Отшельник (ЛП) - Херд Мишель - Страница 41

— Позже. —

Когда мужчина, который, как я предполагаю, является доктором, пытается дотянуться до головы Доминика, Доминик отмахивается от его руки, бросая на него мрачный взгляд.

— Доминик, — огрызаюсь я. — Ты будешь сидеть спокойно и позволишь доктору делать свою работу. — Я кладу руку ему на плечо. — Пожалуйста. Ради меня. —

— Отлично, — ворчит он, кивая доктору Антонио.

Пока Доминик осматривает голову и бока, я чувствую, как он напряжен, и держу руку на его плече.

— Мне нужно только промыть рану на боку и рану на голове. Без соответствующего медицинского оборудования я не могу определить степень ваших повреждений. У вас определенно сотрясение мозга от удара по голове. —

— Просто очистите раны и покончите с этим, — прорычал Доминик.

Бедный доктор быстро приступает к работе. К тому времени как он заканчивает накладывать клейкую повязку на рану на боку Доминика, мой муж выглядит так, будто находится в секунде от того, чтобы кого-то убить.

— Сантьяго, есть ли у нас спальня, где Доминик мог бы отдохнуть? —

— Конечно. Следуйте за мной. —

Доминик поднимается на ноги, и я быстро бросаю взгляд на доктора. — Большое спасибо. Мы ценим вашу помощь. —

Мы следуем за Сантьяго в дом и по коридору. Когда он открывает дверь, я практически заталкиваю Доминика внутрь и благодарно улыбаюсь нашему хозяину.

Я закрываю за собой дверь и спешу к своему отшельнику, который явно достиг своего предела.

Обхватив его руками, я говорю: — Дышите глубже. —

Он крепко прижимает меня к своей груди, выпуская резкий вздох.

— Это только мы. Шшшш... — Я пытаюсь успокоить его, прижимаясь поцелуями к его шее.

Проходит некоторое время, прежде чем я чувствую, как расслабляются его мышцы. Я отстраняюсь и говорю: — Приляг ненадолго. —

Он качает головой, но, по крайней мере, присаживается на край кровати.

Я сажусь рядом с ним и смотрю на разноцветный ковер на полу.

Доминик берет меня за руку и, соединив наши пальцы, говорит: — Спасибо, моя Ласка. Я был в секунде от того, чтобы убить доктора. —

— Я знаю, — шепчу я, склоняя голову ему на плечо.

ДОМИНИК

Проходит немало времени, прежде чем я снова чувствую себя спокойным, но из-за головной боли, пульсирующей за глазами, все, чего я хочу, — это спать.

— Мне не следовало выходить из себя и бить Илиаса, — говорю я. — Удивительно, что он еще не ворвался сюда, чтобы начать со мной войну. —

— Он заслужил это, — отвечает Грейс.

— Если бы не Альянс и не Кассия, спасшая мне жизнь, я бы задушил его нахрен, — признаюсь я.

— Я знаю. —

Я вздохнул и пробормотал: — Нам нужно вернуться и закончить этот день, чтобы мы могли отправиться домой. —

— Вы уверены? Мы можем оставаться здесь еще час или около того, — говорит Грейс, ее тон напряжен от беспокойства.

Я натягиваю на лицо улыбку, чтобы успокоить ее. — Да, я уверена. Пойдемте. —

Поднявшись на ноги, я потянул ее за собой, и, держа за руку, мы вышли из гостевой комнаты.

Я удивляюсь, когда не слышу разглагольствований и восторгов Илиаса, а только ропот голосов.

Когда мы выходим на веранду, то видим, что Евинка и остальные отдыхают, как будто все они на чертовом отдыхе.

Сантьяго замечает нас первым, и на его лице расплывается широкая улыбка. — Вам лучше? —

— Да. Спасибо. — Я жестом приглашаю Грейс занять место на диване, а сам сажусь рядом с ней.

Сантьяго встает и направляется в дом, а Эвинка приносит два стакана свежего сока для нас с Грейс.

Когда мы берем стаканы, она говорит: — На столе есть еда. Съешьте что-нибудь. —

Я киваю, затем делаю пару глотков сока и смотрю на всех.

Когда мой взгляд падает на Илиаса, который смотрит на меня с образовавшейся на лице болячкой, я спрашиваю: — Ты успокоился? —

Он кивает, но при этом ворчит что-то нечленораздельное под нос.

