Законы Беззакония (СИ) - "Оратор" - Страница 39

— Я боялась…! — воскликнула она, упав на колени и начав плакать.

— Боялась? Так сдохни! — закричал он и взвёл курок. Мгновение — и послышался лязг затвора. Катя застыла в недоумении: оружие было незаряжено.

— Спасибо, Киря! — прошептала она, припав к его ногам. — Раз ты меня простил, помоги спасти сестрёнку, пожалуйста!

— Помочь? Спасти? Сестрёнку? — с изумлением от наглости девушки произнёс Кирилл. — Твоя сестра — твоя проблема. — Выпалил он, развернувшись. — Выметайся отсюда, сейчас же…

— Но Киря, у нас ведь всё было так хорошо, помнишь прошлую ночь? Ты ведь говорил, что я была твоей первой!

— Не Киря, а Кирилл Андреевич. Я всё сказал. У тебя тридцать минут, чтобы собрать вещи. Не успеешь — вызову полицию.

Осознав, что ей никто не поможет, Катя начала собирать вещи, которых и так была всего одна маленькая сумочка. Закончив, она бросила на Кирилла жалобный взгляд, готовый на всё, но парню было всё равно. Выдворив девушку, он закрыл дверь с громким хлопком, будто избавился от надоедливого таракана.

— Здравствуйте, товарищ подполковник! — произнёс я, пробираясь сквозь густую пелену ночной тьмы.

— Здравствуй, Артём, — раздражённо буркнул полицмейстер, угрожающе подняв палец. Странно! Вроде недавно он перешёл на "вы", а теперь опять обращается на "ты", видно у него такой способ психологического давления. —Надеюсь, ты не просто так вытащил меня из постели в два часа ночи!

— Как можно, Вениамин Сергеевич, беспокоить вас по пустякам? Дело срочное! Издевательски изрёк я, в самой что ни на есть саркастичной манере.

— По тебе и не скажешь, — проворчал он, — от тебя алкоголем разит, как от заправского заводчанина. Будь я в ином настроении, уже бы арестовал.

— Что вы сразу так сурово? Я, между прочим, с важным докладом. Помните, я упоминал о крупной рыбке?

Мелкие глазки подполковника оживились, забегав в предвкушении наживы.

— А-а-а, как не помнить! Конечно, помню! — смягчился он. — Извините, Артём, что вспылил. Работа нервная.

— Ничего страшного, понимаю, — согласился я, пожимая плечами, и протянул толстую папку. Вениамин жадно схватил её, открыл первую страницу… и глаза его свернули желанием разорвать меня на части.

— Малолетний идиот! — закричал он, привлекая внимание бомжа, беззаботно развалившегося на лавке неподалёку. — Ты хоть понимаешь, на кого капаешь, недоумок хренов! — вспылил полицейский, потянувшись к моей шее.

Отбив его грубую, волосатую руку, я продолжил излагать суть дела, сохраняя ледяное спокойствие.

— Вениамин Сергеевич, мне кажется, вы не вполне осознаёте положение, в котором оказались. Казимир Аркадьевич — преступник. Это факт: убийство, грабежи, взятки. У меня на него компромата на тридцать лет тюрьмы. А на одной из фотографий, на сорок второй странице моего досье, рядом с ним и начальником отдела надзорной деятельности по округу Долгопрудный, Александром Майоровым, стоите вы. Как я понимаю, Александр с Казимиром договорились о некоторых "послаблениях" в пожарной безопасности, а вы выступали посредником за мзду, верно?

— Как ты смеешь, сопляк! — закричал он, подняв шум на всю улицу. Снова потянулся к моей шее, но на этот раз я встретил его движение жёстким правым кроссом и пригвоздил к стене, затылком вперёд.

— Сукин сын, отвечай на чёртов вопрос! Брал взятку, а? Ублюдок! — произнёс я, плюнув ему в лицо.

— Брал, ну и что? Что ты сделаешь? Ни хера ты не сделаешь, сопля зелёная! — взревел полицмейстер.

— Это я ещё тут зелёный? Андрей! — громко крикнул я, и мужчина, лежавший на лавке, резво вскочил, подойдя к нам. — Всё запечатлел? — спросил я, лукаво улыбнувшись.

— Обижаешь! Всё от корки до корки, да ещё и в шикарном качестве, видно каждый уродливый пиксель этого мешка жира, — ответил он, и в его голосе звучала едкая насмешка.

