Усатое наследство Изабеллы (СИ) - Ганова Алиса - Страница 14

Мне не нравилось его внимание, но сейчас только Шарль помогал мне.

— Позже я попрошу ответную любезность, но… — Он склонился надо мной, я ощутила кожей его дыхание. — В моей просьбе не будет ничего ужасного или неловкого. Обещаю.

— И что же вы пожелаете? — уточнила я настороженно.

— Сущую мелочь, — он крутанул кистью возле моего лица, будто желая коснуться щеки. — Небольшое свидание. Ведь вы, Изольда, так очаровательны.

Ничего себе поворот! От удивления я застыла. Однако как бы то ни было, я должна наведаться в мастерскую, чтобы не растерять клиенток. Не для того я столько трудилась, чтобы вот так вот потерять их. И как бы меня ни отталкивал Шарль, я вынуждена была согласиться.

— Хорошо.

— Тогда, Изольда, скорее собирайтесь. Я лично отвезу вас.

— Мигом! — я бросилась собираться.

Мама пожелала остаться во флигеле и поболтать с прислугой, а я, собрав часть вещей, вышла к аллее особняка.

Думала, что Шарль любезно прикажет запрячь хозяйственную повозку или наймёт извозчика, и совсем не ожидала увидеть экипаж графини.

— Извольте, — Шарль открыл передо мной, ошарашенной и застывшей на месте, черную, лакированную дверь с дорогим, прозрачным стеклом, приглашая поняться в нутро прекрасной кареты и сесть на алое бархатное сидение, на котором обычно сидит графиня.

— Нет-нет! Я не могу! — попятилась я, вертя головой. — Это же карета графини!

— Не стоит отказываться от любезности, если не хотите обидеть меня. Ну же, смелее, — Шарль протянул огромную руку в белой перчатке.

Я сомневалась, но он продолжал тянуть ладонь, и мне просто пришлось сдаться.

Осторожно забравшись в карету, я ощутила запах сладких духов графини, села бочком на краешек мягкого, удобного сидения и от волнения зажмурилась.

Ну и день!

Шарль подмигнул, захлопнул дверцу, с легкостью запрыгнул на козлы, и после его пронзительного свиста карета плавно тронулась и помчала меня по столице.

В светлом, просторном салоне каждая деталь поражала роскошью, но я позабыла обо всем, разглядывая, как за окном быстро мелькают дома и улицы столицы.

Еще никогда я не мчалась так быстро! Это было просто невозможным на оживленных дорогах и проспектах. Однако сейчас нас пропускали, и домой я возвращалась, как королева.

Не удивительно, что успела всего лишь несколько раз моргнуть, и вот мы у дома.

Широкая карета не проехала бы по нашей узкой улочке, поэтому я поблагодарила Шарля и дошла до дома пешком.

Сердце трепыхалось, когда я поднималась по скрипящему крыльцу, припорошенному снегом, отпирала замок.

Красавчик, наверняка, скучал в одиночестве эти сутки. Правда, и я в людном месте, ни минуты не оставаясь одной, тоже очень скучала по другу.

Едва вошла, позвала:

— Красавчик? Я приехала!

Наверху раздался приглушенный стук — это дружок спрыгнул с полки на пол. Затем донеслось тихое довольное урчание. И вот он спускается ко мне по лестнице.

— Красавчик! — я протянула руки, радуясь нашей встрече.

Однако стоило ему приблизиться, у него на загривке поднялась шерсть. Взгляд стал грозным, недоверчивым.

— Не сердись, пожалуйста! — присела на корточки, чтобы быть ближе к Красавчику. — Я не думала, что задержусь так долго. Но я принесла тебе кое-что. Вкусненького.

Торопливо раскрыла сумочку, достала нежное печенье, бережно завернутое в чистый платок, и протянула другу на ладони.

— Угощайся. Тебе понравится.

Он так и остался стоять на месте. Разве что повел розовым носом и сердито качнул головой.

— От него разит. Крысами, — процедил друг сквозь зубки, неприязненно морщась. — Фу. — Отступил от меня, испепеляя грозовым взглядом.

— Что? — Я подняла руку, обнюхала печенье. — Не может быть. Там нет крыс! Я ни одной не видела!

Переубедить друга не смогла, но зародилось подозрение.

— Ты ревнуешь, да?

— Нет, — выпалил Красавчик, смотря на меня исподлобья.

Я вдохнула аппетитный аромат душистого печенья.