— Пока ты отдыхал, мы поговорили. Илиас знает, какое место он занимает в альянсе, — пробормотал Лео.

Хорошо.

Сантьяго возвращается и бросает мне рубашку, а затем протягивает Грейс маленькую бутылочку с таблетками. — Антонио сказал, что Доминику нужно принимать по две таблетки каждые шесть часов. Это поможет справиться с головной болью. —

— Спасибо. — Я натягиваю ткань и снова откидываюсь на спинку дивана. Мое тело начинает болеть от последствий взрывов, и я подавляю стон.

— Спасибо, — отвечает Грейс и тут же вытряхивает два на ладонь.

Я забираю их у нее и проглатываю, запивая соком.

— С Павловым мы разберемся, надеюсь, на какое-то время у нас будет мир, — говорит Лео.

— У нас когда-нибудь будет мир? — спрашивает Энцо, качая головой. — Всегда найдется враг, который только и ждет своего шанса напасть. —

Кассия смотрит на меня. — Как скоро остров начнет работать? —

— Не меньше трех месяцев, — отвечаю я. — Они работают круглосуточно. — Я отпиваю еще немного сока, а затем добавляю: — Я организую инспекцию, когда они пройдут половину пути, чтобы мы могли убедиться, что все идет по плану. —

Лео вздохнул и поднялся на ноги. — Мне нужно домой. Завтра у меня рано утром встреча. —

Только потом я вспоминаю, что мой частный самолет был взорван.

— Джебат, — ворчу я.

Грейс перевела взгляд на мое лицо. — Что случилось? —

— Я должен найти способ, как нам вернуться в Словакию. —

Евинка качает головой, а затем говорит: — Я уже договорилась с Сантьяго, чтобы он взял один из своих частных самолетов. —

Я перевела взгляд на мужчину, который быстро превращается в чертовски ценного помощника в моей жизни. — Спасибо за кредит. Я твой должник. —

— Ты не должна мне ничего, кроме своей безграничной преданности, — говорит он так, словно мы, черт возьми, признаемся друг другу в любви.

Я усмехнулся, покачав головой. — Ты — нечто другое, Сантьяго. —

— Единственный в своем роде. —

Четырнадцатичасовой перелет домой чуть не убил меня. К тому времени, как я остановил — Хаммер—, я уже так охренел, что голова шла кругом.

— Пойдем, уложим тебя в постель, — приказывает Грейс, открывая дверь.

Тело болит так, будто я пробежал гребаный марафон, и я стону, когда вылезаю из машины.

Грейс подходит и обхватывает меня за поясницу. Мне нравится, что она пытается взять на себя часть моего веса, но она слишком маленькая по сравнению со мной.

Прогулка вверх по холму истощила последние силы, и, войдя в дом, я сразу же направился в гостиную. Со вздохом облегчения я опускаюсь на диван.

— Тебе пора спать, — настаивает Грейс.

Я смотрю на ее прекрасное лицо, когда она склоняется надо мной, и беспокойство сжимает ее черты.

— Я поднимусь, как только у меня появятся силы, — говорю я.

Она кладет руку мне на лоб. — Ты не чувствуешь жара. —

— Это потому, что я не устал. Я просто устала. —

— Я сделаю тебе зеленый чай. — Она отшатывается и бежит трусцой, торопясь попасть на кухню.

Раньше, когда я болел или получал травму, некому было обо мне беспокоиться.

Не буду врать. Мне это нравится.

Много.

Когда она возвращается, я пересаживаюсь в сидячее положение. Взяв у нее чашку, я усмехаюсь и бормочу: — Спасибо, Милачик. —

Она снова спешит прочь, направляясь вверх по лестнице.

Я глубоко вдыхаю и отпиваю немного чая, а затем ставлю чашку на кофейный столик.

Грейс спускается вниз с охапкой одежды.

Несмотря на то что я приняла душ во время полета домой, мне пришлось надеть ту же одежду, потому что наш багаж взорвался вместе с частным самолетом.

Жена ставит все это на диван рядом со мной, а затем, потянувшись к моей рубашке, осторожно снимает ее с моего тела.

Мои глаза не отрываются от ее лица, пока она расстегивает ремень, а когда она берется за мои брюки, я поднимаю бедра, чтобы она могла стянуть ткань с моих ног.