Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 28

— Осторожно, — подхватила меня под руку Лара и помогла усесться. — С рукой плохо все, да?

— Мы быстро регенерируем, — поморщился я, пытаясь сморгнуть пелену с глаз.

— Вот как? — задумчиво посмотрела она на меня. Казалось, что ей гораздо лучше. Дышит ровно, лицо снова приобрело спокойную прозрачность, если не бледность. — А много отличий?

— Относительно чего? Ты давно ела?

— Давно. Расскажи. Мне же нужно что-то знать для того, чтобы изображать твою жену? Кстати, а когда мы поженились?

— Месяц назад.

— Я знать тебя не знала тогда!

— Никто не будет копать. У них много проблем с новичками.

Про метку точно не стоит говорить. И других лучше предупредить, чтобы не говорили. А то Лара решит еще, что я «обратил» ее, как в фильмах…

— А то, что ты меня укусил? — выдохнула она тревожно. — Ночью, когда мы…

— Нет, ты не станешь выть на луну. Реальность от фантастики очень отличается.

— А ты воешь?

— Могу. При желании.

Она смотрела на меня цепким взглядом, но я чувствовал — снова начинает трястись.

— А этот монстр, который в операционной убил пациента, — еле слышно продолжала она. — Ты можешь также?

— Я не такой, — улыбнулся я, наслаждаясь тем, как завороженно смотрит она в мои глаза. — Я — белый и пушистый.

Лара вымучено прыснула, но когда двери открылись и в палату вошел врач, улизнула на кресло.

— У кого температура?

— У нее, — кивнул я врачу на Лару.

Она послушно поставила себе градусник и свернулась на кресле, поджав ноги.

— Могу я тут побыть? — спросила устало.

— Можешь, — поспешил ответить я.

Куда ее такую отпустить? Я бы вообще вернулся к себе в номер и ее туда утащил. Оставалось только встать на ноги и не рухнуть в обморок. Но это ерунда.

— Давайте давление измерим, — согласно кивнул врач, и вскоре заключил: — Пониженное.

— Ей нужно поесть, — напомнил я.

— Конечно, — согласился коллега и обратился ко мне: — Вы сами как себя чувствуете?

— Плохо, — вдруг взялась закладывать меня Лара. — Попробовал встать, но стало плохо.

И не успел я возразить, двери снова открылись, и в палату вошел Лев в сопровождении двух незнакомцев такого же угрюмого вида. Не стоило труда сообразить, кто они и зачем приперлись. На что Лев и рассчитывал.

— Ярослав и Лариса Князевы, — кивнул он на нас. Доктора попросил удалиться.

Представители контроля прошествовали в центр палаты, а я еле сдержался, чтобы не отгородить собой Лару и не зарычать. Она вжалась в спинку кресла, настороженно взирая на мужчин.

— Документы покажете? — попросил один.

Лара передала им свой паспорт.

— Давно поженились? — поинтересовался второй и уткнулся в планшет.

— Месяц назад, — ответил я. — В паспорте есть отметка.

Первый вернул Ларе паспорт:

— Я так понял, что вы оба — хирурги, которые проводили изъятие и пересадку.

— Да, — мрачно подтвердил я, морщась на упоминание об изъятии органов. Лара ведь не знает, что тот монстр, который едва ее не пришиб — донор. — Я бы хотел вас попросить отложить какие-либо допросы. Мы с женой пережили не лучший день.

— Ваша жена не проходила реабилитацию, — заметил второй, поднимая голову от планшета.

Напрягло, что просьбу высокомерно проигнорировали.

— Нет, — процедил я. — Она ей не нужна. Я ввел ее в суть дела.

— Уверены, что для нее все прошло бесследно? — въедливо уставился он на меня.

— Со мной все в порядке, — подтвердила Лара твердо. — Просто у меня сотрясение и вот-вот случится голодный обморок.

— Господа, — вмешался Лев, — здесь все в соответствии с документами. Любые последствия под мою ответственность, но, уверяю, таковых не будет. Ярослав Сергеевич хоть и храбриться, но по оценке врачей чувствует себя после потери крови плохо.

Мужчины хмуро кивнули и убрались из кабинета. Лев направился за ними. Я только тяжело вздохнул, я уже собирался решить вопрос с ужином, когда Лара сдавленно поинтересовалась:

— О каком изъятии он говорил?

