Псы войны (СИ) - Глебов Виктор - Страница 40

— Ирдегус.

— Насколько я знаю, взгляд василиска убивает любого, кто встретится с ним глазами, — проговорил Эл, медленно наступая и готовясь броситься вперёд, как только вампир попытается развернуть крылья — в том, что он попытается проделать этот трюк, демоноборец не сомневался.

Грингфельд рассмеялся.

— Но он не может убить того, кто уже мёртв! — выкрикнул он из тумана. — Уверен, ты и сам понимаешь это. Вот, почему я не поверил, что ты хочешь уничтожить яйцо, лич! Или думаешь, я не понял, кто ты такой⁈

— При чём же тут Ирдегус? — поинтересовался Эл.

— Перед тем, как вы появились, я сделал Ирдегуса одним из нас. К утру он должен был превратиться в вампира, и тогда василиск был бы ему нестрашен, а при помощи своей магии он смог бы управлять им.

— А какая роль отводилась тебе? — поинтересовался Эл.

— Когда носферату кусает человека, тот становится не просто вампиром, а Слугой своего создателя и подчиняется ему во всём. Ирдегус повиновался бы моим приказам и, таким образом, истинным хозяином василиска был бы я!

— И он знал об этом?

— Конечно.

— И согласился на то, чтобы стать твоей марионеткой?

— Люди мечтают об этом, — отозвался Грингфельд, едва различимый в горячем тумане. — Они готовы на всё ради бессмертия. Но теперь это неважно. Василиск мёртв, а я ухожу. Прощай!

Эл бросился вперёд, но там, где секунду назад виднелся силуэт вампира, уже никого не было. Выругавшись, демоноборец огляделся. Носферату находился в тридцати шагах правее и карабкался по скальным обломкам на край жерла. Как он мог переместиться так быстро⁈ Эл никогда не видел, чтобы упыри были способны на такое. Должно быть, Грингфельд не зря слыл самым древним представителем своей расы.

Мальтан содрогнулся, и дно кратера просело, а затем начало вспучиваться подобно мыльному пузырю. Отбросив намерение преследовать Грингфельда, Эл вложил меч в ножны и огляделся в поисках друзей. Пар резал глаза, почти ничего нельзя было разобрать. Где-то мелькали тёмные силуэты, но кому они принадлежали? Эл закричал, называя своих спутников по именам, однако его голос потонул в грохоте пробудившегося вулкана.

Внезапно из пелены вынырнула тощая фигура и едва не налетела на Эла. Он узнал Дарона и едва уловимым для глаза движением выхватил меч. Первый удар рассёк вампиру живот, но тот успел отскочить прежде, чем лезвие просвистело во второй раз там, где мгновение назад находилась его шея. Зажав страшную рану, носферату бросился бежать. Эл последовал за ним. Дарон прыжком преодолел несколько обломков и начал карабкаться по внутреннему склону кратер. Из его спины показались перепончатые крылья, разворачивающиеся подобно плащу. Эл на ходу поднял увесистый камень и, размахнувшись, запустил им в беглеца. Удар пришёлся точно в голову, вампир споткнулся, сорвался, и этого хватило, чтобы расстояние между ним и Элом сократилось. Сверкнул выплавленный из серебра и метеоритного железа клинок, и левое крыло Дарона бессильно повисло, разрубленное почти до самого основания.

Носферату оглянулся, увидел своего противника и, собрав все силы, прыгнул вверх, оказавшись на краю жерла. Через секунду он исчез из виду, то ли спрыгнув, то ли каким-то образом всё же слетев со склона.

Эл не стал его больше преследовать. Дно кратера могло взорваться в любую секунду, а ему ещё нужно было отыскать своих друзей. Да и другое дело оставалось.

Рада он обнаружил в луже свернувшейся крови, жрец был мёртв. Лиина дышала, хотя и лежала без сознания. На затылке у неё зияла кровоточащая рана, волосы превратились в спёкшийся колтун. Эл подхватил её и, положив на плечо, побежал дальше, вглядываясь в разбросанные повсюду силуэты.

Тагора он обнаружил почти обезглавленным, однако Ирд ещё дышал. Взвалив его на второе плечо, Эл начал подниматься.

За спиной у него шипели раскалённые струи, громоздились друг на друга обломки. В небо взлетали фонтаны пепла и пара. Грохот стоял такой, что вибрировали барабанные перепонки.

