Побеги божественного пламени (СИ) - Клёнова Евгения - Страница 42

Булат сам открыл старику правду перед захватом столицы.

Осознав ошибку, Солнцезар поник духом и перестал бороться. Несмотря на хороший уход лучших лекарей, состояние его ухудшалось.

Этим вечером звездочёт обещал Владыке избавление от мучений. Последнее желание умирающего было неожиданным: попрощаться с Его Величеством.

Служитель Юрас не питал ложных надежд. Правителю будет не интересно держать его отца за руку в последние минуты. Но просьбу нужно было выполнить.

Так верный жрец оказался у двери царской палаты.

25 Война

— Тебе понравилась моя идея с сундуком? Хотелось бы увидеть лицо этого королька, когда ему зачитают грамоту, — улыбаясь зеркалу, царь откинул назад густые волосы, отросшие уже до середины шеи, — как ты мог подписаться под такой кабалой? Чуть последние мои земли не разбазарил!

Не дождавшись ответа, Булат с упрёком цокнул и отпил вино прямо из кувшина.

— Обычно тебя не заткнуть, а тут в молчанку решил сыграть? — Он сделал ещё глоток и подмигнул отражению. — Колесовать кого-нибудь из твоих каторжников? Заодно и народ развлечём.

Приторно-сладкий напиток был разбавлен ударной дозой хлебного спирта и вызывал почти мгновенное опьянение.

— Или начнём с того жирного святоши?.. А… То есть, насчёт моих жрецов возражений нет?

Он рассмеялся.

Голос в голове, наконец, что-то ответил.

Капельки холодного пота смочили брови уткнувшегося в замочную скважину Юраса. Речь шла о нём.

Правитель поднёс кувшин к губам, но его правая рука дëрнулась, облив ярким напитком подбородок и оголённый торс. Левая кисть сжалась в кулаке и с размахом врезалась в зеркало.

Зигзагообразные трещины разбежались от центра к краям. Рама сорвалась с петель, ударилась об пол и повалилась прямо на царя, засыпав того острыми осколками.

Кожа мгновенно покрылась мелкими порезами. Он откинул разбившееся полотно и отскочил в сторону, выругавшись на родном языке.

Малолетний кретин внутри, назло, готов испортить это прекрасное тело шрамами.

— А ты совсем не даёшь мне расслабиться, — с раздражением бросил царь, пустив по венам огненный разряд, чтобы выжечь алкоголь и вернуть контроль над конечностями.

Юрас подскочил от неожиданного толчка в спину.

— Сообщай, что хотел, или проваливай, — Елисей не дождался ответа и распахнул дверь.

Чуть не споткнувшись о порог, жрец залетел в комнату первым.

— Ваше Величество, меня послал отец… то есть Владыка… — мялся он, пока прибежавшие слуги обрабатывали царапины господина.

Эта кучка подхалимов, делающих трагедию из простых царапин, напоминала Булату о былой немощности. Чтобы побыстрее сменить обстановку, он согласился навестить старика.

В покоях Владыки висел горький запах скорой смерти. Царь приказал выйти всем, кроме Елисея.

Солнцезар уже походил на восставший из могилы труп. Лицо осунулось. Глаза провалились в серые ямы. Под бледной истончившейся кожей проявился угловатый череп. Мутный, почти потерявший связь с рассудком взгляд встретил названного бога-сокола, но обратился старец не к нему, а к душе человека, обречённой вечно оставаться в тени тирана.

— Ваше Высочество. Знаю, что Вы всё слышите, — собрав спутанные мысли, произнёс Солнцезар, получилось всё равно тихо, так что Булату пришлось склониться над тонкими дрожащими губами, — не смею просить… Я был слеп… Старый дурак… Что я наделал… Выжженная земля. Вот, что останется от нашего царства… Горе этому народу… Я должен был разглядеть неогранённый алмаз, но зациклился в прошлом… Простите, Ваше Высочество…

Царь усмехнулся. Он ожидал праведных напутствий или бесполезных советов, но никак не упрëков в свой адрес.

— В одном ты прав: старый дурак! — Он грубо выдернул из-под головы Солнцезара подушку и бросил в стоящего у изножья кровати наёмника.

