Усатое наследство Изабеллы (СИ) - Ганова Алиса - Страница 6

Тогда он бережно подёргал лапкой меня за прядку.

Так и не дождавшись моего пробуждения, вздохнул и нырнул под кровать, откуда раздалось грохотание пропавшей чернильницы.

Тут уж я не выдержала. Томимая любопытством, свесилась с постели, заглянула под неё и столкнулась нос к носу с другом.

— Проснулась! — Он лучезарно улыбнулся, сверкая красивыми, умными глазами. Юркнул в глубину и тотчас вынырнул, выкатывая лапкой из-под кровати один за другим пять золотых.

— Красавчик, — ахнула я, разглядывая богатство. — Откуда они? Ты где их взял?

Величественно сев, он гордо вскинул чёрно-белую мордочку с розовым носиком и хитро улыбнулся.

— Ну же, не томи меня!

— Зарабо-отал, — промурлыкал бархатно друг, раскатисто тарахтя от собственной важности.

— Как?

— Молчанием.

— Красавчик! — взмолилась я, сложив руки на груди свечкой. — Я же переживаю! Расскажи, пожалуйста!

Он моргнул, обвил пушистым хвостом свои лапки и снисходительно кивнул.

— Хорошо. Расскажу. Но при условии: ты не будешь сердиться.

— Клянусь. Не буду сердиться, если не было ничего сомнительного. А иначе… я должна буду вернуть их.

— Я не крал, — обиделся Красавчик, испепеляя меня возмущенным взглядом. — Мне заплатили. За молчание. И это справедливая плата за подлость.

— Подожди. Я не понимаю, — нахмурилась я, выбираясь из теплого одеяла.

— Нахалка Грильде потребовала скорее сшить платье и сорочку, потому что приехал её любовник. Она хотела предстать перед ним в новом наряде.

— И? — покачала я головой, не понимая, как эти события связаны.

— За скромную плату в пять золотых я обещал сохранить её неверность в тайне от месье Грильде, который жуткий ревнивец.

— Но это шантаж!

— Но она шантажировала тебя, — негодуя, он возмущенно топнул лапкой. — Причем бесчетно.

Мне нечем было возразить Красавчику. Он был прав. И он сдержал слово. Отомстил. Но…

— Ты говорил с ней?!

— Нет. Это было бы опасно. Я подкинул записку, — он довольно улыбнулся, заметив, что меня удалось поразить. Еще бы, я сидела с приоткрытым ртом и растерянно хлопала ресницами.

— Поэтому у тебя лапки в чернилах? Потому что ты писал? Сам?

— Му-р, да. Теперь ты сможешь отдохнуть, выспаться. А потом мы пойдем гулять, — озорно подмигнув, он встал на задние лапки и изобразил танцевальное па с изысканными поклоном. Это получилось у него так естественно и мило, будто он всю свою кошачью жизнь только этим и занимался.

— Подумать не могла, что ты такой…

— Какой? — довольно сощурился Красавчик, дернув ушками.

— Невероятный, талантливый.

Я наклонилась и поцеловала его в нос.

— Рад стараться для моей прекрасной миледи, — Красавчик повторил изысканный поклон.

После того, как я сложила золотые в тайничок, он забрался под моё одеяло, удобно строился под боком и, урча от удовольствия, пожелал поболтать.

— Изабелла, а о чём ты мечтаешь? — спросил, уча в ухо, и наслаждаясь моими почесываниями.

Я честно поделилась с ним заветной мечтой:

— Хочу накопить денег и пройти обучение у непревзойденного мастера Шитро. Хочу стать знаменитой модисткой. Я думаю, у меня получится. Хочу иметь хорошие заказы, чтобы шить не рубашки, а чудесные платья.

— Тебе нравится шить?

— Да, но не каждый день одно и то же. Я пока что простая швея, но я так хочу придумывать что-то новое, красивое, удобное.

— Уже придумала что-нибудь?

— Мне пока не хватает знаний и тканей. Одежду заказывают практичную, немаркую. И шью я по паттернам.

— А сколько стоит обучение у этого Шитро?

— Дорого. Но я накоплю. Обязательно накоплю.

В выходной день пришли первые заморозки, сковали надоевшую слякоть и принесли с собой хрупкие, кружевные снежинки. Но порывистый северный ветер не остановили нас. Мы с Красавчиком позавтракали пирожками с требухой и тыквой и отправились на прогулку.

