Новые конкистадоры (СИ) - Уланов Андрей Андреевич - Страница 53

– Кстати, что там с этой войной?

– Решили объявить Великий Сбор и двинуть на захватчиков объединенное войско всех Медных островов. – Пожал плечами Борекс, наблюдая за финальной сценой спектакля, когда герой встав на одно колено делал своей возлюбленной предложение руки и сердца. Такой традиции у местных, правда, не имелось, однако помимо романтических слов возлюбленной, центральный персонаж этой истории притащил и щедрый выкуп её родителям, отдав им все сокровища, которые только имелись у злого колдуна. – Впрочем, за последнюю пару веков так было решено раз десять. А реально собрать хоть кого-то получилось только трижды. Да и то войска собиралось меньше половины. Одни могли послать в бой разве что бродяг с палками, вторые думали, что и без них справятся, третьи не доверяли четвертым, а четвертые не могли отвлечься от пятых, что наступившим бедам только радовались...

– А как же тогда боролись с теми проблемами, ради которых пытались создать коалицию? – Сказанное еще раз доказало, что несмотря на некоторые внешние различия ментально гоблины и люди являлись разными подрасами одного вида. Ох, скольких бед могло бы избегнуть человечество, если бы не любило так позицию: «Моя хата с краю». Причем за последующие позиции из камастуры для садомазохистов, в которые попадала некоторая часть этого самого человечества, ответственность, как правило, несли их же сородичи.

– Да как обычно. Кому не повезло, тех хоронили. На пустующие земли всегда находилось много охотников. С чужаками, прочно обосновавшимися на новом месте, после нескольких лет грызни мирились и даже роднились, чтобы договоры надежнее были. – Пожал плечами полугоблин, для которого жестокость этого дикого мира, в котором до старости доживают лишь редкие счастливчики, была нормой. – Не всегда помогало, правда... Те же скальники не раз рубили головы женам и не моргнув глазом начинали войну с теми, кому сами лишь пару месяцев назад отдавали в заложники своих детей.

Скальниками назывались гоблины континента, имеющие несколько более крупное телосложение, серую кожу и бывшие в чем-то менее дикими, чем жители островных тропических лесов... А в чем-то, к сожалению, более. Они строили деревни и даже города, умели ухаживать за полями, ковать железо и выделывать ткани. Однако большую часть работы делали рабы, захваченные в многочисленных грабительских походах на соседей ближних и дальних. Или женщины, в подавляющем большинстве находящиеся на положении говорящего скота, который не имеет права владеть имуществом или иметь свое мнение. Работать у скальников считалось занятием, пригодным для тех, кто из-за ран или старости не мог заниматься более достойным для мужчин делом. То есть воевать, ну, в крайнем случае, охотиться. Каннибализмом представители этого народа обычно не страдали, но зато пленников приносили в жертву своим богам часто и с удовольствием, получая за это отнюдь не иллюзорные благословения. Старались держать однажды данные клятвы, но обожали искать в них лазейки, позволяющие воткнуть нож в спину делового партнера без урона своим понятиям о чести.

– А другие племена скальников могут прийти на помощь своим собратьям и имперцам? – Вопрос войны, которая потихоньку шла задолго до попадания обломков НИИ в этот мир, меня действительно волновал весьма серьезно. Только-только обжился в чужом измерении, и все бросать?! Причем бегство с голым задом являлось отнюдь не самым неприятным вариантом.

– Возможно... Но вряд ли, ведь пара племен уже есть. Значит пришедшие позже должны будут пойти под руку тем, кто уже служит имперцам, а это для гордых вождей больнее, чем кол в седалище. – Развел руками Борекс, толкнув своего телохранителя, который впрочем этого даже не заметил, поскольку в отличии от шефа жадно пожирал глазами последние моменты невиданного зрелища, даже вывалив от усердия язык. – Хотя по всему может повернуться. Скальники могут как навалиться на нас толпой за компанию с уже имеющимися вторженцами, так и прийти на выручку, ударив в спину посланцев Рома и своих сородичей, если посчитают это выгодным. С этими дикарями никогда нельзя быть уверенным. Ведь их любимыми развлечениями является сведение счетов друг с другом и война со злыми птицами.

