Постфактум. Книга вторая (СИ) - Королевский Дмитрий - Страница 23

— Мы сможем общаться с тобой, Мерлей, но в определённых местах, — холодно и безэмоционально сказал Креслав, не оборачиваясь, вглядываясь в одну из граней призмы. — Ты прочувствуешь, когда и где.

— Почувствую, но как, хозяин? — растерялся он тогда, ещё не зная, что его ждёт впереди.

— Всему своё время, — Креслав сделал жест рукой, словно смахивал что-то в сторону, и картинка, транслируемая в ледяной глыбе, поменялась. — Я не могу сказать определённо, как это случится, но ты обязательно догадаешься. Уверен лишь в одном, что все мои многочисленные попытки перенестись за пределы башни оказались не такими уж и бездейственными. И в том, что этому коротышке с ключом — повезло! Ведь первая половина заклинания, к которому он «подключается», принадлежит мне.

Несмотря на жаркий день, его обдало стужей, той, родной, знакомой до боли в мышцах и инея на коже, что до костей промораживала упыря, когда он впадал в спячку, чтобы пережить голодную зиму. Он словно бы наяву ощутил порыв ветра, колющий и бьющий кожу миллиардами ледяных частичек. Явление на Колючих островах частое и очень привычное для коренного обитателя.

Оторопев от нахлынувших чувств и таких реальных ощущений, Мерлей мысленно приказал жеребцу сбавить темп, а потом и вовсе перейти на шаг. Какое-то время Совершенный не понимал, куда и зачем он движется, по наитию управляя лошадью. Когда впереди замаячила старая полуразрушенная изба и колодец, он осознал, что находится в нужном месте. Спешившись, он уверенно проследовал к оголовку скважины, заглянул в пахнувший холодом полумрак.

Несколько минут ничего не происходило, но притяжение этого места не отпускало Мерлея. Гость с Колючих островов не мог отвести взгляда от холодно мерцающей воды. А потом гладь вдруг вспенилась, закипела, как котелок на костре, и мигом позже разгладившись, застыла, словно стала одной из граней ледяной призмы в Серой башне.

Лик хозяина проявился на дне колодца, такой реальный, что казалось, сам Кощей находится сейчас в воде.

— Здравствуй, Мерлей, — холодный и властный голос Креслава вывел упыря из оцепенения.

— Рад приветствовать, мой хозяин, — слова сами собой слетели с губ Мерлея.

— Недурно, — удивлённо вскинув брови, произнёс некромант и зло добавил, сверкнув зелёными глазами: — Очеловечился совсем, это хорошо, тебе же легче будет среди этого стада, что ещё населяет земли Руси!

Совершенный хотел добавить, что именно знания и кровь хозяина помогают ему с результатами преображения, но не успел, Кощей снисходительно продолжил:

— Верной дорогой движешься, похвально, в этом я почти не сомневался.

На лице упыря возникла скромная улыбка, похожая на его собственную, именно так улыбался начинающий чародей, когда его первые магические потуги оценивал Акамир Светлый. Кощея аж передёрнуло. Никогда, больше никогда он так заискивающе не улыбался и не улыбнётся, как перед этим напыщенным альвом!

— Но это не отменяет общего отставания! — теперь два изумрудных осколка, на которые стали похожи глаза Креслава, буравили Мерлея, он буквально ощущал это своей новой чувствительной кожей. — Медленно, очень медленно продвигаешься! Людские потребности и пороки стали тому причиной, верно?

Мерлей хотел опустить голову, но шею будто зажали в железные клещи.

— Да, — выдавил он через силу, голова упыря раскалывалась от невероятного ощущения, что его мозг грубо ощупывают руками, сдавливают и трясут. — Порой очень трудно удержаться…

— Хватит! — резко оборвал его Креслав. — Не нужно оправданий! Всё, что меня интересовало, я увидел сам, и многое мне не понравилось! А уж поверь, если мне не нравится, когда мои приказы становятся второстепенными, я могу очень огорчиться!

Тело Мерлея отказывалось подчиняться ему, оно приклеилось к колодцу и было в полной власти хозяина Серой башни. Вспышка боли захлестнула, разметала и унесла за собой все мысли упыря, прокатилась по всему одеревеневшему телу.

— А когда я огорчён, то кому-то обязательно бывает больно, — ледяные слова пробились в заложенные уши Мерлея. — Очень больно. Урок усвоен?

— Урок усвоен, хозяин, — вымолвил трясущийся от нахлынувших чувств Мерлей. Чувств новых, делавших его, жителя Колючих островов — слабым и зависимым от обстоятельств. — Не люблю боль, я стал ощущать её сильнее…

— Вот и славно, — оборвал лепет упыря некромант. — А теперь в путь. Живо!

