Мечников. Открытие века (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 11

На следующий день я передал Илье Синицыну несколько своих препаратов, в которых был уверен на сто процентов. Снотворное, анестетик, слабительное, нитроглицерин и препарат-энергетик.

Их я уже тестировал и на пациентах, и на себе. Действуют отлично и побочных эффектов почти не дают. По идее, для того чтобы допустить препарат до массового производства, необходимо провести его через ряд клинических испытаний. Но в этом веке это сделать попросту невозможно.

Синицын подготовил расписку, которая позволяла ему действовать от моего лица, если дело касается патентов.

Весь день я сидел, как на иголках. Принимал пациентов, оформлял документацию, но умом был там — в Саратове. И покой, как мне казалось, наступит только тогда, когда Илья поздно вечером вернётся домой.

Кораблёв уже свыкся с мыслью, что мы с Ильёй время от времени уезжаем в орден лекарей. Он понимал, что это делается на благо лекарской науки.

Вот только, когда рабочий день закончился, а я прошёл на вокзал, чтобы встретить Синицына, я понял, что покой после его возвращения не наступит.

Илья был крайне встревожен.

— Три из пяти… — прошептал он вместе приветствия.

— Чего? — вскинул брови я.

— Я зарегистрировал только два препарата, Алексей, — признался он. — А три других уже успел создать Иван Сеченов. Он опережает нас. Всего на шаг! Но опережает.

Опережает, значит? Что ж, значит, пора приступать к контратаке!

— На шаг, говоришь, опережает? — усмехнулся я. — Ну Сеченов даёт! Вот это я понимаю — хороший ум!

Синицын удивлённо вылупился на меня. Так, будто я нёс какую-то несусветную чушь.

— Алексей, ты чего? — прошептал он. — Переутомился? Ты чему радуешься?

— Так ведь это же здорово! — усмехнулся я. — Меня радует, что кто-то кроме нас создаёт новые технологии в сфере лекарского дела. Но знаешь, что меня радует ещё больше?

Илья Синицын промолчал.

— Меня радует, что он пока что пытается вылавливать мелкую рыбу, — произнёс я. — Но щука достанется нам! Понимаешь, о чём я?

— Это ты опять про свои антибиотики? — нахмурился коллега.

— Именно. С завтрашнего дня начнём собирать новую лабораторию. У меня уже появилась идея насчёт одного места. Я недавно прогуливался вдоль одного крупного здания на окраине города. Оно полностью заброшено. Хотя я слышал, что раньше там занимались производством.

— А-а-а! — воскликнул Синицын. — Это ты про улицу Суворова? Дом номер шестьдесят семь?

— Скорее всего, именно о нём, — прикинул я.

— Там был завод по производству оружия, — сказал Илья Синицын. — Но там что-то случилось. Рабочих выгнала какая-то дьявольская сила!

— Может, просто финансировать перестали? Владельцы обанкротились? — предположил я.

— Нет-нет, — не согласился со мной Синицын. — Ты просто тогда ещё не жил здесь, Алексей. У нас ведь и вправду было хорошо налаженное производство в Хопёрске! И, насколько я знаю, владелец завода получал очень много денег! Рубли за рублями! Вот только потом сотрудники начали увольняться. Цеха опустели. В итоге он перешёл к другому хозяину, который не стал ничего предпринимать и окончательно забросил здание завода.

— Так кто новый хозяин? — поинтересовался я.

— Барон. Иннокентий Сергеевич Елин, — ответил Синицын. — Но у тебя же с ним контакт налажен! Может быть, сможешь упросить его продать это здание за бесценок? Правда… Мне всё равное кажется, что мы там не сможем расположить свою лабораторию. Уж больно жуткая там аура. Туда бы всю церковь Грифона, пару проклинателей, и… Всех местных лекарей. На случай если там завелась некротика!

— Илья, ну ты ведь преувеличиваешь! — воскликнул я. — Мне ни разу не доводилось слышать, что на территории Хопёрска есть проклятый заброшенная завод.

— Да боятся люди! Понимаешь? Там ведь половина города работала, — объяснил Илья Синицын. — У всех были хорошо оплачиваемые места. Но в итоге всех выгнали. Половина рабочих ушли на поля — работать за бесценок. А другая половина спилась.

