Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 35

— Кажется…

— Кажется, ты запал всерьез, друг мой. Так держать. Но я хотела все же поговорить о расторжении договора с Азизовым. Теперь — самое время. Тем более, ты женился, и нечего тебе больше делать на этой скотобойне!

— Я подумаю, спасибо, Оксана…

— Слушай, у меня завтра прием среди своих. Приходи. С женой.

— Я хреново себя чувствую еще, поэтому не знаю.

— Ну, смотри. Если приедешь — буду рада. Хочу показать тебя всем. Мне нужно, чтобы Азизов ослабил узлы, которыми тебя повязал, и общая поддержка не помешает. Все тебя помнят, Яр, и очень ценят. Ты слышишь?

— Да. Спасибо. Я подумаю.

— Подумай. И звони в любое время.

Я усмехнулся, когда уже отбил звонок. Потом протер лицо от воды и направился в дом.

Лара ждала там же, где я ее и оставил — за столом с бокалом вина. Пачки с таблеткой на столе уже не было.

— Ты промок, — тревожно констатировала она.

— Да, — глупо подтвердил я и положил мобильник на стол.

— Все нормально?

— Нет.

— Ярослав, чем мне тебе помочь?

Как же тут было тихо… Каждое слово, каждый вдох, каждый шорох ее ресниц врезались в обостренные слуховые нервы сухим шелестом…

— Лар, я этого не стою.

— Ты забываешь, что я считаю, что должна тебе.

— Ах, да, — улыбнулся я. — Тогда капельница?

— Капельница, — кивнула она, но я видел — разочарована.

Ну что я делаю? То тащу ее в постель, то беру замуж, то… отталкиваю. Я поставил ей метку, а теперь не подпускаю к себе. И ведь ей лучше от меня узнать о метке и ее последствиях.

— Ляжешь на диван? — поинтересовалась Лара и полезла в пакет с лекарствами.

— Покажу тебе спальню, — выдал я хрипло, и Лара вскинула на меня растерянный взгляд.

— Ярослав… — начала нерешительно, но, набрав воздуха в легкие, продолжила: — Я не совсем понимаю, что между нами происходит. Мне показалось, ты не хочешь давать мне повод строить какие-то иллюзии, но ты не спросил, нужны ли они мне вообще. А теперь так на меня смотришь… — Она сделала весомую паузу, давая мне возможность усвоить услышанное. — Зачем ты сейчас так на меня смотришь? Мы партнеры по несчастью, или ты — мой благодетель, а я — «дама в беде», или мы все же любовники?

Как же мне нравилась ее прямота и четкое понимание собственной ценности.

— Я хочу с тобой ни к чему не обязывающих отношений, — серьезно ответил я.

Лара вроде бы вот только смотрела на меня серьезно, а в следующий миг прыснула.

— Прости, Князев, но это так забавно звучит, когда в паспорте у меня уже твоя фамилия. — И она хрюкнула. — Ой, прости.

Я рассмеялся.

— Мда, выглядит забавно.

— Ладно, показывай спальню, а то к маме опоздаем.

Теперь точно опоздаем…

— Так а что ты решила? — сузил я на ней глаза, понимая, что зверюга моя начала охоту.

— Что я могу решить, пока не видела спальню? — усмехнулась она.

— Прошу, — повел я рукой и тяжело сглотнул.

Мир вокруг подернулся тьмой, и только Моль перед глазами засияла, как светлячок в темном лесу, за которым я завороженно следовал.

— На лестницу? — невинно поинтересовалась она, прижимая к себе пакет.

— Да. По коридору до конца.

Я оскалился, раздумывая, как бы изящнее ее раздеть с больной рукой и раздеться самому, не морщась от боли. Но мне не пришлось. Лара положила пакет у входа в спальню и сама потянула с себя кофту, скомандовав:

— Ложись на кровать.

— Так я могу не успеть тебя поймать, если дашь деру, — улыбнулся, любуясь ей.

— Я согласна на отношения, поэтому тебе не придется. — И она обернулась. — Я правильно понимаю, мы собираемся заняться сексом?

— Правильно. Только собирался я, — настороженно прищурился я, вглядываясь в ее лицо. — Если не хочешь, можешь все же попробовать возразить.

— Я попробую, но позже. Пока что не знаю, чего хочу сама, а твое предложение кажется неплохим. По крайней мере, какое-то время можно будет не думать…

Она смотрела на меня исподлобья, и я видел в ее взгляде, как действует моя метка. Лара мне подчиняется, отвечает на мои желания и принимает мои правила. Она подошла ко мне, и я почувствовал ее дрожь, когда ее пальцы коснулись ремня джинсов. Но не время разыгрывать благородство, да и опасно.