Услышав подтверждение, я отошёл от полицмейстера, отпустив его.

— Ты действительно думаешь, что это тебе поможет? — вопрошал Вениамин, всё так же громко, но уже менее уверенно. — На видео и ты тоже. Да я про тебя такого расскажу! Если ты об этом кому-нибудь ляпнешь, я тебя за собой за решётку потяну!

— Вряд ли! — произнёс я, доставая пачку сигарет. Вытащил первую попавшуюся, затянулся и выпустил дым прямо в лицо Вениамину. Тот закашлялся, будто в припадке. — Позволь объяснить. Знаешь, в тот день, когда тебя показали по телевизору, я был поражён. Начал я, тоже перейдя на "ты", демонстрируя, что в эту игру можно играть вдвоём. Мало того, что ты с капитана взлетел до подполковника, так ещё и лицо своё засветил. Сколько преступлений раскрывается по всей губернии ежедневно? Десятки, сотни? Сколько полицейских получают внеочередные звания? Множество! Но по телевизору показали именно тебя. Почему? Ответ казался простым — ты нашёл покровителя. И раз ты заявил, что едешь на конференцию в Питер, я проверил, кто из аппарата канцлера, да и правительства в целом направляется туда же. И, представь, нашёл информацию прямо на официальном сайте мэрии! Дмитрий Шильников, министр финансов, в те же числа должен был выступать на международном бизнес-форуме, а самое удивительное — он должен был находиться на соседней улице от места твоего выступления. Пока это звучит как паранойя, даже Юре показалось, что я притягиваю слона за уши. Но он всё же связался с одним знакомым, и тот за символическую плату согласился проследить за тобой. И что же? Ты встречался с Шильниковым трижды, и общались вы как старые приятели, а не как люди, впервые увидевшие друг друга.

— И что с того? Закричал полицмейстер, утомлённый моей долгой речью.

— Что? Ты ещё спрашиваешь? Я задался вопросом нахрена ты нужен человеку такого высокого полёта. Изучил все материалы связанные с министром хотя бы частично, и что же я узнал оказывается Шильников, давно на ножах с полициейстером Москвы, генералом-полковником Святославом Игоревичем!

— И что? Закричал подполковник ещё громче в его глазах читался страх, страх что я всё знаю.

— И то! Шильников хотел сделать тебя начальником УВД по одному из двенадцати административных округов Москвы, чтобы совать палки в колёса полицмейстеру. И по случайному стечению обстоятельств брат Святослава, мой тёска Артём, владеет информационным агентством "Армада", одним из крупнейших в империи. Догадайся с трёх раз что будет если я пришлю им материалы, по Казимиру, сопровожу их только что записанной плёнкой и приправлю кадрами с Майоровым, и Шильниковым, и о да у меня есть пару фоток, доказывающих факт вашей связи.

— За что? Вопрошал полициейстер ошарашенно, а из его затылка струилась тонкой линией кровь. Я не понимаю, мы же всё четко со складом разрулили, уже даже документы оформили!

— Ты действительно спрашиваешь за что? На протяжении всего времени нашего сотрудничества, ты ирод пытался на меня давить и манипулировать, но это ладно, это процессы рабочие осуждать тебя за них было бы глупо. Однако, помнишь ли ты хмырь как имел неосторожность упомянуть мою мать в нашем диалоге? Именно тогда я принял решение относительно твоей судьбы, а теперь запомни с этого дня, если хочешь остаться на свободе ты моя собака, ясно?

— Д-да, — процедил Вениамин, изо всех сил сдерживая желание накинуться на меня.

— Не слышу, кто ты? — вопрошал я, желая унизить это жадное и алчное существо передо мной.

— Собака.

— Верно. А как делает пёс?

— Гав!

— Ух ты, мой хороший! — восклицал я, погладив его по голове. — А теперь садись в свой шикарный «Мерседес», езжай в свою трёшку в центре и ложись в постель к жене-красавице. Как будешь нужен — наберу.

Я наслаждался тем, как лицо полицмейстера пылало от ярости, а сам, вместе с Андреем, медленно зашагал, растворяясь в ночи.

*****

Пётр Андреевич

Взяв в руки бутылку знаменитого ирландского виски "Murphy", он искусно разлил янтарную жидкость по двум бокалам, один из которых подал Тимофею, сидевшему напротив. После недавнего покушения, лицо Тимофея было бледным, он нес какую-то чепуху, все еще пребывая в состоянии смятения — момент, чтобы нанести решающий удар.