Гуляя по заснеженному городу, мы побаловали себя сладкими сдобными булочками с ягодной начинкой, сырными слойками. Когда замёрзли, согрелись горячим, ароматным имбирным чаем с мёдом. Потом покатались на каруселях, что поставили на городской площади, прошлись по воскресной ярмарке и даже полюбовались красивыми витринами, залитыми светом, в которых выставляли чудесной красоты вещи и удивительные иностранные товары.

В одной из таких витрин мы заметили женские манекены с платьями нового сложного кроя для очень богатых дам.

— Тебе бы этот наряд пришёлся к лицу, — Красавчик тоже с интересом рассматривая зимний дамский ансамбль, состоящий из голубого прогулочного наряда из люстрина высокого сорта, белой шубки, фиолетовой шляпки из кулиссированного фиолетового бархата с сизым пером, небольшой сумочки в тон и белых сапожек на каблучке. Смотрелся ансамбль изысканно и невероятно дорого.

— Куда бы я это надела? — покачала я головой, восхищенная талантом мастеров. — Это для аристократок. А я просто хочу научиться шить так же. Понимаешь?

Мой усатый друг кивнул и оглядел меня с ног до головы, будто примеряя, как я выглядела бы в этом роскошном наряде.

Уходить от яркой витрины не хотелось, но нам пора возвращаться домой.

— Вот закончу курсы и сошью себе похожее платье. И красивую сумочку, — вздохнула я, отходя от дорогого магазина. Прав Красавчик: никакая девушка не в силах устоять перед подобной красотой. Даже я.

— А как попасть на курсы Шитро? — Красавчик догнал меня, шагающую по выбеленной инеем брусчатке.

— Весной он вернется из заграничной поездки и начнёт обучение, — я с тоской призналась себе, что к этому времени ну никак не успею накопить необходимую сумму, а следующий набор Шитро может набирать только через несколько лет, если снова не уедет вдохновляться в другие страны.

И всё же я не привыкла унывать. Что ж, закончу те курсы, которые будут мне по карману, а пока буду наслаждаться прогулкой. Обернулась и заметила, что красавчик шагает прихрамывая.

— Замёрз? — взяла его на руки и прижала к груди.

— Нет. Но лёд ранит подушечки. Иногда… — он резко повернул мордочку, принюхался.

Проследив за его взглядом, я заметила бело-коричневую вывеску в виде скрещенных рульки и колбасы. Аппетитный запах, что доносился от лавки, не оставил равнодушной даже меня.

Я свернула и зашагала к ней, чтобы порадовать друга вкусной колбаской. Мы это заслужили.

Вернувшись домой, я задумалась: как бы сшить такой же сложный рукав, который видела на манекене?

В попытке построить выкройку, извела несколько устаревших паттернов, по которым давно перестала шить. И в результате у меня получилось что-то похожее, отчего я на радости стала прыгать и пританцовывать.

Красавчик веселился вместе со мной. Он так мило скакал, что мама прониклась, бросила ему со стола куриную гузку. С её стороны это невероятная щедрость и почти признание нашего нового домочадца.

Притворяясь обыкновенным котом, мой гордый Красавчик подхватил гузку и, петляя под под ногами и стульями, затолкал её под шкаф с посудой.

Наблюдая за ним, я испытывала угрызение совести. Он старается, помогает мне, а я даже не могу позволить себе побаловать его вдосталь вырезкой и колбасой. Ну что я за хозяйка такая?

Зима вступала в свои права, на улице стало холодно, лёг первый снег. Зато закат вышел удивительно красивым — оранжево-малиновым с сиреневым отливом.

Любуясь им, я заметила в кустах странную возню знакомой пушистой фигурки.

Красавчик подозрительно копошился у забора, хотя раньше молнией перепрыгивал его, мчался к яблоне, по стволу забирался на уровень второго этажа, с ветки прыгал на окно и стучал лапкой, чтобы его скорее впустили домой.

«Неужели поранился?!» — заволновалась я. Накинула плащ и в домашних тапочках выбежала во двор.

— Красавчик! — бросилась на помощь другу, который тяжело дышал у дыры в заборе.

— Сейчас, Изабелла! — отозвался он из тени, продолжая от напряжения и усилий порыкивать, посапывать, шарить лапой и так и эдак.