Викториада (СИ) - Осипов Игорь - Страница 1

Уже в который раз я сморю на информационную ленту закрытого канала и не могу поверить своим глазам. Они все-таки решились на это! Нападение, биологическая агрессия, в конечном счете, война. По-другому я это расценивать не могу. Система жизнеобеспеченья защитного бункера исследовательского центра выдержит долго, но где гарантия, что набежавшие по сирене сотрудники уже не попали под излучение или не заразились измененным штаммом. Мы даже не знаем, что это за излучение. Удар луча, отраженный от спутника пришелся прямо в центр жилого района и началось. От осознания масштаба бедствия моя любимая бейсболка, натянутая козырьком на затылок, покрылась липким потом от чувства большой беды! «Мы не успеваем, хотя и готовились. Я не успеваю! Система готова к синтезу, но для этого нужен сущий пустяк, параметры излучателя, совершившего удар, а у меня его нет, да и откуда его взять?»

Решение пришло само. Если я не могу получить параметры излучения и рассчитать мутацию, то можно определить его обратным путем. Мне нужно образец мутировавшего вируса и, загрузив в компьютер его геном, путем подбора, рассчитать антидот - тот набор аминокислот, который поставит непреодолимую стену для проникновения инфекционного агента в клетку. Но это долго. Даже навскидку более месяца, а может и дольше… «Нет у меня этого «больше месяца», даже недели нет». Это даже не поиск иголки в стогу сена, это… У меня даже нет сравнения. Даже Эскулап - наш суперкомпьютер с его скоростью анализа провозится бесконечно долго. А уже через пару дней пандемия достигнет пика и станет неуправляемой. Я даже не представляю всех последствий этой атаки».

Параметры излучения - это тупиковая ветвь исследования. Я потратил три дня, пока не понял, что луч это всего лишь носитель кода изменившего вирус. Рассчитать код не сможет даже «Эскулап». Работать надо с вирусом. Неделя, черт побери, целая неделя ушла на добывание биологического материала и загрузку этой информации в недра компьютера. Я назвал этого невидимого убийцу «VICTORY» - Победитель. Попав в организм, он просто не оставляет шанса. Бесчисленное число кружек кофе, банок стимулятора и неделя… семь дней, будь они неладны… восемьдесят четыре часа… чтобы их пробрало… пять тысяч сорок минут… секунды вообще считать не буду, а то повеситься захочется. Новостная лента затихла на непонятной пандемии, которая перекинулась на весь мир. Весь мир охватил хаос. Синие ногти, головная боль и смерть через сутки. Ничего не помогает. Вы спросите, где я взял геном? Вон он ходит за стеклянными бронированными стеклами. Выбирай - не хочу. Стучит зубами, смотрит на меня мертвыми, но голодными глазами, тянет руки с неестественно длинными синими ногтями, скрежещет ими по бронестеклу. Я, наверное, раньше сойду сума от этого звука. Неприятный скрежет отдается головной болью.

Сидя в своем кресле, я откинулся на спинку. «Великий ученый, твою мать! Надежда биофизики и вирусологии страны, беспомощен как котенок пред тигром. Время… мне не хватает времени». Цейтнот, чистой воды. Прямо вижу, как убегают секунды на таймере, которых мне катастрофически не хватает. Я с ужасом понимаю, что всему тому, что я любил - приходит конец! Суперкомпьютер, игриво подмигивая диодами на панели, переваривал огромный объем информации. «Он справится, он определенно справится, но увижу ли я этот результат? Может кто-то выживет после удара? Жутко болит голова, я явно перебрал с энергетиками, и последняя чашка кофе была тоже лишней». Я поднял руку и с недоверием посмотрел на удлинившиеся посиневшие ногти. «Да, кто-то обязательно выживет! Должен, иначе и нет смысла…»

Ящик, баба Зоя и бедный Йорик

Ничем не примечательное хмурое утро. Мерзкое зимнее утро. Снега нет, сплошная слякоть и грязь. Хорошее слово - хмарь. Очень подходит. Хочется хмуриться, посмотрев в окно. И хочется спать… очень хочется. Казалось бы, проспал бы всю зиму, как медведь в берлоге. А нет! Отчаянно пищит будильник, прячась от хозяина где-то на книжных полках. Уважаю его за храбрость и целеустремленность. Если бы дотянулся - раздолбал бы гада, и он это знает, потому и прячется в недосягаемости. Не глядя, нащупал на полу тапок и метнул в сторону надоедливого сигнала. Глухой звук падения известил меня, что тапок улетел куда-то в коридор. «Промазал», - хихикает будильник и продолжает издеваться над моим мозгом. Хорошо спрятался, паскуда! Знает, что он у меня не первый… точнее я помню судьбу предыдущих, таких же звенящих зануд.

