Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 29

— Мы не переносим резких запахов, — мотнул он головой, уперевшись руками в раковину. — Я воняю этим убийцей так, что не смогу спать. Поможешь?

— Он… убийца?

— Да. Помоги снять штаны, пожалуйста.

Пришлось повиноваться и прилично повозиться, выполняя его просьбу. И конечно же вместе с джинсами я стянула с него и трусы.

— Полегче, — усмехнулся он.

— Ну ты же не собирался принимать душ в трусах? — пожала я плечами и тяжело сглотнула, понимая, что щеки начинают гореть.

Ужин действительно значительно улучшил мое состояние до вполне сносного. Меня перестало тошнить и трясти, а благодаря тому, что Князев сменил декорации, утащив меня из меланхолии терапевтического корпуса, показалось, что все преодолимо. Он просто не давал мне погрузиться в отчаяние и испугаться. Даже сгорбившийся под душем, он казался мне самым надежным во всем, что происходит.

Я держала смеситель, получив разрешение пялиться на всего Князева и осознавать, что у меня в паспорте — его фамилия. Он растирал здоровой рукой пену по своей груди, а я ловила себя на том, что представляю Князева своим. И что не гад он, каким казался, а пытался меня спасти с самого начала. И ведь это объясняет смену его настроений. Ну зачем он записал меня в свои жены? У него проблем что ли мало? Еще и бросился меня защищать в операционную. Он не гад. Он герой.

— Когда все это для меня закончится, ты мне оставишь свою фамилию на память?

Он обернулся через плечо и слабо улыбнулся.

— Подашь полотенце?

— Да! — спохватилась я, выключая воду.

— Спасибо.

— Теперь ты, — кивнул он на душ.

— Что? — моргнула я.

— Прости, но… мне важен не только свой собственный запах, — покривил он уголки губ.

— А если я в обморок упаду? — возмутилась я.

— Я же не упал.

— У тебя — регенерация.

— Моя очередь на тебя пялиться, — вздохнул он и, обмотав бедра полотенцем, оперся задом о раковину, сложив руки на груди. — Давай.

— Выйди, пожалуйста, — насупилась я.

— А вдруг ты в обморок упадешь? Одного сотрясения тебе хватит.

— Я не собираюсь никуда падать.

— Не вредничай. Полезай в душ. Это приказ.

— С чего ты мне приказываешь, я же уволилась сегодня? — уперлась я.

Кроме того, ты сам меня назначил твоим врачом. Так что, Ярослав Сергеевич, марш в постель.

Князев усмехался все шире на мою браваду, но когда я закончила, серьезно посмотрел мне в глаза:

— Я тебя оставлю, а ты начнешь думать тут обо всем в одиночестве и не придумаешь ничего хорошего. Шелест воды в душевой — лучший дуэт для отчаяния. Не хочу тебя бросать, но могу отвернуться.

Я замерла, изумленно глядя в его глаза. И следом, поддавшись порыву, шагнула к нему и поцеловала.

Глупо.

Он не ответил.

Сначала.

А когда я обескураженно собралась отстраниться, вдруг обхватил за шею и с голодом вжался своими губами в мои. Ох, как закружилась голова! По ногам прокатилась горячая волна, и едва не подогнулись коленки. Я тяжело задышала в его рот, со всхлипом хватаясь за его здоровое плечо. Князев отстранился ровно настолько, чтобы парализовать своим темным взглядом из-под ресниц.

— В душ, — приказал хрипло, и я даже не подумала что-то пикнуть против.

Развернулась к нему спиной, стянула пижаму и шагнула в кабинку. Пока капли упруго покалывали кожу, я пялилась в стенку, изредка моргая. Тело оцепенело. Нет, хватит с меня на сегодня. Я не могу повлиять на что-либо. А особенно на Князева за спиной.

Он дождался, когда я выключу воду и заботливо укутал в полотенце. Так заботливо, что меня совсем пришибло и раскатало. Уже лежа в кровати рядом с ним, я пыталась вспомнить, что чувствовала, увидев его впервые на совещании. Это был совершенно другой мужчина — жесткий, расчетливый, решительный и дерзкий. Сейчас он лежал рядом и дышал еле слышно, временами задерживая дыхание. И это нервировало.

— Ярослав, — позвала я тихо, — тебе больно?

— Да, — еле слышно ответил он.

— Обезболивающее?

— Спи, Лара.

— Хватит командовать, а? Как с тобой спать, если ты так шумно мучаешься?