— Сначала поешь, потом вопросы будешь задавать, — отбрил я. — И лучше отложить эти разговоры хотя бы до завтра.

— Эта тюрьма… здесь содержатся живые доноры, да?

Ну какая же ты у меня умная!

— В моем мире разрешена трансплантация органов тех, кого приговорили к смертной казни, — кивнул я напряженно. — Да, они содержатся здесь.

— Боже, — поморщилась Лара и прикрыла рот ладонью.

Но тут же сжала ее и умчалась в уборную, где ее вывернуло.

***

Я тяжело хватала ртом воздух, вцепившись в унитаз. Боль била в виски, тело дрожало, а желудок выворачивало водой. Где я, черт возьми, вообще? Как я в это встряла? Полуживотные с какими-то животными законами?! Захотелось малодушно заскулить, умоляя отпустить меня отсюда в мою прежнюю жизнь, и обещать, что никому ничего не скажу.

— Лара…

Князев подхватил меня и поставил к раковине.

— Не надо, — сдавлено просипела я, пытаясь согнуться, но он не слушал — заботливо прижал к себе спиной и помог умыться.

— Тебе надо поесть.

А мне вдруг захотелось спрятаться у него в руках и крепко зажмуриться, чтобы ничего этого больше не видеть. Хоть ненадолго.

— Мне страшно…

— Пойдем, — решительно потянул он меня из уборной. — Пошли отсюда.

Он усадил меня на каталку и вывез из палаты. Ему пытались возражать, но это же Князев!

— А если вам плохо станет? — тревожился наш доктор, шагая рядом.

— У меня есть врач. Мы справимся. Спасибо.

И я не сразу сообразила, что он имеет ввиду меня.

— Ты не сильно преувеличил мою способность справиться? — поинтересовалась я тихо, когда мы оказались в лифте.

— Тебе нужно успокоиться, насколько это вообще возможно, поэтому мы уходим отсюда.

— Ты так спокойно ходишь топлес, — заметила я, улыбнувшись. — Это тоже ваша отличительная особенность?

— Не все мы настолько неотразимы, что можем позволить себе топлес на рабочем месте, — усмехнулся он и взялся за ручки каталки, когда двери лифта открылись.

Под повязкой было непонятно, насколько большая рана на его плече, но видно было, что Князеву больно, и что этот побег из терапевтического корпуса дается ему с трудом.

На нашем этаже оказалось слишком тихо даже для обычного вечера, и тут я спохватилась:

— А Савелий? — обернулась к Князеву. — Он в порядке?

— Кто это?

— Ординатор твой. Молодой такой парень, кудрявый…

— Не мой, но я понял, о ком ты, — нахмурился он, что не предвещало ничего хорошего.

— Что с ним?

— Жив, насколько я знаю, — выдал уклончивое.

— Можешь узнать точно?

Князев сощурился на мне пытливо, и я закатила глаза:

— Да, именно с ним я по версии слухов зажималась при каждом удобном случае.

— Так у вас было что-то? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.

— А ты в качестве кого интересуешься? Как муж? Или как любовник? Или…

— Смотрю, пришла в себя, — перебил он и открыл перед коляской двери кабинета. — Что хочешь на ужин?

— Можно повторить вчерашний.

— Хорошо.

В комнате я встала с кресла и уселась на кровать. Князев улегся рядом с тяжелым вздохом и приложил мобильный к уху.

— Это Князев. Повторите вчерашний заказ на ужин. Без вина.

Я усмехнулась, качая головой.

— Тебе очень плохо?

— Нормально, — прикрыл он глаза.

— Обезболивающее?

— Можно массаж, — улыбнулся он.

— Ты совсем как человек, — сорвалось с языка, и он открыл глаза и посмотрел мне в лицо.

— Иногда мы забываем, что не люди, — сообщил тихо.

— А ты забываешь?

— Да. Но сегодня пришлось вспомнить.

— Я не сказала тебе спасибо, что спас меня. Спасибо, Ярослав.

— Не за что.

Поужинать нам обоим стоило труда. Князев дышал все тяжелее, но упрямо собрался с силами и направился в душ, тяжело отодвинув тележку.

— Ну какой душ, повязка же! — Я поднялась следом. — Князев!