Побеги божественного пламени (СИ) - Клёнова Евгения - Страница 43

— Не люблю стесняшек, так что вам придётся постараться, — Булат поднял голову девушки, стоявшей посередине. Пухлые губы, смазанные маслом, соблазнительно блестели. Она была сказочно хороша.

Девушка выучено улыбнулась и притянула к себе компаньонок. Под мягкие, игривые обещания, они уложили царя на ложе, принялись медленно избавляться от одежды, попутно осыпая дорогого клиента комплиментами и поцелуями.

Всё было бы идеально, если бы не чужеродные протесты в груди.

Стараясь не обращать внимания на подкатившее возмущение, Булат закрыл глаза и сосредоточился на жарких прикосновениях.

Одна из островитянок села сверху, немного приподнявшись на коленях, чтобы не показаться слишком тяжёлой. Водопад из мягких волос рассыпался по его прессу, потом скользнул выше. Царь приготовился к страстному поцелую, который прилетел совсем с другой стороны. Вторая куртизанка решила перехватить инициативу.

Отлично. Именно то, чего ему не хватало.

Пока остальные занимались делом, третья девушка тоже распустила волосы, но не ради красоты.

Её шпильки были заточены до остроты смертоносных игл. Дождавшись, когда мужчина примет удобную позу и снова закроет глаза, она сбросила фальшивый оскал и вонзила заколки в солнечное сплетение и грудь правителя. Сердце не пострадало, удар пришёлся левее, а вот из горла моментально хлынула кровь.

Булат подскочил на кровати. Жёлтое пламя вырвалось на защиту, объяв комнату плазменным ветром.

Предсмертные девичьи вопли стали фоном для его неказистого, совсем не царского побега. Булат на четвереньках полз к выходу, сжимая кровоточащие раны, а в ушах слышался злорадный смех вернувшегося потомка.

В спальню ворвалась стража во главе с Елисеем. До этого дня бывший советник успешно выполнял задачу по охране жизни царя, предотвратив несколько покушений, но сегодняшняя халатность могла стоить жизни и ему. Янтарный разъяренный взгляд намекал на подобный исход.

Лекари оказали первую помощь. Божественный огонь доделал остальное. Провалявшись под одеялом почти сутки, Булат очнулся обновлённым, но всё ещё слабым и злым.

К этому времени Елисей успел вычислить виновных, но предпочёл подставить Мастислава. Король всё равно не жилец, а местные бояре в должниках могут пригодиться.

— Тридцать плетей, и не попадайся мне на глаза, — прыснул царь.

— Ваше Величество, клянусь, этого больше не повторится, — поклонившись, сказал Елисей. Спина его не зажила после прошлой порки, но на лучшее рассчитывать не приходилось. Человек с лицом Алоиса казнил и за меньшее.

— С вилами у меня на штурм крепости пойдёшь, бесполезный баран.

Внутренний голос молчал.

Булат понимал, что тот опасается спугнуть добродушное решение.

…

Пока царь восстанавливался, его воеводы отбивались на границе и готовили рекрутов.

Война постепенно набирала обороты, но Булат по-прежнему проводил будни в компании алхимиков, пытаясь изгнать душу Алоиса или, на крайний случай, заткнуть надолго. От кисловатого вкуса змееголовника уже подташнивало.

Ни то, ни другое не удавалось. В конце второго зимнего месяца однообразные кровопускания наскучили, и он решил вернуться к этому вопросу после победы.

Секреты управления красным порохом быстро расползлись по миру. Больше это не было преимуществом Риинского царства. Мастислав, в отличие от старого короля, подходил к войне с умом, не брезгуя перенимать опыт врага. К моменту, когда царь с подкреплением добрался до границы, несколько крепостей и один некрупный город перешли под контроль Болании.

В первый же бой Булат на огненных крыльях отправился впереди войска. Стрелы и пушки врагов не достигали нужной высоты и сыпались на головы своим же.

Сокол в пламенном вихре устремлялся вниз, на головы обречённых.

Он ударялся о землю и поднимался, каждым ударом вызывая мощный взрыв и превращая снег в кипящую жижу.