— Оно пахнет вкусными, дорогими специями.

Чтобы убедить друга, хотела откусить кусочек, но он подпрыгнул, взмахнул лапой и выбил печенье из моей руки.

Оно упало на грязный пол и раскрошилось на мелкие кусочки.

— Ты… зачем это сделал? — я моргнула, чтобы смахнуть подступавшие слезы. — Я… я не ела, даже не попробовала. Хотела тебе привезти.

Красавчик рыкнул, резко развернулся и в два прыжка убежал наверх, так ничего и не ответив.

Не так я представляла нашу встречу. Однако времени лить слезы нет.

Я вытерла глаза, разулась и поспешила скорее сделать то, зачем приехала.

Первым делом я составила список заказчиц, которых соседские мальчишки за вознаграждение должны были обойти и предупредить, что я пока занята и приму их заказы с небольшим опозданием. Благо, что я всегда оставляла свободные дни для непредвиденных ситуаций. Сейчас они мне очень пригодились.

Затем послала шустрых «гонцов» к Аннет и Свельде.

Мои швеи примчались почти сразу. Я приняла их работу, расплатилась, дала новые задания на несколько дней вперед. Заодно узнала: нет ли у них знакомых, которые так же хорошо и аккуратно шьют?

После сложила в мешки манекены, аккуратно свернула паттерны и журнал мод, нитки, иглы, любимые ножницы…

Вроде бы всё успела, даже договорилась, что помощницы найдут мне еще швей.

Выдохнула с облегчением, уже готова была возвращаться, но прежде надо было объясниться с другом.

— Красавчик! Красавчик! — я обошла ведь дом от кухни до чердака.

Упрямец не отозвался.

Тогда я написала записку и оставила в его любимом месте отдыха, после чего взяла вещи и вышла на улицу. Надеялась, что разыщу его где-нибудь во дворе, но не успела.

— Мамзель Белла! — звонко закричал Вилли, едва я заперла дверь.

Чтобы я заметила его, маленький сосед подпрыгнул, отчего смешная полосатая шапочка едва не слетела с вихрастой рыжей макушки.

— Месье Шарль торопит вас! Надо ехать!

— Иду! — Откликнулась я и, оглядев заснеженный двор, отчаянно позвала: — Красавчик!

Увы, друг не вышел.

В расстроенных чувствах я подхватила вещи и поспешила к карете.

Пока Шарль ждал меня, у экипажа, запряженного четверкой белоснежных коней, собралась толпа зевак и мальчишек.

Шарлю не нравилось, что любопытные дети лезли на облучок, ободы, оси, на подножки, пытались коснуться чумазыми, мокрыми руками сияющего на солнце герба. Отгоняя их, он зло рявкал и жестко щелкал кнутом.

— Свищ-щ! — Моё сердце ёкнуло, когда конец кнута лизнул одного из соседских мальчишек и он, взвизгнув, заскулил от боли.

— Перестань! — я схватила Шарля за руку.

— Наконец-то, — процедил он сквозь зубы и нехотя открыл для моих вещей багажник, куда брезгливо скидал мешки с манекенами.

Не зря Шарль не внушал мне доверия. Под напыщенным обликом щеголя скрывается злой человек. И будет лучше, если я скорее закончу работу и вернусь домой. А пока я вынуждена вернуться в особняк.

На обратном пути мы мчались так же быстро, однако больше радости я не испытывала.

Смутная тревога поселилась в моём сердце и терзала его дурным предчувствием.

Въезжая на идеальную аллею усадьбы, я не испытывала трепета, какой ощущала в прошлый раз. Даже когда карета плавно остановилась, Шарль открыл дверцу, помог мне спуститься и на прощание коснулся кубами моей руки, не испытала ничего, кроме грусти.

— Надеюсь на ответную любезность, — напомнил Шарль, распрямляя спину.

Он так высок, что я смотрела на него снизу вверх и испытывала подневольный страх.

Как только он выпустил мою руку, я подхватила сумки, мешки, объемные, но не тяжелые, и торопливо зашагала во флигель, спиной ощущая колючий взгляд гиганта.

Слуги миледи видели, что мне сложно подниматься с вещами, однако не спешили предлагать помощь.

Я не гордая, донесла сама до флигеля. И все же, входя в комнату, ожидала, что хотя бы мама встретит меня, поможет распаковать швейные принадлежности, собрать манекены, но её в комнате не оказалось.