Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 39

Ярослав выпустил мою руку, что-то шепнул на ухо и направился к еще одной машине, подъехавшей к скоплению спецслужб, а я так и осталась остолбенело стоять, кутаясь в куртку и не имея возможности согреться…

***

— Давид Горький, — протянул мне руку тот самый тип, которого я видел в больнице у Игоря.

— Ярослав, — ответил я на приветствие. — Спасибо, что быстро приехали…

— Давай на «ты»? — И он огляделся. — Смотрю, все в сборе.

— Я не разрешил увезти тело, — понизил я голос. — Но опера что-то нервничают…

— Можешь говорить спокойно, никто не услышит, — сосредоточенно вставил Давид. — Расскажи подробнее.

— Я уверен, что произошло убийство, — отстраненно докладывал я, будто сообщал родственникам о смерти пациента. — Причина смерти — острая сердечная недостаточность. Но Алан был здоров и не страдал никакими сердечными заболеваниями. Не исключено, что вскрытие ничего и не покажет, но я бы не отдавал тело… — Я осекся. — Разве что это не создаст тебе проблемы…

— Создавать проблемы — это как раз мой профиль, не переживай, — сообщил он и кивнул следовать за ним.

У оперативников, по всей видимости, обстановка с последнего нашего общения, накалилась.

— Давид Горький, — повысил голос Давид, уверенным шагом приближаясь к группе мужчин в форме. Те, услышав имя, как-то вдруг сникли, хотя вот только что выглядели нервно и решительно. Видимо, имя всем хорошо было известно и не предполагало возражений в присутствии его обладателя. — Доброго всем вечера.

Прозвучало, как настоятельное пожелание никому его не испортить. Ребята постарались — озвучили свои имена и звания, но лица у них скисли окончательно.

— Давид Глебович, — виновато начал старший, — нам приказано конвоировать тело в пятый участок…

— Приказ отменяется, — терпеливо возразил Горький. — Высшим руководством в моей морде и лице. В чем дело, командир? Будете в меня стрелять что ли?

— Нет-нет, что вы!

— Валите все на меня, — усмехнулся Давид. — Оформляйте передачу, и можете быть свободны.

Мужчины переглянулись, но поле боя уже очевидно осталось за Горьким. Пока они готовили передачу дела, мы с Давидом отошли от машины.

— Похоже, ты прав, Ярослав. Кто-то уже подсуетился с изъятием тела… — Он задумчиво покрутил сигарету в пальцах. — Мне нужно как можно больше подробностей.

Я мрачно молчал, не спуская взгляда с Лары, ожидавшей возле моей машины. Подумалось, что нужно все же утащить ее в тепло. Но тут на стоянку выехала смутно знакомая машина, и вскоре к нам уже спешил Стас.

— Приветствую! — бросил он на подходе, поглядывая на оцепление, а мои губы дрогнули в улыбке. Внутри потеплело от ощущения «свои рядом». — Игорь приедет сразу после операции. Яр, соболезную…

И он коротко хлопнул меня по плечу.

— Спасибо, что приехал, — искренне поблагодарил я. — Давид, мне женщину свою нужно в тепло увести, а потом я весь твой. Дашь мне несколько минут?

Горький кивнул:

— Конечно. Мы пока закончим с бумагами.

— О, у тебя появилась женщина? — навострил уши Стас.

— Да, — усмехнулся я, наслаждаясь разраставшимся в груди теплом.

— Познакомишь же?

— Конечно. Когда разберемся…

И я поспешил к Ларе, чувствуя себя удивленным.

Есть женщина…

И стоило найти ее взглядом, в голове на повторе зазвучали собственные слова снова и снова — у меня есть женщина. Я шел к ней, щурясь на ветер, свистящий в ушах и выбивающий слезы из глаз. Силуэт Лары расплывался меж ресниц, и порой казалось, что ее уже и нет впереди, и тогда в груди все сжималось от резкого холода. Но стоило сморгнуть, и она появлялась снова, давая прочувствовать все самое важное — мне без нее уже гораздо хуже. Я хочу видеть ее перед глазами, а не темнеющую пустоту…

— Пошли, отведу тебя домой? — Я сцапал ее и притянул к себе. — Замерзла совсем…

Но она показалось странно застывшей. Лара не ответила мне на объятия, лишь ткнулась послушно в грудь и шмыгнула носом:

— Все нормально. Новости есть?