Эл медленно карабкался по склону, стараясь не сорваться. Из-за ноши трудно было удерживать равновесие, и раза два он опасно покачнулся, но сумел удержаться.

Когда через минуту он очутился на склоне, то увидел, что небо у горизонта светлеет — наступало утро. Эл широкими шагами побежал вниз, скользя и едва не падая. Через некоторое время он увидел впереди перелетающего короткими рывками Дарона. Тот с тревогой поглядывал на небо и явно торопился где-нибудь укрыться от восходящего солнца.

У подножия Мальтана, похожая на огромную лужу крови, расстилалась лагуна Асталии.

Эл бросил ещё один взгляд на горизонт и увидел парящую над горами тень — Грингфельд метался, не зная, где спрятаться от смертоносного рассвета.

Вулкан вздрогнул, утробно заревел и выплюнул из рассыпавшегося по краю жерла струю огня! Чёрный пепел взметнулся в небо, во все стороны полетели горящие обломки скал. Мелкие и крупные камни застучали вокруг Эла, некоторые из них угодили в амигасу и людей, которых держал на плечах демоноборец. Здесь и там в склонах вулкана образовывались трещины. Из них били гейзеры. Эл бежал изо всех сил, напрягая все мышцы своего огромного могучего тела, и даже не видел, как солнце поднялось из-за горизонта и облило первыми лучами крылатую тень Грингфельда, с диким воплем превратившегося в пепел и осыпавшегося на землю, где ветер подхватил и разметал его останки.

Эл достиг только середины горы, когда сверху потекла раскалённая лава. Бурлящие потоки лились по склонам подобно расплавленному золоту. Ручейки поменьше пробивались из трещин и змеились между камнями.

Легионер ступил на плато, а за ним по пятам неслась огненная смерть. Он спускался по тому склону вулкана, с которого открывался вид на лагерь наёмников и мурскулов. Обречённые, выйдя из палаток, они смотрели на горящий Мальтан, не понимая, что происходит.

Не останавливаясь ни на секунду, Эл промчался по уступам и бросился в алевшую Асталию. Ледяная вода поглотила его, а две ноши потянули на дно. Эл вцепился обеими руками в одежду Ирда и Лиины. Стоило немалых усилий вытащить безвольные тела на поверхность реки. Эл перевернул раненых на спины, чтобы лица находились над водой.

Затем некромант наблюдал, как потоки лавы окунулись в воду, и та зашипела, покрываясь паром и туманом. Он видел, как раскалённая магма опрокинула и поглотила воздушные корабли мурскулов, пёстрые палатки наёмников и тех, кто тщетно пытался убежать. Люди и аннунаки погибали вместе, исчезая в потоках огня. Когда магма застынет, остатки Армии Синего Паука и воинство нифилим превратятся в камень, став частью Аллохеймских гор. Не такое уж и плохое надгробие, если подумать.

Эл вспомнил о Раде и Тагоре, сгоревших при взрыве Мальтана. У них был поистине достойный погребальный костёр.

Всё вокруг шипело и плавилось, пепел нависал над лагуной столь плотной тучей, что даже солнца не было видно. От резких перепадов температуры поднялся ветер, и на Эла налетали то горячие, то холодные порывы.

Он плыл, таща за собой Лиину и Ирда, зная, что они ещё живы, хоть и тяжело ранены. Ему ещё нужно было их вылечить — также, как некогда он поставил на ноги поражённого чумой Ирда. Зитская магия снова доложна была пригодиться.

Сверху можно было увидеть, как через Асталию движется тёмное пятнышко, но едва ли кому-нибудь могло прийти в голову, что это человек пытается переплыть великую горную реку.

Дарон сидел, подтянув ноги и положив подбородок на колени. Пещера, где он укрылся от смертоносных солнечных лучей, была достаточно глубокой, чтобы свет не обжигал бледную кожу вампира, но он всё равно щурился на отверстие, помня об ужасе, который недавно пережил, спасаясь от смертоносного рассвета.

Подле него лежал Мангтар, меч Грингфельда, — всё, что осталось от знаменитого и могущественного вампира. Дарон счёл, что имеет полное право забрать его себе — пусть не он победил Прародителя, но трофей достался ему.