Последняя Искра (СИ) - Иванова Виолетта - Страница 3

— Повторяю еще раз. Поднимайся, святой отец ждать не будет.

В это время подошедший к ним священник протянул девушке небольшую чашу с чем-то красным.

— Выпей, дитя мое. Это красное вино с каплей крови драконов придаст тебе сил. Лорд прав. Надо закончить ритуал.

Пожилой мужчина помог ей встать на ноги и заискивающим тоном попросил:

— Ваша светлость, может мы отложим ритуал на какое-то время, пусть Виктория придет в себя. Видно же, что с ней что-то случилось.

— Послушайте, Грэгори Синклер, Вы прекрасно знали, что брак с вашей племянницей продлится всего год и были не против. Так что теперь случилось? Вы за это получили все, что хотели — деньги, титул. Что еще?

— Но и Вы тоже получили все, — ответил мужчина. — Вы же видите, что Виктория потеряла память.

— И что? Разве от этого она перестала быть Викторией?

— Нет, но…

— Оставьте разговоры, — отрезал надменный лорд и обратился к священнику, которому удалось напоить Викторию вином. — Святой отец, ради Святого Неба, закончим ритуал. У меня сегодня еще слишком много дел.

— Да-да, — горестно кивнул головой священник, которому явно не нравилось происходящее. — Девочка моя, ты в силах постоять пять минут?

— Не знаю, — нерешительно ответила она, но после выпитого вина с «капелькой драконьей крови» почувствовала, как силы возвращаются к ней, проясняются зрение и мысли. Все равно этот лорд не оставит ее в покое, быстрее с ним надо разобраться, потом она будет решать возникшие проблемы. — Я прошу, давайте закончим. Только прошу, очень прошу, расскажите мне кто я, кто вы, где я и что происходит.

Герцог посмотрел на нее, как на душевнобольную, а «дядюшка» засуетился.

— Да-да, милая, я все расскажу, но потом.

Ноги уже держали ее, но в теле оставалась ватная слабость. Она сделала вдох, повернулась к священнику.

— Я готова.

Тот кивнул головой.

— Дети мои, подойдите к алтарю и встаньте по обе стороны от него, положите сюда ладони.

Ритуал занял не больше пяти минут. Хорошо, что священник сказал положить руки на алтарь. Вика просто уперлась в него и молила Бога, чтобы не упасть, чтобы все это быстрее закончилось. Она закрыла глаза, когда священник начал ритуальную песнь, посвященную Святому Небу, в которой просил прервать связь, заключенную ранее. В какой-то момент Вике показалось, что поющий где-то в вышине голос стал петь громче и тон изменился на более злой, требовательный, словно пытался остановить священника, но тот даже не слышал его. Когда на тыльной стороне левой ладони Вика почувствовала легкое покалывание, увидела, как белая татуировка в виде переплетающихся вензелей и цветов, стала исчезать.

Она посмотрела на мужчину, который еще пару мгновений назад был ее мужем. Высокий шатен с карими, почти черными глазами, аристократическим лицом, волевым подбородком, надменным взглядом, на вид 30–35 лет. Он был очень красив, на таких всегда охотятся женщины, стараясь уничтожить своих соперниц всеми возможными способами, но дьявольски холоден. Весь его вид транслировал высокомерие, пренебрежение и даже неприязнь к Вике и всем присутствующим.

Мужчина заметил ее взгляд и пристально посмотрел на нее, словно приказывая прекратить его разглядывать. Вика опустила глаза, терпеливо дожидаясь окончания ритуала. Когда священник «допел» свою песню, рисунок на руке исчез окончательно и голос под сводом громко и грозно закричал, словно был недоволен тем, что сейчас произошло. Однако на это никто не отреагировал и у Вики создалось ощущение, что только она одна слышала этот голос.

Муж, теперь уже бывший, резким движением убрал свои руки с алтаря, осмотрел левую кисть, довольно улыбнулся и, словно делая одолжение, проговорил:

— Все твои вещи я приказал сложить, они находятся в дорожной карете, больше ничего твоего в моем доме не осталось. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Не забудьте отослать карету и повозку обратно. Я не собираюсь разбрасываться своим имуществом.