— Знакомому моих племянников удается перенять дело, — глухо выдавил я и взял ее за руку. — Пошли?

— Ты останешься со мной?

— Мне нужно будет помочь следствию и не позволить это все замять тем, кто заинтересован…

— Алана убили, да?

— Скорее всего.

Лара сосредоточенно замолчала, но ее пальцы сильнее сжали мою руку.

— Яр, будь осторожен, ладно? — подняла она на меня взгляд в лифте. — Может, не стоит…

— Не могу этого так оставить, — и я слабо ей улыбнулся, — но буду осторожен, обещаю.

Лара кивнула и отвела взгляд. И это не нравилось. Мне захотелось вытрясти из нее объяснение, что такого произошло, что она ведет себя так отстраненно. Но не было времени.

Елена встретила нас в коридоре квартиры.

— Согреете мою девочку? — улыбнулся я ей виновато. — Заморозил ее совсем…

Лара больше не взглянула на меня. Скользнула мимо матери, на ходу стягивая куртку. Елена поймала мой внимательный взгляд, которым я проводил ее дочь:

— А вы? — так похоже встревожилась она.

— Мне нужно будет дать показания. Возможно, это все затянется, но, как только прояснится, я позвоню. Спасибо за ужин, и очень рад знакомству.

— Взаимно, Ярослав.

Когда я вернулся в оцепление, Стас расхаживал вдоль машины скорой помощи с мобильником у уха в одной руке и куском пиццы в другой. Горький снова курил. Оперативники к этому времени уже покинули место происшествия, и стало спокойнее.

— Красивая, — подмигнул мне Стас, убирая мобильный. — Прости, но я Игорю разболтаю.

— Не проблема, — улыбнулся я.

— Испугалась она?

— Сложно сказать. — Я кивнул на карету скорой. — Мы как раз ужинали у ее матери, когда я получил звонок…

— То есть, ты не ожидал его визита, — уточнил Горький, выдыхая клуб дыма в почерневшее небо.

— Это было максимально странно. Но не невозможно. Но такого итога не ожидал…

Слова будто вязли в холоде. Мне не верилось. Когда Лара оказалась в тепле и безопасности, на передний план вышла боль потери.

— У тебя есть подозрения?

— Я тебе просто расскажу все, а ты сам решай.

— Сейчас приедут мои ребята, и мы обыщем машину с пристрастием. Потом отвезем тело на вскрытие. Машину не открывал?

— Нет. Но перед смертью Алан сказал, что на переднем сиденьи — документы о расторжении моего трудового договора. А без них — я раб лампы…

Горький со Стасом коротко переглянулись.

— Понял. Тогда проверю их первыми. И еще такой вопрос, — он дождался, пока я посмотрю ему в глаза. — Я тут навел справки по ситуации. И хочу понимать следующее — когда ты мне расскажешь все, мы можем прийти к выводу, что твои близкие могут быть в опасности?

В этот момент в голове пронеслось много всего — от воспоминаний о словах Льва, когда он утверждал, что я продолжу работу на клинику во что бы то ни стало, до предположения, что ввиду больших денег на кону, меня могут заставить вернуться в клинику любыми способами…

— Быть может, — хмуро заключил я, и тревога за Лару вытеснила всю сентиментальность.

Горький кивнул:

— Выставлю своих на охрану.

— Спасибо.

***

На вскрытие тело Алана отвезли в больницу к Игорю. Им было не привыкать выставлять охрану по необходимости. Там же Горький организовал запись моих показаний. Когда мы закончили, за окном начало светать, а стаканчикам кофе и выкуренным сигаретам не было числа.

Я быстро привык к постоянно звонящему мобильнику Давида. Он, конечно, мрачнел после каждого разговора, но позиций не сдавал, что радовало. Становилось лишь понятно, что сейчас против нашей небольшой компании ополчились приличные силы. А когда с пропускного пункта сообщили, что там нарисовался какой-то нервный глава безопасности клиники трансплантологии, я подобрался.

— Это Лев Суржев, — сообщил я, глянув в камеры наблюдения проходной.

Лев нервно расхаживал перед охранниками и сыпал угрозами, уперев руки в боки.