Прятки в облаках (СИ) - Алатова Тата - Страница 67

— Вы все с ума сошли, — вырвалось у Маши. — Я же говорю, что не знаю, как у меня получилось попасть в прошлое Дымова и не знаю, как получится повторить этот трюк с Диной.

— Судя по вашей успеваемости, вы — умная девочка, Мария. Так что жду от вас результатов. Найдите меня, когда будете готовы, и я сообщу вам место и время удобной беседы с моим отцом, — только и ответила ректорша.

***

С ощущением того, что она — беззащитный пушной зверек, на которого объявлена охота, — Маша вернулась в общагу. Отчаяние, охватившее ее, было столь велико, что трезвомыслие сбежало, сверкая пятками. Казалось, что выхода нет и найти его невозможно.

Все Машины мечты, надежды, стремления оказались растоптанными под высокими шпильками ректорши.

Но ведь помимо этого универа есть множество других. Маша поступит заново, куда-то, где попроще и, может, подальше. Сбежит в какую-нибудь Тьмутаракань, где тоже люди живут.

Но если ректорша права, и Бесполезняк с Зиночкой, и даже с бывшим ректором Сироткиным, помогают не просто так, а из какой-то личной корысти, то не отдадут ли они ее на растерзание комиссии, если Маша не начнет прыгать и по их указке тоже?

Она так глубоко задумалась, что не обратила никакого внимания на Дину Лерину, а та, кажется, подкарауливала ее в коридоре. Маша просто прошла мимо, вошла в их с Аней комнату и закрыла за собой дверь. Застыв между кроватями, она бездумно уставилась на стену, пытаясь понять: как же получилось, что с ней случилась такая беда. Ей всегда хотелось думать, что напасти приходят только к злодеям, к тем, кто заслужил их. Оказалось — можно просто жить, ничего дурного не делая, а тебя все равно настигает всякая дрянь.

— Рябова! — Дина вошла в комнату. — Ря-бо-ва!

Маша бестолково уставилась на нее, вспоминая, что надо было сделать. Ах да.

— Хочешь конфетку, Дина? — предложила она немного оцепенело.

— Конфетку? — удивилась Лерина. — Рябова, что с тобой такое? Ты похожа на сомнамбулу.

Маша достала карамельку из кармана и протянула ее. Дина смотрела недоуменно.

— Просто съешь ее, — рассердилась Маша, у которой этот отвратительный день сожрал все отпущенное ей терпение.

— Ты собралась меня отравить, что ли?

— Это конфетка болтливости… или вроде того. У этих менталистов все шиворот-навыворот.

— Болтливости! — фыркнула Дина и демонстративно закинула в рот карамельку. — Ладно, мне скрывать нечего. Но сначала ты мне скажи: куда делся Вечный страж?

— Его отправили в спячку.

— Вот черт, — раздосадованно воскликнула Дина.

— Бесполезняк сказала, что вы с ним сговорились. Что вы хотели отправить меня в прошлое, но — как?

— Черт его знает, как. Мы хотели дождаться 25 января и посмотреть, каким именно способом ты прыгнешь оттуда в мое прошлое. Иван Иванович сказал: ему надо увидеть это лично, чтобы понять, какие триггеры задействуются.

Маша кивнула. Да, это был разумный план, вот только, кажется, в тот день все выйдет из-под контроля. Наверное, у нее никак не будет получатся этот прыжок, и Дине придется перейти к настоящим угрозам. Ведь зачем еще Маше оставлять ей в прошлом то странное послание про нож, а не веревки. Она знала, что нельзя никого зарезать в стенах университета, а значит — всерьез опасалась за свою жизнь.

— Тебе так сильно нужна тетрадь твоей бабки? — грустно спросила Маша, раздумывая о том, как легко обстоятельства превратили их в хищника и жертву.

Только вот становиться жертвой категорически не хотелось.

— Очень нужна, — прямо ответила Дина. — Иван Иванович пробудил мой дар, но кажется, будто он все еще спит. У меня никак не получается сделать хоть сколько-то внятное предсказание. Я не хочу стать такой же бездарностью, как моя мать! Моя мать… о, мое детство было наполнено ее истериками. Дочь великой Антонины Лериной — от нее ожидали многого. А она снова и снова ошибалась, не видела, не разбирала знаки. Это приводило ее в неистовство. Как часто я просыпалась по ночам от того, что она в бессилии швыряла о стены посуду или выла во весь голос. Год за годом, одно и то же… три попытки самоубийства!

