Гарнизон Бездна (СИ) - Щегулин Антон - Страница 18

Пока бежал меж отсеками, впечатался в стену, рассёк себе лоб. Пошла кровь, заливая правый глаз. Этого ещё не хватало. Вылетаю на капитанский мостик, вижу нашего бессменного капитана Радона Ивановича Кобальта, одетого полностью с иголочки, расставившего широко ноги и стоящего ко мне спиной. Уверенно подбегаю к нему, стирая с лица безостановочно льющуюся кровь, смотрю по сторонам.

Когда я говорил, что этот корабль архаика, я даже не подозревал насколько. Здесь не было ни одного монитора состояния. Сплошные лампочки, тумблеры, кнопки, изредка рычаги. Чтобы управлять подобным судном, надо быть очень подкованным. Сейчас гиперджеты оснащены нейродрайвом, который делает за пилота практически всё. Тут же пилот — это бог. Повелитель тумблеров.

Чёрт, а вертухай, походу знал, в чём дело. Только сейчас до меня дошло, что эти технологии не только позволяют сэкономить некоторые ресурсы во время строительства, а также упростить ремонт, если случиться поломка. Они, по сути, выполняют функцию защиты от угона. Ибо немногие способны управиться с такой махиной.

Тут чёрт ногу сломит, что к чему, вот, например, дальняя панель управления дополнительными маневровыми соплами. Здесь примерно пятьдесят одинаковых тумблеров. По своей профессии я обязан знать их назначение, поэтому я с уверенностью могу сказать, что вся панель предназначена для полноценного управления, как силой выброса сжигаемого топлива, так и направлением. Но на этом мои компетенции заканчиваются, потому что я не знаю конфигурации судна. Если дополнительные маневровые располагаются не так, как я себе представляю, можно допустить роковую ошибку при маневрировании.

— Антей! Рад, что ты здесь, как мы и договаривались семь месяцев назад. — произнёс капитан спокойным голосом с улыбкой.

— Товарищ капитан! Что происходит?!

На мостике кроме нас никого не было.

— Почему капсулы не открываются?!

Нас мощно тряхнуло. Обзор из кабины был нулевой. Окна как будто заволокло дымом или что-то вроде того. Однако дым был светлый… Равномерно светлый. Такой свет бывает только, если судно находится в атмосфере какой-либо планеты.

— Антей, дело в том, что они и не должны открываться, я намеренно разбудил тебя раньше остальных — он продолжал улыбаться. — На «Внезапном» предусмотрен только один сценарий, при котором происходит открытие криокапсул.

— Какой же?

— Повреждение судна.

— Тогда почему нас так трясёт? Почему ничего не видно? Снаружи сплошной дым! Разве это не повреждения? Корабль в порядке?!

— Не переживай, корабль в полном порядке и даже не повреждён.

— Тогда, что чёрт возьми происходит?!

— Всё просто, мы притягиваемся к планетоиду, вошли в плотные слои атмосферы.

— Мы что, падаем?!

— Всё верно, Антей, мы находимся в состоянии свободного падения. Благо, у нас ещё есть около пяти… В лучшем случае семи минут, чтобы всё исправить.

— И что вы предлагаете сделать?

— Мне кажется текущая ситуация, как нельзя лучше подходит для того, чтобы проверить твои навыки и пройти первое тестовое задание на должность помощника капитана.

— Да вы должно быть шутите…

— О, нет, Антей, ни в коем случае. А теперь ступай к панели управления дополнительными маневровыми, тебе предстоит выравнивать нашу птичку.

А можно мне другого капитана?

Глава 7: Авария на Доминусе-552

— Да я даже не знаю схему их расположения!

— О, это не проблема, вон в том ящике… — он показал пальцем на грязный железный ящик рядом со мной. — В этом ящике лежат чертежи.

— Чертежи?!

Я был готов разрыдаться.

— Ну да, чертежи… Надеюсь, ты не прогуливал занятия в лётном училище.

Нас снова мощно тряхнуло.

— Время тик, так, Антей, чего стоим?

Чёрт подери, этот не капитан, а какое-то недоразумение… Значит в спокойной обстановке он на меня орёт, затыкает и вообще всячески показывает мне моё место. А сейчас он спокоен, как удав, улыбается и предлагает мне посмотреть чертежи?!