С усилием разлепляю один глаз. Прав, сволочь, пора вставать, иначе выкинут с работы за непосещаемость. Начальству трудно объяснить, почему лег в три… проблемы негров шерифа, как правило, не волнуют. Решительно откидываю одеяло. На этом вся решимость и улетучилась вместе с желанием идти на работу. Так и лежу в трусах и за ночь задравшейся до пуза майке, и ненавидящим взглядом «пожираю» цифры на электронном будильнике. Упертый трудяга, всё никак не угомонится - пищит, будто его кто за вилку кусает.

В голове вертятся слабые убегающие тени сна. Надо завязывать играться на ночь в стрелялки. Толка от них мало, не высыпаюсь совсем, да ещё ерунда всякая снится. Не помню точно, что, но такое ощущение, что вынырнул из какого-то гадюшника - голова тяжелая, как после перепоя. Лучше бы вчера действительно выпил, не так обидно было бы.

Со вздохом сел на кровати, нащупал ногой один тапок. «А где второй? Ах, да…» С усилием встал и поплелся в коридор, по дороге мстительно посмотрел на вопящий будильник: «Вот и верещи теперь, а я из принципа не выключу». Шаркая одним тапком, побрел в туалет, по пути назад выудил из цветочного горшка второй. Попросил у фикуса прощения: я не нарочно, а вообще надо его переставить, а то когда-нибудь сверну его. Смахнул с тапка землю и натянул на босую стопу. Попытался расплести закрутившуюся майку, но после неудачной попытки плюнул на это дело. Поставил чайник на плиту - так и пошел умываться, сверкая пупом.

Холодная вода немного отрезвляет. В смысле, открылся второй глаз и в голове чуток прояснилось. Будильник, осознав, что хозяин, наверное, все-таки уже встал, наконец-то, угомонился. Эстафету принял чайник, засвистел, как курсант школы милиции: «Что они, издеваются надо мной, что ли?»

После кружечки горячего кофе стало совсем хорошо. Захотелось жить, правда, с походом на работу у меня это желание никак не ассоциировалось. Ну, надо… что ж поделать? От каждого по способности, каждому по денюжке. Других способов в нашем суровом мире нет.

Натянув на себя ботинки и пуховик, я взял увесистую сумку и вышел в тамбур. Закрыв свою убогую однокомнатную холостяцкую квартирку, взглянул на соседскую дверь, где в глазке, показалось, мелькнула тень подглядывающей за мной бабы Зои. Вот кому никогда не спится. Всё сечёт: с кем зашел к себе, с кем вышел. Больше всех надо. Испытывая скрытое удовлетворение, показал ей язык и направился к входной двери.

Свет в тамбуре два раза мигнул и погас. «Да, что же это за день-то такой? Началось в колхозе утро! Получи деревня трактор! Ещё и лампочку моя очередь менять. В конце концов, бабке надо за мной подглядывать, пусть она и меняет. Мне тут свет не нужен, я и ручками все прекрасно могу нащупать. Самодостаточный, сам могу до всего достать».

С этой праведной мыслью я со всей дури влепился коленом об картофельный ящик бабы Зои. Несмотря на то, что было темно, как у негра в известном месте, в глазах ещё больше потемнело, а после чего, вокруг меня заплавали весёленькие разноцветные шарики. Матюгаясь, потирая ушибленную ногу, я дохромал до двери и, открыв ее наощупь, вывалился в подъезд.

Первым моим ощущением было, что я ошибся в темноте дверью. Да нет, вроде площадка этажа, только… такое ощущение, что это не мой дом… точнее мой, но в нем не живут уже лет двадцать… примерно.