Участковый: Назад в СССР 2 (СИ) - Подус Игорь - Страница 13

— С таким баблом, нам надо валить из Москвы. Братан, поехали в Сочи. Там шороху наведём. Заодно пробьём, как тамошний аэропорт работает, и о наших планах покумекаем.

— Погодь валить. Ты чо, забыл? Мы обещали Быку завтра его сбежавшую лярву выловить. Выцепим Светку после дискотеки, притащим сюда и прогоним по кругу пару-тройку раз. А на следующей день слиняем на юга. Сначала поедем на электричках, а потом машину подрежем у кого-нибудь и с ветерком помчимся.

Заносчивый тон Толика заставил меня вспомнить об изнасиловании, за которое вскоре едва не сядет Витька Бык. Выходит, он тогда был не один и, вполне возможно, именно братья Сафроновы дали ему денег, откупиться от родителей девушки. Теперь понятно, почему Светка молчала. А потом навсегда уехала из микрорайона.

Выходит, эти суки сломали жизнь не только Кошелю. Сафроновы, словно зараза, ломали судьбы всем, кто попадался на их пути.

Я слушал их гнилой базар до часу ночи, и с каждым новым перлом, во мне крепло желание переломать им все кости, а потом раскроить черепа. Тем самым я бы сберёг много жизней.

Они продолжали бахвалиться, друг перед другом. При этом обсуждали всех подряд в нехорошем свете. Например, Кошеля они уже сейчас считали полезным дурачком, которого в будущем обязательно надо использовать по полной и кинуть.

Вдоволь наслушавшись, я сдался в третьем часу ночи, когда понял, что если Сафроновы и вырубятся, то только под утро. Я же к этому моменту околею от холода и выдам своё присутствие бурлением в пустом желудке.

Повернув фуражку кокардой назад, я перехватил трость Хромого поудобнее и кинул кусок кирпича в противоположную от себя сторону. Услышав громкий стук, братья вскочили и уставились в темноту. При этом Колян схватил пистолет, а Толик вытащил финку.

Я же выскользнул из-за укрытия и начал очень медленно приближаться к стоявшим ко мне спиной близнецам.

— Колян, иди, сходи, посмотри чо там — потребовал тот, что держал финку.

— Не, давай лучше ты сходи — ответил его близнец.

Немного ближе ко мне стоял Колян. Это было хорошо, так как пистолет держал именно он. Подойдя на расстояние четырёх метров, я уже примерился, чтобы огреть его по затылку костяным набалдашником, но тут произошло то, чего я не предвидел.

Доска под моей ногой предательски треснула, и оба близнеца резко повернулись. Я рванул вперёд, уже понимая, что пулю точно не обгоню, и тут мне немного повезло.

— Менты! — заорав в голос, Колян шарахнулся от меня, возясь с пистолетом, а его брат, наоборот, рванул навстречу, явно намереваясь воткнуть мне в живот сверкнувший клинок.

Успев сообразить, что надо делать, я скакнул в сторону, стараясь, чтобы между мной и стрелком оказался Толик. А когда он подбежал, я торнул ему набалдашником трости прямо в гортань, тем самым сбив его яростный порыв.

Затем я перехватил устремившуюся ко мне руку с финкой, и в этот момент грохнул первый выстрел.

Пуля сбила с головы фуражку, а я, обхватив тростью оказавшегося передо мной Толика, развернул его к полыхнувшей вспышке. Затем, отклонив голову назад, я ударил со всей силы лбом ему в нос, и сделал пару шагов вперёд.

Живой щит не остановил Коляна, и он, вопя в голос, снова выстрелил через плечо брата, явно пытаясь попасть мне в лицо. Я успел отклониться в последний миг, при этом почувствовав жар пролетевшей пули.

Снова крутанул Толика, в сторону начавшего смещаться брата, и уже в следующее мгновение его голова резко дёрнулась в мою сторону. Я с запозданием услышал грохот третьего выстрела, и в этот миг само время ненадолго притормозило свой бег. Это позволило увидеть, как вошедшая в затылок Толика пуля вылетает из его взорвавшегося виска. Кусок деформированного свинца задел ухо. Одновременно с этим лицо обдало кровавыми брызгами, перемешанными с осколками костей и мозгами.

А затем я каким-то чудом заметил, что стрелок пролился вплотную, и толкнул на него обмякшее тело застреленного им близнеца.

— Братан! — вскрик вырвал меня из состояния близкого к невесомости и заставил навалиться сверху, опрокидывая тела близнецов.

Уже упав сверху, я смог перехватить руку с пистолетом, и в этот момент, всего в десяти сантиметрах от моего лица начали вспыхивать яркие вспышки, сопровождаемые оглушительным грохотом. Я же вместо того чтобы испугаться и инстинктивно отпустить руку противника, продолжил давить, при этом считая выпускаемые в крышу пули.

После четвёртого выстрела, сквозь гудение в ухе, послышались щелчки курка, вхолостую колотящегося о боёк. Колян продолжал давить на спусковой крючок, раз за разом, мучая капсюль несработавшего патрона. При этом он рычал и отплёвывался от крови, обильно текущий на его лицо из затылка брата.

— Сука, я тебя убью!

Поняв, что больше пистолет не выстрелит, я отпустил руку оппонента и поднявшись, обтёр кровь с лица рукавом кителя. И как только я это сделал, уловил новое движение и услышал, как с характерным стуком на пол падает пустой магазин. Чувство опасности мгновенно вернулось, и я, размахнувшись, ударил по руке, пытающейся засунуть новый, снаряжённый магазин в рукоять «ТТ».

Я расчётливо бил по конечностям Коляна, до тех пор, пока пистолет и магазин не выскочили из его сломанных пальцев. После этого скинул с него труп брата, и не обращая внимание на поток трёхэтажного мата, повернул на живот.

Застегнув за спиной наручники, поднял его на ноги, и в этот миг он извернулся и попытался ударить меня коленом в пах. С трудом увернувшись, я завалил Сафронова на пол и придавил каблуком его гортань, тем самым прерывав сыплющийся поток ругательств.

И в этот момент я почему-то вспомнил о приходящих в девяностые ориентировках, в которых упоминался сбежавший с зоны опасный рецидивист, Николай Сафронов.

— Не надо сопротивляться. Теперь я должен тебя наказать.

Подняв трость, я ударил Коляна по колену несколько раз, делая так, чтобы добренькие Советские врачи, не смогли его собрать в нечто, способное ходить.

— Теперь ты побегать с зоны точно не сможешь. — Сказав это, я поднял за шиворот, скулящего от боли Коляна. Подтащил его к дыре в полу и скинул на второй этаж, прямиком на высокую груду досок.

После этого вернулся к тому месту, где я залезал, и, подобрав скатерть с завёрнутыми часами, вытряхнул их в кучу ворованных вещей. Посветив фонариком, обнаружил в распахнутом настежь чемодане несколько пачек двадцатипятирублёвых купюр в банковской упаковке, и без сожаления добавил к ним кучку ворованного золота и денежную долю, взятую у Хромого.

Соблазн прикарманить тысяч пять на расходы, связанными с моим основным делом, конечно, имелся, но я знал, что отсюда брать нельзя ни копейки. Раз директор галантереи звонил прокурору, значит, тот уже осведомлен о крупной сумме. А разборки с поисками пропавших денег, мне сейчас точно ни к чему. Так что пока обойдусь тем что взял с рыночных барыг. А дальше посмотрим.

Вернувшись к громко ругающемуся Сафронову, я стащил его по лестнице на первый этаж и пристегнул спиной к водопроводной трубе. После этого Сафронов перестал рычать, и вполне осмысленно уставился на меня.

— Я тебя знаю мусор. Ты участковый с микрорайона. С Кошелем в футбол гоняешь. А ещё я знаю, что твоя жёнка — школьная училка. А сеструха — медсестра в поликлинике.

— И что дальше? — вполне спокойно спросил я.

— Кабзда тебе мусор и всей твоей родне. За брата, я вас всех на лоскуты резать буду.

Выслушав угрозу, я невольно ухмыльнулся.

— Значит, вырежешь всех за своего братика Толю, которому ты сам лично мозги из ТТшника вышиб. Да ты у нас, Колян, большой оригинал. Просто за ограбление квартиры группой лиц по предварительному сговору, вы бы с братаном получили по пять лет, не больше. А вместо этого ты, Колюня, сам себе настрелял на статью за убийство, причём с отягчающими обстоятельствами. Про хранение оружия и оказание сопротивления сотруднику милиции, я и упоминать не буду. Так что ты, Коля, пойдёшь зону топтать на пятнашечку. А если Советский суд захочет, то и на вышку тебя спокойно определит.