Дионисов. За власть и богатство! – III (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 5

— Это какие такие планы, позвольте поинтересоваться?

— О! Вам понравится, уверяю. А пока — давайте-ка прокатимся. Есть у меня для вас один небольшой подарок.

Мы совместно с гвардейцем охраны графа упаковались в Антилопу Гну, и Степан Иванович показал мне дорогу.

Я видел этот участок много раз, подъезжая по просёлочной дороге от долины до Номоконовска. Примерно в полутора километрах от неё, после поворота на лесопилку виднелся приличного вида забор, металлический амбар на углу, недостроенное кирпичное здание, а главное — линии электропередач, ведущие к городу. Только всё это выглядело недостроенным и слегка заросло бурьяном. Но мой наметанный глаз предположил, что бесхозным участок стоит всего пару лет.

И Номоконов мои предположения подтвердил.

— Двоюродный племянник Замойских, Порфирий Замойский-Бурд, было, взял ссуду под участок и успел что-то построить, — рассказал граф, выйдя из машины и загремев ключами от ворот. — То ли завод стройматериалов, то ли удобрений хотел. Но все деньги под строительство пропил в Нововаршавске, получил нагоняя от Замойского-Старшего, а затем окончательно обанкротился, и участок с недостроем был возвращён в собственность графства. Три четверти гектара. Водоснабжение, канализация готовы. В конторском здании осталось сделать отделку и починить окна. Собирались провести телефонную линию, но пока откладывается. Вот, полюбуйтесь.

Территория действительно выглядела отлично. Хорошая роза ветров, вся инфраструктура, близость к двум дорогам.

— Отлично, — согласился я. — Предположу, что вы мне показываете всë это не просто так.

— Разумеется. Только вот отдать бесплатно я вам это не могу, — сказал граф. — Иначе к нам обоим возникнут очень большие вопросы у княжеской канцелярии.

Тут он зарылся в сумке и продемонстрировал две здоровенные пачки ассигнаций.

Но могу сделать скидку в половину стоимости, и ещё четверть цены верну вам наличностью прямо сейчас из личных сбережений — взамен за воспитание Степана. Он всë равно принимает участие в вашем бизнесе, пусть это будет его грантом на обучение. Так скажем, на производственную практику.

— И сколько в итоге?

— За вычетом вот этого — сто двадцать тысяч. Но с одним вполне очевидным условием — скорейшего освоения участка и пуска завода. Желательно — в ближайшие недели. Потому как иначе — не успеете в цикл созревания первого рапса.

А у меня после всех строительных трат и выплат оставалось всего втрое больше свободных финансов. Причем риск нехватки денег, конечно, я собирался купировать продажей вина, а вот с людьми проблема оставалась открытой.

— Хм. Звучит очень заманчиво, Степан Иванович. Но я вижу риск срыва сроков запуска, и риск долгого возврата инвестиций. А всё потому, что мне не хватает людей для окончания стройки и не хватает работников на завод. Там нужно будет шесть разнорабочих, три дежурных техника с минимальными инженерными навыками, три администратора… И ещё десяток охранников не помешал бы, Замойские под боком. У вас есть люди?

Сергей Иванович вздохнул.

— У нас самая низкая безработица в графстве и самое большое число открытых вакансий. Последний завоз «Океаника-Борея» немного поубавил, но к нам в графство всё равно никто не хочет ехать, Александр Петрович. Все оседают в Югопольске или в сельской местности. Но я обещаю сделать всё возможное. А также после пуска производства бесплатно организую рекламу по всем средствам массовой информации! И направлю вам лично несколько развозчиков топлива.

— По рукам! — протянул я ладонь после недолгого раздумья.

Да, это была спонтанная покупка. В любой другой ситуации я бы подумал хотя бы немного дольше и навёл больше справок. Но, во-первых, я доверял графу, потому что редко ошибаюсь в людях. А во-вторых — находился в винодельческом раже, и мне не терпелось закончить с этим, чтобы вернуться обратно к драгоценному вину… В общем, поездка за деньгами и подписание всех необходимых документов заняло ещë часа три, после чего я вернулся во Фламберг, размахивая бумагами на землю.

