Постфактум. Книга вторая (СИ) - Королевский Дмитрий - Страница 29

— Ещё бы чуть-чуть, и случилось бы непоправимое, — подхватила Ясмина, встретив недвусмысленный взгляд парня. — До сих пор не пойму, как мне удалось вытащить тебя с того света, да ещё и заживить раны. Это хорошо, что память к тебе вернулась быстро. Думаю, и способности никуда не делись и появится через время.

— Нет, непоправимое уже случилось, — слова Ильи и Ясмины не возымели должного действия, чародей твердил своё. — Ещё никогда я не слышал, чтобы маги полностью лишались дара, только смерть способна отнять его, вместе с жизнью в этом бренном мире.

— Не переживай ты так, Годогост, — как можно беззаботней произнёс Илья, пытаясь скрыть нешуточное беспокойство.

— Дык как мне не переживать, Илюша, покуда мы на земле врага, а я даже обыкновенное заклинание отвода глаз не в состоянии совершить! На самих гоблинов мы, может быть, и не нарвёмся, но вы не представляете, насколько коварны и изощрённы их ловушки. Сам я никогда не попадал в них, но наслышан сполна.

Рассказ гмура о коварном подземном народе, не брезговавшем полакомиться человечиной, усилил тревогу. Годогост не знал устройства ловчих приспособлений. Поэтому приходилось ждать подвоха буквально от каждого низкорослого деревца, куста или валуна. Илья также не имел представления о подобного рода конструкциях. А вот Ясмина, выросшая на просторах Руин, иногда сталкивалась с такими ловушками, как ловчие ямы, силки на мелких животных, которые часто ставили и проверяли подростки, и капканы. О последнем механизме, старом и ржавом, она узнала не так уж и давно. Это случилось в начале лета, когда стая диких псов, ища пропитание, забрела в их двор. Одна из псин угодила в древнюю живоловку, и её жалобный вой разнёсся в вечернем пахнущем полынью воздухе. Впрочем, страдания мутировавшей собаки оказались недолгими. Голодные собратья, едва почуяв кровь, разорвали её на куски и спустя полчаса — сытые, убрались прочь от людского поселения.

— Осторожная нога оступается редко, — наставнически произнёс Годогост, немного успокоившись, но, конечно же, не смирившись со своим положением. — Скоро каньон, да помогут нам боги проскочить его быстро и незаметно.

* * *

Озабоченный мыслями о набирающем силу и знания слуге, Креслав проследовал в один из своих многочисленных залов. Просторная комната с высоким сводом, в которой за последнее время скопилось немало предметов из найденных под башней потайных комнат, выглядела захламлённой. Однако царящий беспорядок не мешал хозяину Серой башни ориентироваться среди артефактов из другого мира. Вот и сейчас он безошибочно отыскал пачку посеревшей бумаги, соединённой переплётом из неведомого материала. Каждую страничку, обёрнутую в прозрачный материал, можно было без труда снять с крепления и разместить в другом месте, перемешать. Именно поэтому язык не поворачивался назвать этот непонятный предмет книгой. Белый прямоугольник на серой обложке содержал строки на знакомом языке, но с неясными терминами. «Программа „Новости“, методическое пособие. Январь 2039 г.» — гласило название увесистого тома. Действуя по наитию, некромант с жадностью поглощал знания, написанные ровными, откалиброванными буквами, коих никогда не нанести пером или писалом^[29]. Он был уверен — сведенья, содержащиеся на этих страницах, сделают его сильней, натолкнут на новый виток самопознания и развития магического мастерства.

Невероятно белая и тонкая для этого мира бумага несла строгие и беспрекословные указания. Диктовала действовать в соответствии с написанным, убеждать в непоколебимости и достоверности каждого слова. Для кого, для чего были созданы эти методички? Понятно одно, все эти многочисленные манускрипты предназначались для неких избранных, а они, в свою очередь, обязывались вложить всю информацию в тысячи умов.

Управлять упырями, а потом и мертвецами стало скучно и неинтересно. Обыденность душила Кощея, не давала покоя, и он с ещё большим упорством «зарывался» в изучение масштабного материала. Да, безусловно, он многого добился. Разрозненная и поделённая на часто враждующие между собой княжества Русь прогибается под натиском его гнилой армии. В то же время её начинают рвать на части такие отбросы, как гоблины и степняки. Они пируют на развалинах крепостей и городов, а это просто недопустимо! Победа и абсолютная власть должна принадлежать только ему — Креславу Корочуну!

Некромант не заметил, как за чтением провёл несколько часов, и только снежная буря, разыгравшаяся снаружи с неистовой силой, вернула его в реальность. Ветер выл как сотни раненых упырей, а бьющая в окно небесная крупа просачивалась вовнутрь через прорехи в старой рассохшейся раме, образуя возле подоконника подобие тумана.

Креслав встал со скрипучего кресла, стряхнул с плаща белый налёт. Идеи будоражили его сознание, но организм намекнул, что он всё ещё человек, и ему нужно питаться и спать.

«Проклятье, где носит этого пустоголового Красибора⁈» — с раздражением подумал Кощей.

Наверняка забыл об тщательно прививаемой ему обязанности — добыча пищи для хозяина. Уж не переборщил ли он, назвав этого скудоумного громилу избранным? Нет, с Мором, теперь уже Мерлеем, таких мелких бытовых проблем не возникало.

«Зато появились другие, и куда серьёзней!» — огрызнулся он на внутренний голос, и тут же в ярости послал мысль-команду виновнику его негодования. «Красибор, живо ко мне, паршивец! Ты забыл, что хозяин должен питаться!»

Сомнений не возникало, его приказ достигнет адресата, и поэтому Креслав сразу же отправился в столовую. Эту комнату без окон он сам оборудовал под кухню, хотя и пользовался ей крайне редко. Питался он в основном, что называется, не отходя от работы. Сегодня же Кощей решил сделать исключение. Хотелось не спеша поесть и обмозговать накопившийся в голове материал. Однако по пути, следуя полутёмными коридорами, освещёнными факелами с искусственным огнём, в которых пламя не чадило и никогда не затухало, меняло окрас и интенсивность по желанию некроманта, он вновь задался вопросом о тех, кто смог создать эту магическую цитадель, используя развалины из другого мира? Кто пропитал это место древней и чудовищной по силе магией? А может, источник силы находился в этом месте изначально? Убеждение Креслава в том, что башня воздвигалась на острове и буквально замуровала в себе остовы «Останкинской», оставалось непоколебимо. Серые камни и другие строительные материалы — здешние, причём за пределами Колючих островов их просто невозможно найти. А что, если и сам архипелаг — пришелец из другого мира и возник в водах Северного океана по чьей-то прихоти или же по ошибке?

Упырь застал его задумчиво вглядывающимся в чёрную столешницу. Еды он принёс больше обычного. Значит, не так уж и глуп, понял вину и теперь пытается загладить её. Секундная оценка меню и несколько мгновений на сервировку. Нужные столовые приборы и предметы сорвались с полок шкафа, выполненного, как и вся мебель, из чёрного дерева и, пролетев по воздуху, опустились на стол. Блюдо — тоже из чёрного стекла, с замысловатым золотым узором, под рыбу, кубок в виде черепа для крови в неизменной текстовой гамме. Нож и вилка из чистого серебра.

Красибор, одним выверенным движением вспоров горло белого медвежонка, наполнил сосуд багровой жидкостью. А после удалился, унеся с собой запачканное кровью тельце. Кусок жирной рыбы, слегка подмороженной, отправился в рот Креслава. Хозяин Серой башни тщательно прожевал любимую пищу и запил её. Пристрастие к столь экзотической для Руси еде появилось у него не сразу. Приготовить пищу на костре для мага, приглянувшегося этому колоссальному источнику силы, как серая твердыня, не составляло труда. И он какое-то время занимался жаркой и запеканием приносимой упырём дичи и рыбы. Пока в очередной момент, после успешного испытания нового заклинания, не испытал жуткую тягу к ещё тёплой крови животного. Некромант попробовал, и вместо мерзкого вкуса ощутил во рту сладостный нектар. Вспомнилось полуголодное детство, когда ему приходилось весь день, страдая от палящего солнца, пасти скот, а вечером, ведя овец на водопой, жадно припадать к вечно холодным водам Белого озера, питающегося множеством родников. Сырое же мясо показалось невкусным, но и приготавливать его Креслав уже не желал. А вот рыба пришлась по душе. Так Кощей полностью поменял рацион и почувствовал себя превосходно.