Царь отошёл и из-за плеча наблюдал за тем, как исполняется его безмолвный приказ. Меньше чем через минуту Владыка задохнулся.

Интересный экземпляр этот Елисей. По словам Юраса, шëл за потомком с самого начала, но без колебаний дал клятву верности новому хозяину. Говорит мало. Делает, что нужно. Вопросов не задаёт. Образцовый слуга. Поначалу Булат сомневался на его счёт, но постепенно проникся подобием доверия. Есть такой тип людей: всегда будут идти за силой. А сильнее потомка бога в этом мире нет никого.

Голос Алоиса притих на время странного прощания, но сейчас снова о себе напомнил. Придётся идти за змееголовником.

К сожалению, ни жрецы, ни придворные алхимики не знали способа полного изгнания лишней души. Из-за огненной крови эффект от семян длился недолго, к тому же, он не мог подавить эмоций настоящего хозяина тела. Булат испытывал чуждые его собственному настроению жалость, тоску или гнев. Из-за них невозможно было в полной мере насладиться победой.

Ал никогда не был сентиментален, но его практичный цинизм не шёл ни в какое сравнение с нравами предка. Перед заходом в столицу Булат поделился с отражением идеей сожжения царского дворца. План казался соколу дерзким и даже героическим. Летописцам будет, где развернуться.

Неожиданно: да.

Эффективно: скорее всего.

Но сердце Алоиса слишком живо отзывалось на крики сжигаемых слуг, в особенности — детские. Любой нормальный человек реагировал бы также. А Булат в новой жизни не планировал быть нормальным, да и в прошлой не отличался праведностью.

Спустя века, первым правителям приписали возвышенные качества. Добродетель — редкость среди обычных людей, а среди древних царей и подавно. После написания летописных хроник, правда перестала иметь какое-либо значение. Книги о героях расходятся лучше.

К концу первого месяца зимы у Булата было две заботы: побыстрее выступить в поход и найти способ изгнания.

С первым пунктом всё шло неплохо, но второе дело не двигалось. Алоис никак не мог смириться с ролью безмолвного наблюдателя.

Дурманы, которые в своё время были любимым развлечением шестого царя, теперь находились под запретом. Ненадолго можно было придаться питейным утехам, но и это вело к неприятным последствиям, по типу того, что произошло с зеркалом.

В остальном дух наследника не мешал повседневной жизни, но была вероятность, что рано или поздно юнец разберётся с тем, как именно соколиный огонь раз за разом возвращает контроль над движениями предку.

Это была бы катастрофа.

…

Ударили долгожданные морозы, которые превратили реки Риинского царства в гладкие и твёрдые дороги.

По обе стороны границы собирались войска.

Не дожидаясь обещанного нападения, Мастислав атаковал первым. Он не верил в сказки о том, что новый царь умеет обращаться птицей и управлять зачарованным пламенем. Какие чары? Самозванец ещё недавно пресмыкался перед ним, выпрашивая помощь.

Булат знал, что шансов у противника нет, и не спешил на фронт.

Начало войны царь решил отпраздновать в компании трёх заморских куртизанок, которых давно рекомендовал один из старших дворцовых лакеев.

Маленькое островное государство, где из полезного растут лишь кокосовые пальмы, нашло для себя довольно оригинальный товар на экспорт.

Конечно, работорговлей занимались многие, но местные вожди сделали ставку именно на женщин и не прогадали.

Для людей с большой земли внешность островитянок была, что называется, с изюминкой. Бронзовая кожа, волосы, завивающиеся в пружинки, маленький рост и при этом широкие аппетитные бëдра. На невольничьем рынке они ценились. Каждую новую партию дикарок отрывали с руками, обучали «женским премудростям» и перепродавали в лучшие заведения.

Булату чужестранки пришлись по вкусу. В его времена за подобным развлечением пришлось бы плыть за тридевять земель.

Готовясь к приятному вечеру, вместо положенной дозы шумодава, царь заглотил сразу три, чтобы свести к минимуму вероятность внутренних нотаций.

Девушки ожидали в покоях, выстроившись в ряд у постели. Головы скромно опущены. Пушистые волосы собраны и заколоты шпильками с лиственным рисунком. Для большего антуража красавиц нарядили в одинаковые костюмы из ракушек и деревянных бус.