Одной из причин, по которой скальники еще не завоевали Медные Острова и не растворили в себе их обитателей, как сделали это когда-то в древности с проживавшими на континенте племенами зеленых гоблинов, являлась чрезмерно агрессивная фауна этого мира. Стайные плотоядные страусы вовсе не являлись эндемиками тропиков, окруженных водою со всех сторон, скорее уж наоборот. Наибольшие их популяции бродили по открытым пространствам большой земли и нападали на все, что считали добычей: диких зверей, стада скота, путешественников, даже крупные караваны. И пусть продираться через лесные заросли они даже не пытались в силу каких-то инстинктов, но по хорошо наезженной дороге могли без проблем подойти и к вроде бы окруженной деревьями со всех сторон деревушке. И сожрать там все двуногое и четвероногое куда тщательнее, чем любая армия вторжения. Попытки уничтожить этих озверевших куриц-переростков если и не в целом свете, то хотя бы на островах предпринимались регулярно, но результатом являлось лишь временное снижение популяции. Плодились злые птички до обидного быстро, а в молодости еще и плавали не сильно хуже пингвинов, легко преодолевая не только реки, но даже и узкие места пролива, отделяющего крупнейший из медных островов от континента. Хорошо хоть росли быстро и к тому моменту, когда птенцы начинали представлять собой угрозу и утрачивали способность держаться на воде в связи со своими габаритами, то слишком далеко от места вылупления откочевать не успевали. Когда во времена древней империи один из наместников, чтобы хоть как-то обуздать эту пернатую напасть, построил огромную стену на относительно коротким перешейке между огромным лесным массивом и не менее впечатляющим болотом, а после уничтожил на огороженной территории все гнездовья и ввел практику обязательной охоты на появляющийся молодняк, то потомки его стали обожествлять на зависть иным небожителям. Во всяком случае, в городе статуй этого деятеля сохранилось целых шесть, пусть даже две совсем маленькие и скорее бюсты. Это при том, что храмов и святилищ самого почитаемого божества имелось всего четыре.

Глава 17

Глава 17

Сергей Синицын

Что, безусловно, радовало меня в этой новой точке пространственно-временного континуума, так это полное отсутствие петухов. Различные виды птиц здесь, разумеется, одомашнили, но вот орать на рассвете никто из них так и не научился. Прочие же звуки… ну, понятно, что полной тишиной в квартале Железноруких даже по ночам не пахло, ибо некоторые техпроцессы требовали круглосуточного действия, но все же в спальне "музея" с окнами во внутренний дворик все эти "бум" и "бдзям" воспринимались как некий приглушенный фоновый шум. Ну и плата за безопасность, не без этого.

А значит, взрослый, лично свободный и не связанный строгим рабочим графиком человек мог с утра поваляться в постели, зевая, потягиваясь… и наслаждаясь видом мирно спящей рядом женщины. Благо до специального ночного белья тут если додумались, то как-то не особенно этот факт афишировали, а привыкшая к более суровому климату Инга, заснув, даже легкое покрывало быстро сбрасывала на пол. В общем, идиллия, которую не портило даже отсутствие кофе. Местные вместо него заваривали по утрам какой-то травяной настой, но в нем тонизирующий эффект сочетался с горечью, от которой даже ложка мёда не спасала. Впрочем… несколько пакетов кофейных зерен мы в НИИ находили – обжаренных, разумеется, но вдруг местные маги сумеют в небольшое чудо?

– М-м-м?!

– Ты обворожительна …

– Все равно так долго спать по утрам нельзя, – сообщила Инга, не отрывая головы от подушки. – Ты меня слишком балуешь, Серг… я много ем, долго сплю… А потом стану жирной, и ты будешь звать к себе других лаборанток, а про меня забудешь.