Мужчина развернулся и четким шагом вышел из церкви, Вика проследила за ним взглядом. Мужчина и женщина остались стоять чуть позади девушки. Она тоже отошла от алтаря, на дрожащих от слабости ногах подошла к ближайшей скамье и опустилась на нее.

— Нам пора уходить, — недовольным тоном сказал пожилой мужчина. — Я так и знал, что ты ничего не сможешь. За целый год не смогла окрутить герцога или хотя бы родить ему ребенка. Что теперь будешь делать? Или ты думала, что я позволю вернуться ко мне и снова сесть на шею? Ну нет, дорогая. Ты поедешь в дом своего отца, радуйся, что я оставил его тебе и больше не появляйся на пороге моего дома. Я сделал для тебя все, что мог. Забудь, что у тебя есть родственник.

Вике так и захотелось крикнуть ему в лицо, так похожее на крысиную морду, чтобы это он убирался и не показывался больше, но промолчала. Мужчина с первого же взгляда вызвал у нее стойкую неприязнь. На вид ему было около шестидесяти лет, согнутая словно в поклоне спина, «крысиное» лицо, жиденькие волосы непонятно серого цвета, суетливые движения, неопрятный костюм.

— Прекрати, Грэгори, девочке и так трудно. И ты бы помолчал, сам во всем виноват. Кто разбазарил все наследство своей сестры? Кто продал свою племянницу этому надменному герцогу? Я предупреждала, что это подло оставить девочку без наследства, чего ты добился?

Пожилая женщина, сухощавая, среднего роста, с прямой спиной, на вид около пятидесяти лет, с приятным добрым лицом, обрамленное благородной сединой, так смотрела на девушку с таким теплом и заботой, что у Вики сжалось сердце.

— Чего я добился? Я добился, что стал виконтом!

— За то, что отдал все земли сестры, которые остались в наследство Виктории? Лучше сам уходи.

— Ты всегда была дурой, Дороти, так ею и осталась. Можешь поезжать вместе со своей ненаглядной Вики, я увольняю тебя.

Мужчина поторопился на выход.

— Не плачь, моя Вики, все будет хорошо, — Дороти гладила ее по руке. — Этот герцог еще пожалеет, что так обошелся с тобой. Захочет вернуть тебя, но будет поздно.

— Извините меня, — проговорила Виктория. — Но я совершенно ничего не помню что было до того момента, как я пришла в себя здесь на полу. Вы расскажите мне?

Женщина смотрела на нее с таким сожалением и болью, что Вике стало даже не уютно, не будет же она говорить, что она не Вики и не жена этого надменного индюка, а совершенно из другого мира или другого времени.

К ним подошел священник.

— Ты как себя чувствуешь, дитя мое?

— Спасибо, хорошо, — вежливо ответила Виктория. — Что случилось со мной здесь?

— Ты потеряла сознание, когда герцог Хейз подвел тебя к алтарю и сообщил, что собирается совершить ритуал разрыва сердец.

Виктория кивнула головой.

— Спасибо Вам, святой отец. Мы немного посидим и пойдем, если не возражаете. У меня еще небольшая слабость.

— Конечно-конечно, после ритуала всегда так, не все переносят его так легко, как герцог. Все хорошо, дитя мое. Извините, но мне надо заняться другими делами.

— Еще раз спасибо, — сказала Вика, а потом решилась. — Святой отец, скажите, а чей это голос пел?

— Какой голос? — не понял он.

— Я слышала голос, который пел наверху, такой печальный красивый голос. А когда у меня сошел брачный рисунок, он очень громко закричал и мне показалось, что он гневался.

Святой отец смотрел на нее с широко открытыми глазами. Тетушка тоже смотрела на нее, как на диво, прикрыв рот ладонью.

— Это был голос Святого Неба, — только и смог проговорить он. — Тебе открылась возможность слышать его голос. Я благословляю тебя, дитя мое. Это хороший знак. Все в твоей жизни будет хорошо.

Священник ушел, а Виктория немного посидела, еще раз оглядывая церковь, прислушалась. Теперь голос слышался совсем тихо и он не пел, а словно что-то выговаривал недовольным тоном. Она печально улыбнулась «голосу» и мысленно послала ему воздушный поцелуй со словами, что у нее все будет хорошо. Она как-то сразу поняла, что это «Святое Небо» недовольно тем, что герцог расторг брак, словно совершил ужасный поступок.