Это не твоя таверна, дракон! (СИ) - ДеСави Наталья - Страница 22

– Это восхитительно! – Король перехватил мою руку у Леннарта. – Раз ваш будущий муж был так нерасторопен, что решился отпустить вас одну, я готов быть вашим сопровождающим. Конечно, без господина Хансена нам не обойтись, поэтому придется взять его с собой. Но уверен, он умеет торговаться и находить те вещи, которых в мире почти что не существует.

Продолжая держать меня за руку, король пошел по коридору, уводя меня следом.

Драконовы косточки! Я буду ходить по рынку с королем!

Леннарт шел следом. Удовольствие сопровождать короля и меня у него явно не было. Это было понятно по недовольному пыхтению у меня за спиной. Но перечить королю он явно не решился, тем более что сам привел меня во дворец. Король провел нас в свои личные покои, отчего мне стало дико неудобно. Все время казалось, что вот сейчас найду разбросанные на полу кальсоны, и вся прелесть королевского флера слетит. Но в комнате оказалось очень уютно, я бы сказала, что по-домашнему. Кровать с высокой периной, балдахин сверху и несколько шкафов. И ни одной пылинки или вещи не на своем месте. Или король явный педант, или прислуга работает на совесть. Скорее и то и другое.

Открыв шкаф, король достал довольно поношенный плащ, накинул его на плечи, закрыв голову капюшоном. Скинул лакированные туфли, сунув ноги в старые башмаки. Пока он облачался, я внимательно рассматривала окна. Меня заинтересовало стекло: прозрачное как слеза, через него было видно все до мельчайших частиц. В нашем поместье окна тоже были стеклянные, но довольно мутные. Говорить о том, какие окна были в таверне, вовсе не приходилось. Но больше стекол меня заинтересовали занавески. Легкий тюль свисал до пола, а поверх него были повешены шторы, довольно плотные, аккуратно отороченные рубчиком.

– Любуетесь занавесками? – Заметил мой интерес король. – Это моя жена шила. Ткань привез Леннарт откуда-то… Кстати, откуда?

Сам Леннарт, который довольно безучастно стоял в стороне, иногда сверля меня недовольным взглядом, махнул рукой.

– Издалека.

– Тайны, одни тайны с вашим мужем.

– Будущим, – поправила я его. Король удивленно вскинул бровь.

– Разве решение о свадьбе уже не принято.

– Принято.

– Еще нет, – ответили мы оба.

– А вы мне нравитесь, – заулыбался король.

– Можно мне посмотреть? – Я подошла к окнам и выглянула наружу. Они выходили во двор, где как раз разгружали телеги с провизией. Дотронулась до шторы: ткань просто текла между пальцев, приятная на ощупь, она не была похожа ни на одну из известных мне.

– Она не пачкается, – услышала я довольный голос короля за спиной. – Их так сложно снимать, стирать, а гладить – вообще пытка.

Я рассмеялась.

– Вы так говорить, будто во всем это участвовали.

Король подхватил меня под руку и вывел из комнаты.

– Один раз я так проштрафился перед своей дражайшей супругой, что был наказан. Из самых каверзных мне предоставили на выбор: чистить две корзины лука или стирать шторы. Все королевские дела были отложены на три дня, которые я корпел над ними. Поэтому Леннарту пришлось поколесить по миру, чтобы найти мне ткань, которая всегда остается чистой.

Я заметила, что пока мы выходили, Леннарт подошел к окну и как бы невзначай дотронулся до шторы. Тонкие нити магии пробежали по ним и исчезли. Видеть их могла только я, но и так было понятно, что за волшебные не пачкающиеся шторы привез Леннарт. Конечно, ткань была плотная, а нити гладкие. Плюс своеобразный пошив, который не оставлял мест, на которых могла скопиться пыль. Но все это не спасло бы шторы от ежегодной необходимости их снимать. Посмотрела на Леннарта с уважением: схитрить так, чтобы король не узнал, что его желание неисполнимо, да еще прямо перед его носом пользоваться очищающей магией.

– Что мы все о шторах, давайте поговорим о вас, юная леди. Вы сказали, что занимаетесь восстановлением таверны. Это должна быть особая таверна, чтобы наш Леннарт позволил своей будущей супруге быть так далеко от дома.

