настоящая ярость.

— Я был прав! Ты стал слишком слабым! — Заявил Имран, — если ты медлишь, я поеду сам!

— Стоять! — Зло крикнул ему Юсуфза, — стоять, Имран!

Имран сделал вид, что уже готов пришпорить коня, но остановил его, натянул поводья. Красивый жеребец своенравно заплясал под ним от этого.

— Готовь людей к обороне, — Юсуфза стянул с плеча автомат, — ждите гонца от меня. Как дождетесь — следуйте приказу.

С этими словами Юсуфза крикнул своим доверенным людям скакать за ним и пришпорил коня.

Отряд из пятнадцати человек, в котором был и Мухтаар, помчались по дну ущелья, усыпанному мелким битым камнем.

Они шли галопом несколько минут. Все это время впереди звучали выстрелы. Потом появились первые следы перестрелки.

На дне ущелья, среди камней, лежали убитая лошадь и несколько мертвых моджахеддин из отряда Аллах-Дада.

Юсуфза осмотрел их, не слезая с коня. Мухтаар же спрыгнул на ходу, подбежал к трупам и опустился рядом с ними.

— Застрелены! Их расстреляли в упор!

Захид-Хан нахмурил густые черные брови. Злым, внимательным взглядом повел по вершинам скал.

— Всем держать ухо востро, — сказал он, — враг может быть неподалеку.

— Что будем делать? — Поднялся Мухтаар.

— Малек! — Крикнул Юсуфза одному из своих.

Моджахед, ехавшей на небольшой белой в яблоках лошади подступил к нему с правого крупа.

— Езжай к колонне. Скажи, чтобы Имран выводил их из ущелья.

— Как прикажешь, — кивнул воин, — а ты, господин?

— Я найду моих сыновей. Ну! Скачи!

Малек снова поклонился, развернул беспокойную лошадь и пустился с места в карьер.

Отряд поехал дальше. Очень скоро наткнулись на Наби и троих его людей. К счастью, живых.

Те выглядели потрепанными. Один из моджахедов ощупывал окровавленное лицо. Его арафатка тоже пропиталась кровью.

— Отец! — Наби, пришпорил коня, и его люди последовали за ним.

Четверо всадников быстро приблизились.

— Спецназ шурави! Мы попали в засаду! — Крикнул он.

— Где твой брат? Ты его видел? — Грозно спросил Юсуфза.

— Они, и часть моих людей попали в окружение! Я помчался назад, чтобы предупредить!

— Где⁈

— Дальше, на том конце ущелья! Но… — Наби помрачнел, — больше не стреляют. Кажется, бой кончился.

Не проронив ни слова Юсуфза бросился в галоп. Остальные помчались за ним вслед.

Там, где ущелье переходило в широкие тропы, что вели выше в горы, Юсуфза нашел остальных воинов из разъездов.

Больше десятка мертвых людей и коней лежали на широкой дороге, что тянулась по дну ущелья. Они просто валялись тут и там: кое-где сгрудившись в кучи, а кое-где по-одному, по два.

— Аллах, спаси и сохрани, — ошарашенно проговорил Наби. — Они все погибли!

— Где? Где ты видел шурави? — Судорожно перебирая удела, бросил ему Юсуфза.

— Всюду! Они появились из-за скал! Открыли огонь с возвышенностей!

— Шурави так по горам не ходят, — с сомнением сказал Мухтаар.

— Глупец! На нас могут напасть в любую секунду! — Закричал на него Наби.

Братья принялись браниться, пока молчавший и смотревший на тела погибших Захид-Хан не крикнул:

— Молчать!

Перебранка тут же прекратилась. Братья уставились на отца.

— Где Аллах-Дад?.. — Медленно проговорил Юсуфза.

— Вон! Вон его мертвый конь, отец! Его сразила пуля шурави! — Поторопился ответить Наби и указал на павшего могучего жеребца, под брюхом которого лежало мертвое тело.

— Всем быть начеку, — приказал Захид-Хан ледяным тоном и спешился.

— Отец! — Крикнул Мухтаар и тоже слез с коня.

Юсуфза медленно пошел к мертвым телам, чтобы отыскать среди них Аллах-Дада. «Если мой сын пал, — думал он, — я должен забрать его, чтобы похоронить, как праведного моджахеда».

Переступая кучно лежащие трупы людей, он повел по всем погибшим взглядом.

— Отец! Здесь что-то не так! — Догнал его Мухтаар, — Шурави так по горам не ходят! Они не знают этих мест!

— Возвращайся к остальным, Мухтаар, — хрипловато бросил ему Юсуфза.

— Но отец!

— Я сказал, — обернувшись, зло крикнул ему Захид-Хан, — возвращайся! Кто бы не был повинен в смерти моего сына, он за это ответит!

И потом добавил едва слышно:

— Но сейчас я должен позаботиться о тех, кто отдал души Аллаху.

Мухтаар застыл на месте в нерешительности. Захид-Хан подошел к коню Аллах-Дада. Опустился у человеческого тела, лежавшего под ним.

— Аллах-Дад… Мой первенец… — протянул Юсуфза.

— Отец?.. — Мухтаар прошел за отцом, ослушавшись его приказа. Встал за его плечом.

— Мой первенец… — Захид-Хан поднял полный боли и скорби взгляд на Мухтаара. — Мой наследник… Да примет твою душу Аллах…

Мухтаар видел могучее тело Аллах-Дада лежавшее на животе. На его одежде на спине красовались несколько грязно-красных отметин от кровоточивших ран. Казалось, кто-то выпустил в спину Аллах-Дада целую очередь.

— Мой сын… Мой наследник, — хрипло повторил Захид-Хан и потянулся к нему.