Вражеские солдаты обратились в бегство. Сотни горели заживо, выжившие пытались скрыться в окрестностях. Булат преследовал их несколько часов, пока не сжёг почти всех. Сбежавшие нужны были, чтобы рассказать остальным о его силе.

— Чем больше мы убьём сейчас, тем быстрее народ стряхнёт пыль, что считает королём, — отвечал царь на внутренние стенания, — ты слишком категоричен! Не делай выводов на основании одной битвы.

У Булата было отличное настроение и ворчливый голос не мог его испортить.

Враги покинули территорию Риинского царства меньше, чем за неделю, а дальше сокол погнал их прямиком до столицы Болании.

Царя развлекали подсчёты жертв и он, без стеснения, делился с потомком результатами, хотя Ал и сам неплохо умел считать.

Здесь примерно двести.

А на этом поле пятьсот.

Город готовится к обороне, значит полягут минимум тысяч пять, включая мирных.

Иногда сокол позволял поучаствовать в боях своим солдатам, но, в основном, они занимались поддержанием порядка на новых территориях.

Война оказалась самой кровавой из известных. Армия Мастислава сыпалась на глазах. Расцвело дезертирство. Королевские ратники, может, и рады были бы перейти на службу новому господину, но возможность такая была далеко не всегда. Булат не любил предателей и расправлялся с ними не менее жестоко.

Мастислав упорствовал и не хотел добровольно отдавать царю свою голову. С остатком войск он бежал из столицы на юг, боясь быть убитым дворцовыми вельможами. Шансов выжить у него не было. Соседние страны отказались давать убежище или транзитом пропускать короля через свои земли. Их правители наслушались ужасов от послов и теперь опасались вызвать гнев возродившегося божества.

Булат играл с королём, как кот с раненым мышонком, подгоняя и давая сбежать дальше.

На непонимание внутреннего голоса царь отвечал:

— Ты прошёл от юга до севера, победил Яробора, почти занял трон. И что? Тебя многие боялись? Осудили, как презренного базарного карманника. Эта война — залог нашего будущего на многие поколения вперёд.

Последним пристанищем Мастислава стал город Сборск. Из него уже Булат не собирался выпускать добычу. Дело было не столько в отчаявшемся короле, ему, как раз, не обязательно умирать сегодня. Царя выбесил шикарно отстроенный храм мелким военным божкам. Они давно пали и не заслуживали столь яркого почитания. Основная часть его армии намеренно задержалась на севере, чтобы создать для Булата эффект неожиданности.

«Взорви ты этот проклятый храм, если хочешь. Сборск — обычный мирный город. Торговцы и ремесленники. Они ещё пригодятся. На чьи деньги ты собираешься царство отстраивать?» — голос бубнил без остановки с того момента, как узнал о плане.

Наглый потомок опять совал нос, куда не просят, а змееголовник не мог заставить его молчать, так как испарялся сразу после обращения в смертоносную птицу.

Смысл беречь простых работяг?

Накануне звездочёты предсказали объединенному Царству великое будущее, значит, деньги найдутся.

Царь-сокол поднялся к облакам. В этом облике он не мог отвечать голосу, а тот, как с цепи сорвался, не замолкал ни на минуту. Убеждал. Угрожал. Умолял.

Навязчивый бесполезный глупец.

Для Алоиса Сборск был светлым пятном, существующим в реальности, а не в воспоминаниях.

Когда-то это был его дом. Первый за долгое время.

Ал надеялся, что Избор с Мериной уже уплыли за семь морей, что Ждамир вывез семью в какую-нибудь отдалённую деревню. Хуже всего, если они понадеются на бывшую дружбу и решат остаться.

О Руслане думать было больнее всего. Три недели назад была та самая дата. Три месяца со дня расставания. Восточная ворожба не дала бы прожить дольше.

Показались первые домики прилегающих деревень. Сокол набрал скорость и спустился, но не ударился оземь, а пронёсся прямо над крышами. Несмотря на слой снега, соломенные покрытия вспыхнули. Завороженный огонь быстро перекидывался с избы на избу.

Царь вошёл во вкус, придавшись воспоминаниям о покорении народов тысячелетие назад. Ал ощущал его неприкрытое ликование.