Японская война 1904. Книга третья (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 28

После этого Корнилов не вытерпел и, забыв про выдержку и приличия, прорвался к полковнику.

— Вячеслав Георгиевич… — Корнилов никогда не думал, что его может трясти от гнева, но, как оказалось, разочарование доводит людей и не до такого. — Как вы можете оставить армию в такой ситуации! Что бы вы ни хотели сделать в Китае, нельзя ради этого бросать своих! Не перед лицом гораздо более многочисленного врага! Вы же не думаете, что японцы, узнав о вашем отсутствии, не попробуют нас на зуб⁈ А они узнают! Такое даже при всем желании никак не утаить! И все это вместо того, чтобы довести дело до конца! Да, многие погибнут, но мы можем… можем дожать японцев прямо здесь и сейчас. Разве оно того не стоит? И так думаю не только я. Павел Анастасович со мной полностью согласен. В этом суть армии, что она готова умереть за простых людей, за страну. Понимаете⁈

Корнилов закончил свою речь и только в этот момент понял, что все это время не дышал, от чего его голос под конец превратился в болезненный хрип.

— Что ж… — Макаров на мгновение задумался, — я планировал рассказать все детали уже когда соберется весь штаб, но немного можно и сейчас. Вы же знаете, что победить можно по-разному? Есть Седан, есть Ватерлоо, а есть и стояние на реке Угре…

— Это же 15 век.

— Обход с фланга практиковали еще 3 тысячи лет назад при Рамзесе II, и этот маневр до сих пор пользуется популярностью.

— Но… — Корнилов пытался подобрать слова. — В любом случае, оставлять армию — это не дело!

— По слухам оставлять армию, — поправил его Макаров. — По слухам…

И улыбнулся.

Поручик Чернов следил, как телеграфный кабель аккуратно укладывают в небольшую траншею и отмечают специальным черно-белым столбом. Он отправился с отрядом Буденного и Борецкого с очень важной задачей, которую поставил перед ним лично полковник Макаров. Они посчитали, что примерно через двадцать километров от Ляояна глушилки японцев должны быть уже не так эффективны. Поэтому они протянут кабель еще дальше, чтобы поставить там один радиоприемник с командой связистов, сам же он со вторым аппаратом и отрядом Буденного отправится дальше.

Их цель — город И-Чжоу, где китайцы с англичанами захватили и разоружили отряд Хорунженкова. В том, что они смогут отбить пленников силой, поручик Чернов не сомневался, но вот политические последствия этого рейда могли быть слишком серьезными. Нападение на нейтрала, даже союзника — это очень серьезно. Пожалуй, если бы подобный приказ отдал кто-то другой, офицеры могли и отказаться его выполнять. Но вот в полковнике Макарове никто не сомневался.

Тем более что благодаря ему, Чернову, тот всегда будет на связи и сможет подсказать, что делать дальше, как спасти своих и не сделать ничего непоправимого. Жалко, конечно, что все-таки сам лично он с ними не смог пойти, но и так все будет очень и очень неплохо.

Алексею Николаевичу Куропаткину часто снился этот сон. Снова 6 января 1881 года, снова они готовятся к штурму Геок-Тепе…

Саперы работали не покладая рук. В узкой галерее, постоянно сменяя друг друга и теряя сознание из-за нехватки воздуха, они подводили ход все ближе к основанию стены. 8 января пушки пробили ее еще в одном месте, и теперь можно было атаковать город сразу с нескольких направлений.

Генерал Скобелев сразу сказал армии, что отбоя не будет. Либо они возьмут Геок-Тепе, либо полягут до единого человека. Все согласились, и вот 12 января трубы пропели начало штурма. От мороза краснели щеки, а изо ртов вырывались облачка пара, но никто не обращал внимание на такие мелочи. Колонна подполковника Гайдарова начала демонстративную атаку на главный вал, вызвав на себя огонь почти всех сил текинцев.

В этот же момент артиллерия расширила брешь в стене, разметав все попытки защитников крепости как-то ее завалить, и вперед выдвинулась колонна полковника Козелкова. Сам Куропаткин с оставшимися войсками пока еще ждал. В 11:20 саперы подорвали заложенный в подземный ход порох. И то ли его слишком много положили, то ли лаз немного не докопали, но взрыв зацепил и часть солдат из отряда Куропаткина.