Кажется, конфета подействовала как надо, и теперь на Машу хлынул поток откровений о чужом, личном. Непрошеная жалость кольнула сердце, но пришел еще и страх. Теперь стало понятно, что Дина действительно одержима тетрадью своей бабушки и пойдет на все, чтобы раздобыть ее. Несчастье матери отложило на девочке свой след, что не могло не повлиять на ее психику.

— И если ты не добудешь тетрадь моей бабки, — резко закончила Дина, — то я всем расскажу о твоем романе с Циркулем!

В ответ Маша только расхохоталась, нервы сдавали с невиданной скоростью.

Глава 31

— Знаю, — хмуро кивнул Дымов, — мне рассказал Круглов. Алла не осмелилась отдать столь сомнительное распоряжение ни Нежной, ни Лаврову, ни другим преподавателям. Она выбрала только тех, у кого не хватит духу послать ее подальше. Возможно, у нее есть какие-то рычаги влияния на них.

— Значит, Плаксу замучила совесть, — кивнула Маша, — раз он пошел с этим к тебе.

— Не только ко мне. Кажется, он по секрету наябедничал всем, кого встретил.

— То-то его так колбасило на паре. Ну ничего, я еще его отловлю да как сдам зачет, — с этими словами она подвинула к себе стопку учебников. Новый реферат для Суркова сам себя не напишет.

— Ты действительно веришь, что тебя допустят к экзаменам? — скептически уточнил Дымов.

В библиотеке было тихо и пустынно — в сессионные недели она работала круглосуточно, и только бумажные самолетики, парящие под потолком, приглядывали за порядком. Поскольку их больше всего интересовало, чтобы никто не портил книги и не нарушал тишину, то парочка шушукающихся в уголке людей не особо их волновала.

— Допустят или нет — это мы еще посмотрим, — пожала плечами Маша. — Я делаю, что могу.

Приближалась полночь, но сна у нее не было ни в одном глазу. Только угрюмая решимость до утра добить этот дурацкий реферат.

Дымов задумчиво откинулся на стуле, следя за бесшумно летающими самолетиками.

— Надо найти на Аллу управу, — пробормотал он.

— Только ты не вмешивайся, — предостерегла Маша. — Твое положение и без того слишком шаткое. Давай представим самое худшее. Меня отчисляют, а тебя увольняют. И что? Жизнь на этом закончится? Ничего подобного. А вот если ты выступишь против ректорши, она разрушит твою репутацию.

— Ну и к черту эту репутацию.

— Не придумывай.

— Ты все равно не сможешь выполнить требования Аллы, хотя бы потому, что не знаешь, как.

— Даже если бы я знала, — призналась Маша, — то ни за чтобы не стала прыгать специально. Не зря ведь путешествия во времени запрещены во всем мире. Еще бы понять, почему именно я…

— Чисто математически — черт его знает, — раздался тихий голос рядом с ними, и Арина Глухова, чуть покачнувшись, подошла ближе и плюхнулась на стул рядом с Машей. От нее крепко разило алкоголем. — Время от времени случаются такие генетические аномалии. Согласно статистике, раз в четыре поколения один-единственный человек на земле рождается, чтобы совершить путешествие во времени и умереть. Мне жаль, Рябова, что тебе недолго осталось.

— Сколько? — едва слышно спросила Маша, которая сразу поверила блуждающему мозгу этой гениальной пьяницы. Слишком свежи были воспоминания о том, как она заранее озвучила итоги боя Костика и Нежной.

— Я увидела это в больнице, до того, как амулеты поработили мой разум, — проговорила Арина печально, — тебя в голубом платье и с локонами. Тебе подадут роскошный ужин с терпким вином, которое погрузит тебя в волшебный сон. Ты больше никогда не проснешься, зато твоя бессмертная душа будет путешествовать по всем мирам, по всем временам — вечно. Как же я тебе завидую… Это случится двадцать шестого января.

— Сразу после второго прыжка, — резко сказал Дымов. — Маш, тебе ни за что нельзя возвращаться в прошлое.