Я тайком посмотрела на Леннарта. На его скулах играли желваки, а дыхание ходило ходуном. Он бы с большим удовольствием разбирался с теми, кто бунтует перед воротами его поместья, чем таскался со мной по рынкам, обсуждая мое незадачливое положение. Но шанс был хороший.

– Это небольшая таверна, где исполняются желания каждого клиента, каким бы оно ни было. Вот только с моим будущим мужем никак не получается договориться: он считает, что девушке не пристало работать. Надеюсь, вы не такого старомодного видения?

Король обернулся и скосил взгляд на Леннарта. Тот недовольно повел плечами, но ничего не сказал. Только когда мы вышли на задний двор, откуда, пройдя через низкую дверь, оказались на шумной улице Лунгарда. Вокруг сновал народ, а буквально за поворотом оказались первые лотки с овощами.

– Что вы хотели на рынке, дорогая моя?

Я смотрела на диковинки, лежащие на лотках. Здесь были фрукты и овощи, хлеба и пирожные. Подойдя к лотку с мукой, сахаром и разными кулинарными ингредиентами, я увидела за прилавком дородную крестьянку. Она живо перебирала монеты, отчитывая выручку.

– Простите, – обратилась я к ней. – Мне нужна мука.

– Все перед вами, – не поворачивая головы, ответила она.

– Мне нужна рисовая мука.

Монеты перестали щелкать в ее руках, она посмотрела по сторонам, а потом на меня. Отложила выручку, вышла из-за прилавка, схватила меня за руку и потащила в сторону. Я обернулась, но Леннарт о чем-то оживленно говорил с королем, и моего спешного отсутствия никто не заметил.

Втащив меня в темное помещение, которое было рядом с лотком, женщина захлопнула дверь за моей спиной и закрыла защелку.

– Пей! – В полутьме я разглядела протянутую мне кружку.

Опершись спиной на дверь, я взялась за железную кружку, в которой плескалась какая-то мутная жидкость. Конечно, меня найдут. Вряд ли Его Величество  допустит, чтобы при нем что-то случилось с невестой его лучшего торговца. Вот только когда и в каком состоянии, думать не хотелось. Я принюхалась, но жидкость была практически без запаха. Осторожно пригубив, я ощутила немного вяжущий вкус и чуть густоватый осадок на губах.

– Это рисовый отвар! – Я сделала еще глоток. – Лучший, который я пробовала. Нежидкий, наваристый и стойкий. Здесь даже пленочка появилась.

Женщина будто выдохнула и дернула за шнурок. Над головой тут же зажегся маленький огонек света.

– Значит, не из этих. – Она развернулась и пошла вдоль рядов, заставленных мешками и ящиками.

– Из кого этих? – Я шла за ней и разглядывала надписи на мешках. «Сахар свекольный», «сахар тростниковый», мука пшеничная, мука ржаная, отруби. Мы дошли до стеллажей, где были аккуратно разложены мешки с зелеными буквами «Рисовая мука».

– Ищеек королевских. Они ловят таких, как мы, тех, кто торгует тем, что хочет иметь только король. А не зазорно ли ему одному рис есть?

Я знала, что рис - довольно большая редкость. Позволить его могли только зажиточные люди, но и матушка всегда держала его в закрытом шкафчике. Он отлично помогал от несварения желудка, при коликах или алкогольных интоксикациях, которые частенько бывали у рабочих мужиков. Но так, чтобы он был запрещен, я не слышала.

– Ты не думай, что я цену набиваю. – Правильно поняла мои мысли женщина. – Только тот рис от нашего сильно отличается.

Она развязала один из мешков и достала горсть крупы. Она была белоснежная, рисинка к рисинке. Та, что хранилась у матушки, была серая, местами зерна были побиты.

– Это, наверняка, стоит целое состояние, – выдохнула я. – Откуда вы смогли достать такой товар? Не удивительно, что король хочет иметь такой у себя на кухне.

– Уж точно не там, где этот скупердяй Хансен.

Я насторожилась. Узнать другую сторону будущего мужа, которую мне явно никто не расскажет, было интересно.

– И чем же он так вам досадил?