Я поднялась и направилась к стационарному телефону, а вскоре в моем распоряжении была капельница с обезболивающим для Князева. Он только обессилено вздохнул, но не сказал больше ни слова.

— Я должна тебе теперь, — прошептала я, устроив его руку удобнее.

— Ничего ты не должна. У тебя много всего впереди такого, за что ты проклянешь меня еще не раз…

— Ну зачем ты меня пугаешь?

— Не люблю, когда кто-то считает себя должным мне. — Он прикрыл глаза и тяжело сглотнул. — Все будет хорошо, Лара…

А я сидела рядом, смотрела, как капают капли лекарства в системе, и понимала, что даже завтрашний день для меня непредсказуем. Что привычная возможность спланировать свою жизнь хотя бы до следующих выходных, отсутствует. Что дальше? То, что решит Князев. Я завишу от него теперь. И откуда мне знать, насколько прозрачны его мотивы? Я же не знаю его вовсе. Хотя, он совершенно точно рисковал жизнью сегодня, хотя не был обязан бежать в операционную меня спасать. Но он бросился за мной…

— Лиза, — вдруг мучительно простонал он. — Ли…

— Тш, — подсела я к нему и положила руку ему на лоб.

— Не уходи…

— Не уйду. Все хорошо, я здесь…

***

Мне снилась Лиза. Я видел ее так ярко, как никогда, чувствовал рядом, слышал голос. И просил остаться. Она сидела со мной на кровати и что-то рассказывала, обеспокоено поглядывая на меня. А я все не мог пошевелиться, будто парализованный. Смотрел на нее бессильно и все умолял не бросать...

— Ярослав, как себя чувствуете?

Я вздохнул глубже и открыл глаза. Надо мной навис вчерашний коллега, у которого я изъял ответственность за свое здоровье. И вручил Ларе. И она, кажется, распорядилась им с утра пораньше.

— Хорошо, — прохрипел я. Лара заглянула в лицо с другой стороны:

— Помочь тебе сесть?

Я опешил от такой заботы. Это было слишком приятно, чтобы взять и отказаться от этого. Но я уже слишком много всего себе тут позволил.

— Что тут за встреча коллег с утра? — поинтересовался я и приподнялся на локтях.

Боль прошла. Тело пришло в норму, рана, судя по всему, тоже регенерировала успешно. Доктор как раз полез проверять. Он убрал повязку и принялся ощупывать плечо.

— Подойдете на снятие швов, — заключил смущенно. — Но повязку надо поменять.

Я скосил взгляд на рану. Выглядело так себе.

— Что-то дерьмово регенерирую, — нахмурился я.

— Заражение, — констатировал он. — Это еще нормально.

Лара сунула мне стакан воды, и я жадно к нему прильнул. Такое себе начало медового месяца… С губ слетел смешок.

— Жену мою осмотрите тоже?

— Конечно.

— Результаты обследований можно посмотреть?

— Ну как я могу вам отказать? — усмехнулся он. — Все перешлю. Но предварительно — сердце у нее в полном порядке.

Я, видимо, слишком постарался скрыть эмоции от того, как эта новость меня порадовала. Лара внимательно посмотрела на меня и забрала пустой стакан.

— Я тогда приготовлю очередную капельницу с обезболивающим. И антибиотики.

— А я принесу завтрак, — вспорхнула Лара с кровати.

Приятно. Слишком. Я проследил за тем, как она вышла из комнаты и глубоко вздохнул, переведя взгляд в потолок. Сердце сжалось от тоски, когда вспомнился сон. За год оно ни черта не зажило, и стоило сорвать корку, снова брызнуло кровью. Появление Лары не облегчало мне боли. И лечило одновременно. Но так нельзя. Мне нужно устроить ее жизнь. Я бы этого хотел — знать, что у нее все хорошо. И, может быть, уехать обратно в Канаду.

Да, план отличный. Зверю он не понравится, но слишком мало времени прошло.

Я тяжело поднялся и направился в ванную. Отражение в зеркале заставило усомниться в том, что я смогу сегодня сделать хоть что-то путнее. Скорее, мне суждено валяться в кровати и отвлекать Лару своей бледной физиономией от изменений в ее жизни. Как ей смягчить это все? Может, показать, как много людей работает в моей реальности? Пожалуй, это должно сработать. Познакомить ее с Игорем и Стасом, устроить экскурсию в клинику Оксаны… А сейчас? Что мне с ней делать сегодня? Рвать близость? Не то, что ей нужно. Да и мне…