Изображение Кощея подёрнулось рябью и пропало. Мерлей отшатнулся от примагнитившего его колодца, едва не упал. Иллюзии свободы и вседозволенности разлетелись в труху. Как он вообще мог помыслить о том, что может сорваться с поводка? Как? Неужто кровь, что он вдоволь пьёт каждый день, затмила ему разум? Или человеческая натура гнёт свою линию? А может быть, и то, и другое. Задаваться вопросами было поздно, хозяин прочитал все его мысли и сделал выводы не в пользу Мерлея.

Немного придя в себя в тени разрушенной избы, которую не преминул обыскать, упырь отправился дальше. Дальнейший путь рисовался в его воображении сам собой, и отклониться в сторону Мерлей опасался.

* * *

Пришедшие к единому мнению низкорослые уроды-гоблины приободрились, стали суетиться вокруг костра в поисках нужной кухонно-походной утвари для жарки мяса на вертеле, а Илье оставалось одно — лежать, обмерев от страха. От мысли, что сейчас его живого подвесят над раскалёнными углями и начнут медленно запекать — кровь застывала в жилах, а тело покрывалось холодным потом. Неужели это конец? Он столько раз обманул смерть, ещё там, в Интернате, потом путешествуя по мирам, а теперь, значит, всё — лимит везения исчерпан? Но почему же так глупо, жутко и больно? Чем он заслужил подобную участь?

«Меня сейчас сожрут, а в моей голове полный кавардак!» — зло подумал парень, всё ещё не решивший, притворяться и дальше спящим, или попробовать вступить с гоблинами в заведомо провальный диалог.

Парень понимал, это последние мысли, потом всё его существо утонет в нестерпимых мучениях. И от этого становилось жутко. Илья больше не мог сдержать колотившую крупную дрожь, зубы стали выбивать неровную дробь, и это услышал приближающийся гоблин.

— А кто это у нас опамятовался? — воскликнул Гузыня, подпрыгнув от неожиданности. — И дрожит как лист на ветру в пору грязника^[24]! — тощий гоблин с ирокезом подскочил к Илье, схватил его за воротник, резко вздёрнул, больно ударяя челюсть. — Давай зыркалки открывай, нечего придуряться!

— Пошёл ты, урод! — зло зашипел Илья, ощущая в пересохшем рту привкус железа. Ярость захлестнула его, прогнав страх, но это чувство было секундным, и он быстро пожалел о нём. — Убейте сразу и делайте потом что хотите, — попросил парень, смотря в жёлтые глаза гоблина.

— Не робкого десятка, стало быть! — удивлённо произнёс Гузыня, в очередной раз резко подтянув Илью за ворот, а после отвесив звонкую оплеуху. — Так это ещё лучше! Посмотрите на него, братцы — храбрец! А сожрать сердце бесстрашного воина — это значит получить его отвагу себе в наследство!

— Ты чего это удумал, Гузыня⁈ — одноглазый Печегнёт оказался тут как тут, оттолкнул в сторону тщедушного гоблина. — На чужой кусок не пяль роток, а то разрежу тебе его от уха до уха! С чего это решил, что сердце тебе достанется⁈

— Эй, межеумки^[25], снова за старое! Хорош уже грызться, как псы сторожевые! — голос старшего отряда прервал начавшуюся перепалку. — Тащите руса к костру, живо!

Илья попытался дёрнуться, тело, сдавленное умелыми путами, терзала боль, онемевшие конечности кололи тысячи иголок.

— Никакой я вам не рус! — заорал он, начиная развивать бредовую идею, вдруг пришедшую в голову. — Я пришелец из другого мира, и меня нельзя есть!

— С чего это? — изумился Печегнёт. Вознамерившиеся было тащить его гоблины остановились, опуская Илью на землю, уставились на него полубезумными глазами. — Пахнешь ты вкусно, человечинкой.

— В этом и кроется обман. Я пахну вкусно, но моё мясо и внутренности ядовиты для вас! Да, я не хочу быть съеденным, но и вы не получите желаемого. Один малюсенький кусочек моей плоти способен убить, и эта смерть будет не из лёгких! — Илью словно прорвало, он стал быстро сочинять небылицу, вдруг отчётливо ощутив мысли приходящей в себя Ясмины. — Сначала вы почувствуете лёгкое недомогание, тошноту, а уже через полчаса у вас желудки вывернутся наизнанку, забрызгав всё вокруг кровавым бульоном, кишки завяжутся в узел и полопаются…