Я метнулся к ящику, но он был заперт. У меня уже опускались руки, судно трясло всё сильнее. Радон стоял бездействовал. Он самоубийца?

— ЗАКРЫТО!

— Ой… Точно. — он швырнул мне ключ, и я каким-то чудом поймал его левой рукой. — Специально закрыл, чтобы всякие вертухаи не имели доступа к информации.

Каким-то чудом я открываю ящик с первого раза, смотрю огромную гору блюпринтов. Быстро нахожу схему расположения дополнительных маневровых сопел.

— Нашёл! — подбегаю к нему. — Вы же включили обратную тягу?

— Нет, конечно, Антей… Ну чего как маленький, давай, давай, подсуетись! — он посмотрел на наручные часы. — До поверхности осталось не так уж много.

В голове паника, начинаю носиться, как ошпаренный между панелями. Каждую из таких я видел в лучшем случае на страницах учебников… Обратная тяга… Отлично. На панели с десяток тумблеров и две кнопки. Так, вспоминай! Да, точно, в режиме межзвёздного перелёта кнопка в утопленном состоянии блокирует сопла в определённом положении. Тумблеры находятся друг напротив друга. Так, калибровка… Сила обратной тяги и сужение сопел. Настроить. Направление… Ещё несколько тумблеров справа.

Я перебегал из одной части мостика в другую, переключая всё подряд. Потихоньку ситуация улучшалась. Благодаря тому, что я выпустил нужные закрылки, тряска ушла, судно стабилизировалось. Но оно всё ещё падало в опасном пике.

Подхожу к основной приборной панели, где есть всего один миниатюрный лампочный мониторчик. На нём отображаются полётные данные и немного информации о планете. Мы приближаемся к поверхности. Так, понятно, у неё есть твёрдая поверхность. Гляжу в окно. Всё ещё ничего не видно. Высота двадцать тысяч метров. Скорость пятьдесят метров в секунду. Это не сравнится с теми скоростями, которые я выжимал из гиперджета. Поэтому я почувствовал уверенность в своих действиях. Здесь не нужна реакция, нужно просто выставить правильные параметры, исходя из ситуации.

Долго смотрю на приборку, в голове постепенно складывается паззл. Капитан бездействует. Интересно, он настолько во мне уверен? Или просто такой отчаянный, что готов умереть в любой момент времени?

Отрубаю маршевые двигатели. Чёрт, это надо было сделать с самого начала… Какой же я идиот! Подбегаю к панели главных маневровых, половину перенастраиваю на обратную тягу, другие направляю под углом для балансировки. Иначе может повести и нам конец.

Чувствую эффект. Вибрации прекратились. Но мы всё равно несёмся прямиком вниз. Что я делаю не так? Смотрю чертежи, вижу основные закрылки для балансировке в атмосфере… Ну конечно! А я ковырял дополнительные. Выпускаю закрылки, тут же начинается тряска похлеще, чем была.

Капитан начинает смеяться во весь голос.

— Ладно, Антей, посторонись.

Он спокойно подходит к каждой из панелей, переключает те тумблеры, которые мне и в голову не приходило переключать. Затем делает и вовсе наоборот, включает маршевые, убирает закрылки, полностью перенастраивает маневровые. Машина пару секунд трясётся так, будто всё к чертям сейчас развалится на куски, потом всё резко выравнивается, стабилизируется. Я чувствую небольшой крен.

После он вырубает маршевые, оставляя лишь маневровые, полностью перекидывает всю энергию выброса на левый борт, корыто делает резкий поворот. В это время он подходит к небольшому мониторчику на панели управления, чешет подбородок.

— А ну да, совсем забыл, точно.

Подходит к дальней части мостика, разбивает стекло одного из пятнадцати рычагов, о назначении которых я даже не знал. Слышится отдалённый грохот, машина как будто воспряла духом, ещё немного выровнялась и разворот стал гораздо мягче. Кажется, он сбросил один из топливных отсеков. Надеюсь, пустой.

После этого он так же спокойно подходит к штурвалу, немного калибрует вручную, глядя на лампочки и прислушиваясь к трелям электроники. Кивает головой, отходит в сторону и указывает ладонью на окно, приглашая меня посмотреть.