Впрочем, текинцам досталось сильнее. И сама стена рухнула, и стрелков рядом посекло, и тех, кто строился во дворе крепости, завалило. Алексей Николаевич в тот момент оглох, но все равно заорал, замахал руками и повел свой отряд вперед. Козелков тоже не подвел: воспользовавшись взрывом, его солдаты пробежали под двести метров и с небольшим отставанием захватили свой участок стены.

Текинцы начали отступать, но удача окончательно от них отвернулась. Генерал Скобелев вывел из боя всех спешенных до этого кавалеристов, посадил их обратно на коней и смог окружить остатки еще недавно грозного гарнизона. В тот день погибли 4 офицера и 55 нижних чинов, еще четыре сотни было раненых. Текинцы потеряли под 6000 человек, и это не считая пленных, война была закончена, и еще один кусочек южной границы России теперь мог спать спокойно…

Куропаткин открыл глаза. Как оказалось, он задремал, сидя прямо за столом, и теперь все тело ломило, но он совершенно не обращал на это внимание. Главнокомандующий и бывший военный министр сейчас снова думал о том, как же меняется этот мир. Какие были войны всего 20 лет назад и какие сейчас. Сколько людей гибло тогда и сколько в последнем сражении. И это он еще отступил, не дав бою скатиться в кровавое безумие, когда каждый готов идти до конца. Сколько бы тогда потеряла его армия за один день? Десять тысяч солдат? Больше?

— Ваше высокопревосходительство… — поручик Огинский заглянул в комнату без лишних политесов и положил перед Куропаткиным очередную папку с сообщением от Макарова.

И тут он все сделал правильно. Эту переписку, которую сейчас расшифровывали сразу 4 связиста, Алексей Николаевич приказал доставлять ему без промедления. Он до сих пор был под впечатлением, как Макаров смог сначала удержаться под Ляояном, потом отбросить врага, но, главное, выйти на связь с ним, главнокомандующим, и прикрыть себе задницу. Вернее, попытаться это сделать… В череде общих донесений и просьб снова выдвинуть армию на старые позиции Макаров незаметно включил пару строк о том, что один из отрядов японцев отступает в сторону большого Китая. Через одно сообщение добавилась еще строчка, что 2-й Сибирский решил выделить сводный отряд, чтобы прикрыть себя на этом направлении.

— Значит, он хочет нарушить границу с Китаем? — Огинский, которому Куропаткин дал прочитать очередное сообщение, тоже сразу уловил главное. Все-таки попытки Макарова что-то скрыть были довольно наивны.

— Уверен, что уже нарушил…

Куропаткин на мгновение задумался, что могло так заинтересовать полковника на территории чжунго. Возможность обойти укрепления японцев? Но те отступали не на запад, а сразу на юг.

— Думаете, он мог узнать о каких-то английских или американских грузах? До меня доходили слухи, что они могли подвезти что-то к границе, чтобы поддержать японцев в случае чего.

— Но какой же это должен быть груз, чтобы ради него стоило идти на политический скандал? Золото?

— Даже если оно… — Куропаткин покачал головой. — У Макарова нет проблем с деньгами. Все, что можно купить здесь и сейчас, покрывают продажи его касок. А что-то другое просто не успеют привезти до конца войны.

— Думаете, все закончится так быстро? — выпалил Огинский.

Куропаткин промолчал. После недавнего сна он еще больше уверился в мысли, что эту войну действительно давно стоило бы заканчивать. И им самим, и японцам — любому, кто умеет считать и понимать, что значат для будущего страны потери тысяч здоровых молодых мужчин. Вот только кто же станет его слушать? Одним нужно поражение, другим победа, и никому не нужен мир.

Впрочем, что-то он размяк. Сколько мира принесли те походы, в которые он сам ходил со Скобелевым еще полковником? Так и тут… Одни заламывают руки, и ничего не меняется. Другие сражаются и делают так, что мир становится все ближе и ближе… Один раз он уже помог Макарову, дав свободу маневра, и вот как тот себя показал. Теперь же — почему бы не помочь еще раз? Пусть лично он, Куропаткин, больше и не поведет в бой колонну готовых умереть за него солдат, зато теперь он может сделать кое-что другое. Не менее важное!