Приват для Крутого - Ромеро Екатерина - Страница 9

Когда Брандо подрос, мы взяли его к себе. Он тоже часть семьи, часть Прайда, так же как и Ганс, Моника и Вера, которая нас подкармливала еще тогда, когда мы были голодными ничейными зверями.

Чародей, Гафар, Святой, Шах, Бакиров. Они уже не часть Прайда, но товарищи, некоторые из них мои должники, а некоторым я сам должен.

Я их всех знаю, я с ними рос. С кем-то дрался, с кем-то просто делили территорию.

Я наращивал связи постепенно, и теперь это здорово выручает, но вместе с приятелями я также наживал врагов. И чем выше теперь я поднимаюсь, тем больше народу хочет бросить сырую землю на мой гроб.

***

Эта девочка с переливающимися глазами сирены. Проблема, дите, головняк. Она начала чудить уже в первый день, и я сразу пожалел, что не сплавил ее Королю.

Дарья. Даша. Дерзкий воробей с запахом пьяной вишни.

Ей было жалко цветов. Я такого бреда в жизни не слышал. Ну что за ясли, кого я вообще в клуб взял?

Ее большие глаза были наполнены слезами, сверкали, сияли, переливались от ярко-голубого до темно-фиолетового. Хамелеонша, блядь.

Эта девочка была такой странной, и я никак не мог понять, как можно быть такой. Кто жалеет цветы? Они сдохли, как только их срезали, а она к груди их прижимала, и кровь лилась по ее порезанным рукам.

Я ее не понимал и понимать не пытался, но почему-то взгляд отвести от нее не мог, хоть и смотреть там не на что. Она зеленая, мне такие не нравятся, но она маячила перед глазами. Бесила меня, выводила. Женщина, блядь. Смешно просто.

– Савва, ты так напряжен. Что-то случилось?

Кира сзади массирует плечи, целует в шею, но мне не так. Не нравится. Бесит.

– Все нормально.

– Когда мы поедем в горы? Ты обещал на следующей неделе.

– Я занят. Не до этого сейчас. На. Купи себе что-то.

Достаю несколько купюр. Я привык за все платить. Сложно представить уже, за что я НЕ плачу.

– Я хочу внимания, а не только денег. Савва, ну пожалуйста…

Целует меня, расстегивает рубашку. Закрываю глаза, а там воробей этот с голубыми глазами.

– Блядь…

Наливаю коньяк, пью залпом, как лекарство. Сперма в голову ударила, стояк просто каменный. Член в ширинку упирается до боли.

– Иди сюда. Юбку задери.

Поднимаюсь, укладываю Киру на стол, нагибаю, стягиваю с нее трусы. Рывками, голодно, жестко.

Фигура как у гитары, мечта, блядь, а не баба, сам выбирал. Большие сиськи, длинные ноги, рабочий рот. Кира станцует любой приват. Опытная, умелая, готовая на все в любой момент и только для меня. Лично.

Она прогибается, расставляет ноги, ждет, а я сзади подхожу, смотрю на нее волосы. Черные как смоль, густые, жесткие. Крепкая спина, упругая задница. Боевая лошадь, на какой только скакать и можно.

Невольно вдыхаю ее запах. Сигареты. Воняет, как от пепельницы. Уж точно не вишней пахнет, как.... блядь, о чем я думаю?

Становится жарко – наверное, коньяк в голову ударил, но желания нет. Не хочу впервые.

– Я помогу тебе.

Реагирует быстро, оборачивается, тут же опускается на колени и тянется к ремню.

– Не надо.

– Что с тобой, Савва? Проблемы?

– Устал. Все, иди работай!

Даю еще денег, берет. Кира всегда берет, и меня это устраивает. Никаких обязательств, проблем или сложностей.

Хочу – трахаемся, мне мозг не выносят. Сбить напряжение – для здоровья полезно, но не более того, и меня это тоже устраивает.

Хлопает дверь, опираюсь рукой о стену. Аж хуево стало – старость, что ли, пришла? В тридцать семь лет… как-то рано.

Внизу все болит, сам себе не позволил, хотя стояк просто адский, но не на Киру. Не она меня завела, а та – “проблема”, блядь, голубоглазая.

***

Прошла неделя, как я веду двойную жизнь. Я уже здесь почти всех знаю, и это хорошо. Крутого не видела ни разу, мелькал Ганс, но лезть в открытую к нему с расспросами я не рискую. Он слишком умен и тут же поймет, что я выведываю информацию.