— Скажи, а это твое притяжение… это тоже из-за того, что ты — другой? — поинтересовалась она хрипло, расстегивая молнию на моих джинсах и глядя при этом в глаза. Что может быть более возбуждающе?

— Лев Давидович кажется тебе притягательным?

— Не очень, — усмехнулась она нервно.

— Значит, вряд ли… — И я нетерпеливо схватил ее за шею и притянул к себе, набрасываясь на нее с голодом, который уже не мог терпеть.

Ей хотелось обладать. Я почувствовал это, стоило выключить в себе человека. Только не ожидал, что зверь возьмется вдруг сравнивать…

… Она — не мягкая и податливая, какой была Лиза.

… Она — сильная, но гибкая. Умеет подчиняться, но и в челюсть может дать.

… Мне нравится ее защищать. Эта девочка многое вынесла, хотя одержима страстью к работе не меньше меня. Смог бы я также стойко перенести то, что пережила она, ведь все, что помогало мне хоть как-то дышать последний год — это возможность взять в руки скальпель? А она смогла.

… Я хочу ее себе.

… Ее нельзя отпустить. Нельзя отдать.

Я зажмурился и подхватил Лару под бедра. Она схватилась за мои плечи, судорожно всхлипнув и одернув руку с повязки. Но было плевать. Мне нужно было почувствовать ее всю в своих руках, и я качнул ее к себе на грудь и уткнулся носом ей в шею, теряясь в ней окончательно. Как я ее раздевал — помнил слабо. Все, что меня занимало — сдерживать зверя и не напугать, не причинить боль. Но все же когти я выпустил…

По телу Лары прошла дрожь, потом ее окатило волной мурашек, и она задержала дыхание. Но как же это вышло правильно… Я перевернул ее на живот и пустился в ласку, зализывая царапины на ее крепких ягодицах и запуская руку ей между ног. Изгиб ее позвоночника звал попробовать каждую ямочку на вкус и добраться до шеи. Я действовал рукой все смелее, наблюдая за тем, как ярче блестит ее кожа от влаги.

— Яр… — всхлипнула Лара и сжалась вокруг моих пальцев, а потом засучила ногами, дрожа и всхлипывая.

Вскоре она обессилено растянулась на простыни, тяжело дыша, и я свободно вошел в нее, вынуждая ее напрячься снова. Лара приподнялась на локтях, а я вжался в нее до упора, добираясь губами до вожделенной шеи.

Как же мне нравился ее запах и вкус! Я готов был урчать от удовольствия и вылизывать ее всю от макушки до пальцев ног.

Моя…

Я не сразу понял, что рычу натурально, а Лара всхлипывает и испуганно сжимается.

Черт…

— Тише, — прошептал я и прижался губами к метке. — Все хорошо. Это значит, что мне с тобой очень хорошо…

Мой шепот снова сдетонировал россыпь мурашек по ее коже, и я задвигался сильнее, легко прикусывая метку. Только в сексе я мог доминировать над ней. Только в эти минуты мог управлять ей и делать с ней то, что хочется. И это срывало запреты и контроль. Никогда я не испытывал подобного. В трогательной лани есть свое неповторимое очарование, но сильная равная хищница — вызов, перед которым невозможно устоять. Мне придется напоминать ей, что ее место — подо мной. Доказывать раз за разом, что я ее заслуживаю, что достоин… быть рядом.

Если бы я собирался быть рядом…

***

— Князев, для ничего не обязывающих отношений нужны презервативы, — прошептала я, тяжело дыша. — Или оборотни ими не пользуются?

— Пользуются, — хрипло отозвался он. — Если их не доводят до бешенства неподчинением на работе. Я бы в жизни не предположил, что мне понадобятся презервативы в клинике.

— Я никогда не забуду твои комплименты, — улыбнулась я.

Он усмехнулся и прикрыл глаза, задерживая дыхание. Мы оба валялись обессилено на большой кровати, приходя в себя после секса. Вернее, приходил в себя Князев, а я уже тихо паниковала от вороха мыслей и домыслов насчет всего происходящего. Казалось, что мы не расстаемся с ним по меньшей мере неделю, и я совсем перестала думать о том, что случилось в операционной. Все, что напоминало об этом — травма Ярослава и пакет с медикаментами у входа в спальню. Вздохнув, я перевернулась на бок, подперла голову рукой и попыталась отвлечься, рассматривая Ярослава.