А вот это — очень интересная информация! Получается, что, если я открою там свою лабораторию, половина жителей города с радостью пойдёт производить вместе со мной препараты. А люди там точно понадобятся. Правда, не в ближайшее время.

Пока что мне и двух магов хватит.

— Пойдём домой, Илья, — посоветовал я. — По дороге расскажешь, какие Сеченов успел препараты зарегистрировать?

Мы вышли из здания вокзала и прогулялись по главной площади Хопёрска.

— Слабительное, снотворное и препарат-энергетик — вот это он у нас отобрал, — вздохнул Синицын. — И обозвал ещё их так странно… Туалетный порошок, сонная таблетка и силовое зелье.

— Стоп, что ты сказал⁈ — воскликнул я. — Серьёзно? Так и назвал?

— Да… А ты чего так встрепенулся? — испугался Синицын.

Все названия из книги Парацельса. С одной стороны, это плохо, но… Нет. Теперь я знаю, как он действует. Теперь я точно уверен, что работает Иван Сеченов именно по этому учебнику.

Туалетный порошок! Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм такое сочинил и ты туда же, Сеченов? Теперь я точно знаю, какие шаги он предпримет дальше.

И антибиотик он будет производить строго по книге. Но мы его обгоним. Должны обогнать!

— Послушай, Илья, доверяю тебе поиск помощников, — произнёс я. — Выбери людей, в которых можешь быть уверен. У тебя ведь много знакомых в Хопёрске?

— Смотря каких! — усмехнулся Илья. — Если речь о моих товарищах из кабака… Эти вряд ли пригодятся!

— Не факт.

— А что нужно сделать-то?

— Принести плесень. Как можно больше образцов, — объяснил я. — А если среди твоих знакомых найдутся те, кто хочет вернуться на завод — зови их. Составь список и принеси мне. Для создания антибиотиков нам понадобятся все.

— Ага! — обрадовался Илья. — Так в этом заключается твоя контратака! Хочешь задушить его антибиотиком, который приобретёт всемирную известность?

— Именно, — улыбнулся я. — Если продолжим работать в том же духе, то однозначно проиграем ему. С нами перестанут считаться. Пройдёт год, и фамилии Мечников, Синицын, Щеблетов все забудут. Наша троица канет в небытие. Понимаешь? Но как только мы сделаем хотя бы один препарат мирового масштаба… Он уже никогда нас не обгонит.

Нет, обгонит, но только в том случае, если у него в наличии будет антибиотик нового поколения. Для девятнадцатого века и пенициллин с сульфаниламидом пойдут. А вот дальше… Дальше нам придётся создать совсем другие машины. Электрические микроскопы, настоящие лаборатории со множеством сотрудников. Это уже — уровень конца двадцатого века. Но мы и его нагоним, я даже не сомневаюсь.

— Если честно, Алексей… — задумался Синицын. — Я уже принял решение. Я не стану дожидаться, когда ты обгонишь Сеченова.

— Что ты имеешь в виду? — удивился я. — Ты собрался выйти из игры?

— Ха! — воскликнул он. — Шутишь, что ли? Наоборот! Мне надоело постоянно отпрашиваться у Кораблёва. Я решил уволиться из нашей амбулатории.

— Погоди, Илья, ты уверен? — уточнил я. — Ты точно хорошо взвесил своё решение? Мы ведь познакомились всего два месяца назад и…

— И я уже понял, что только с тобой смогу доказать отцу, что лекарское дело и финансовая грамотность могут принести в разы больше пользы, чем военка, которую он мне так настойчиво пытался привить!

Синицын явно не шутил. Похоже, он решил пойти ва-банк. Поставить всё на наше дело.

— Но ты ведь понимаешь, Илья, что риск всё равно есть? — на всякий случай напомнил я. — Тот же Сеченов может неожиданно обогнать нас.

— Ничего, отыграемся! — усмехнулся он. — Ты не смотри, каким грустным я приехал из Саратова. Я ведь очень отходчивый. Как видишь, уже готов бороться дальше. Но без работы я сидеть не буду. В свободное время буду практиковать деятельность частного лекаря. А как только надо будет уезжать в Саратов, буду прикрывать лавочку и укатывать по нашим с тобой общим делам.

— Если ты уверен в своём решении — можешь увольняться, — предложил я. — Лично я не отступлюсь. А твоя помощь мне в любом случае пригодиться.