– Пожалуйста! Не надо, я ни в чем не виновата!

– Лика, надо отвечать за свои поступки.

Я застаю эту картину у клуба. Молодая девушка сидит на коленях прямо на дороге. Ее губа разбита. Она дрожит и смотрит то на Савелия Романовича, то на еще двоих бугаев. Рядом Фари – сама непроницаемость, умная тихая гиена.

У всех такой вид, будто они за покупками вышли, а не мучают невинную девушку толпой.

– Что вы делаете?!

– Не трогай ее! – рычит на меня Крутой, и я замираю. Эта Лика всхлипывает. Я вижу в ее глазах неприкрытый ужас, обреченность даже.

Что они творят? Крутой распоряжается судьбами людей по одному лишь щелчку пальцев! Он решает, кому жить, а кому умирать.

– Что со мной будет? Скажите: что?

– Куда ее, Савел?

– К Барону. Скажи: подарок. От меня. Не понравится – к Королю путь выкинет, тот такую умницу пристроит быстро, – басит Крутой, и в тот момент мы встречаемся с ним взглядами. – Входи, воробей, – спокойно чеканит, будто не он только что подарил девушку какому-то Барону! Просто взял и подарил, как какой-то чертов товар, игрушку!

Краем глаза вижу, как эту бедную Лику взяли под руки и повели в машину. Они уехали, а я вхожу в клуб на деревянных просто ногах, точно забираюсь в логово зверей.

– Даша, переоденься и иди в випку, – Карина зовет. Единственная из танцовщиц, которая не мечтает меня удушить.

– Зачем?

– Крутой ждет тебя.

Я одновременно радуюсь и пугаюсь, а еще наш разговор слышит Кира, которая не может скрыть негодование.

Она наверняка думала, что сегодня Савелий Романович ее позовет на приват, но он позвал меня, и я не знаю, радоваться мне этому или плакать.

***

– Добрый вечер, Савелий Романович.

– Виделись, Даша.

Даша. Крутой запомнил мое имя, и почему-то я дико радуюсь от этого. Улыбаюсь ему, как дура.

Алло, вообще-то это он час назад невинного человека куда-то сбагрил и сидит теперь как ни в чем не бывало, курит сигару.

Сглатываю, я уже в красивом костюме, обтягивающем фигуру, точно вторая кожа. Длинные рукава, спина и грудь закрыты. Я выбрала этот наряд специально, чтобы хоть немного сохранить что-то свое, не отдавать, не показывать все.

Подхожу ближе. Его взгляд обжигает, ощупывает, словно щупальцами. Становится стыдно, второго такого позора у шеста я не переживу.

У Савелия Романовича расстегнута на верхние пуговки рубашка. Вижу, как пульсирует вена на его шее, как он размеренно дышит, отчего его широкая грудная клетка поднимается. И еще на лицо его суровое пялюсь, на широкие плечи, на сильные руки и крепкие ноги, обтянутые брюками.

Стыд мой куда-то ушел, и я бесстыже разглядываю этого мужчину, чувствуя, как пылают щеки. Боже, он мне в отцы вообще-то годится, а я как пьяная стала. Неделю Крутого не видела, я думала, прошло, но нет. Почему-то не проходит.

– Нравлюсь?

– Ага… то есть нет! Вы мне не нравитесь!

Судорожно мотаю головой, а Крутой только усмехается. Его большой рот растягивается в улыбке. Белоснежные зубы, острые клыки, как у хищника, опасный темный взгляд из-подо лба.

Снова смотрит как на глупую овечку, на которую в любой момент готов напасть. Лев, царь зверей, хищник. Такой загрызет и дальше пойдет. Мама!

Хм, а какой Савелий Романович без одежды? Ну просто интересно!

А что такого? Ох, мамочка, ну почему у меня сводит низ живота, когда Савелий Романович близко? Меня всю лихорадит, между ног аж печет, и при этом я знаю, что он очень опасный человек.

Так, Даша, дыши! Ну что за идиотские мысли?! Собралась, амазонка, ну же! Где твои тормоза, где буйки, где шлюпки?! Дайте хоть одну, хоть дырявую и без весла…

– Вы меня хотели видеть. Я здесь.

Переминаюсь с ноги на ногу. Савелий Романович закуривает, откидывается на кресле. Он устал. Я вижу в нем это. Наверное, устал девушек раздаривать за целый день.

– Потанцуй для меня.

– Хорошо.