Только вот встречали меня домашние с тревожными и слегка испуганными выражениями лиц. Я сразу понял, что они в чём-то провинились.

— Так. Выкладывайте, что случилось.

— В общем, такое дело, Платоныч… — начал Рустам. — Тупай наш пробрался в подвал, и…

Сердце ёкнуло.

— И что⁈ — я быстро направился в подвал, а все потащились за мной, рассказывая по дороге.

— В общем, он из одной канистры половину выпил…

— Половину расплескал… Почти. Там на донышке осталось.

— Мы его поймали, конечно…

Я осмотрел опрокинутую канистру и алую лужу на полу. Еле сдержал свой гнев. Как в него влезло-то⁈ Минус целых семь процентов драгоценного товара! Я ещё не догадывался, сколько стоит вино, но понимал, что убыток может стоить сотни тысяч, если не миллионов!

— Где он.

— Я… В клетку его посадила, — сообщила Ангелина. — Он у меня в спальне.

— В клетку? — не сразу понял я, а потом вспомнил.

Та самая клетка, в которой он попал в моё распоряжение — после нашего приезда во Фламберг она вот уже полтора месяца лежала на чердаках. Уже и забыл про её существование, Нанотолий все эти недели был на свободном выгуле. Это Ангелина молодец, конечно, что додумалась. Только надолго ли?

Я направился в спальню — процессия направилась за мной. У дверей я спросил:

— И что он? Не пытается выбраться?

— Не-а. Во-первых — пьяный, во-вторых — клетка на него, похоже, воздействует как-то. Не зря же эта твоя корабельная профурсетка в неё Нанотолия таскала, — сказала Ангелина, а потом перегнала меня, посмотрела как-то даже наивно и жалобно. — Ты его это… не убивай, ладно? Я его первые недели терпеть не могла, а теперь уж привыкла как-то.

Ишь ты, защищать вздумала. Не скажу, что это сильно мне помогло — в её спальню я ворвался в полной готовности придушить зверюгу. Даром колдун, даром нам жизнь спас, даром — четвероногий друг. Он уничтожил мой главный планируемый источник обогащения!

Но когда я перешагнул через разбросанное на полу нижнее бельё (мда, даже не догадывался, что Ангелина носит такое затейливое) и увидел своего приятеля, валяющегося кверху огромным пузом, в скрюченной позе, с высунутым языком и довольно громко для своего размера храпящего — понял, что любая воспитательная беседа будет обречена на провал.

— Гедонист и сиборит, чтоб его, — пробормотал я, заметно подобрев. — Пусть живёт, но карцер в несколько суток ему обеспечен. Отнесите его в башню, кто знает, какие эффекты будут после пробуждения после такого объёма выпитого, как-никак, колдун с дикой магией. А ты, Гелька, приберись в комнате, пожалуйста, не стыдно разве — в таком беспорядке.

— Пф! — фыркнула Ангелина, но пару предметов гардероба всё-таки поспешно прибрала в шкаф.

После меня снова накрыл винодельческий раж. Сперва я измерил остатки на дне недопитой канистры — там было около полулитра, и с ними, как выяснилось, творилось что-то неладное. Лакмусовые бумажки показали содержание метанола и формальдегида, да и запах был какой-то совсем неблагородный.

Была ли в этом вина тупая, или винный продукт изначально был неблагородным, и тупай утилизировал отбраковку — осталось неизвестным.

Зато остальное вино было почти готово! Удивительно, всего шесть дней потребовалось соку, чтобы превратиться в благородный напиток. Что ж, пока нарушитель моего спокойствия крепко храпел, я принялся снова — измерять, проверять, перепроверять.

Рустам со Степаном вечером пришли с рассказом и бумагами — я просил их прибраться, рассмотреть тщательнее и прикинуть число рабочих и расходы, необходимые на ремонт и перенос заводского оборудования.

— Рабочие и техника есть только в Югопольске, — Рустам начал. — Плюс монтажников от Пржевальских снова нанимать. Одного инженера на работу нашли… Дорого… В общем…

Степан продолжил, показывая аккуратным почерком заполненные от руки таблицы: