Прятки в облаках (СИ) - Алатова Тата - Страница 61

— Вы об Иване Ивановиче, — подавленно догадалась Маша.

— О нем, родимом. У меня есть веские основания полагать, что они с Диной Лериной заключили некий договор.

— Какой договор? — насторожилась она.

— Думаю, они оба искренне заинтересованы в том, чтобы отправить вас в прошлое, скажем, в личных целях.

— Как? — уточнила Маша, не особо удивившись. День неприятных откровений продолжался.

— В этом-то и загвоздка. Давайте я расскажу вам, в чем почти уверена. Алла Дмитриевна пробудила Вечного стража, и перед ним предстала перепуганная студентка, которая случайно поймала видение о собственном убийстве. Убийстве, которое само по себе невозможно в университете. Однако ему очень не хотелось снова впадать в спячку, и он умолчал об этом факте, развел бурную деятельность, начал шарахаться по женскому общежитию почем зря, изучил со всех сторон Марию Рябову и не нашел в ней ничего примечательного. Возможно, на этом бы дело и закончилось, Иван Иванович просто отчитал бы Агапову за пренебрежение ««Полным руководством управлением университетом» и снова заснул бы. Но тут я совершила ту глупость с зеркалом и привлекла его внимание. Ему не потребовалось много времени, чтобы проверить записи факультета времени по Марии Рябовой и выяснить о двух прыжках в прошлое. Это повергло Ивана Ивановича в огромную задумчивость — с одной стороны, вы безусловно опасны для этого мира. С другой стороны — так велик соблазн исправить некоторые глобальные ошибки с высоты сегодняшних знаний. Поскольку он никак не мог решить, как поступить лучше, то ему потребовалась помощь. По счастью в этом деле оказалась замешана внучка легендарной предсказательницы Антонины Лериной, и Иван Иванович пробудил дар Дины. Ему хотелось, чтобы она предсказала будущее, которое наступит, если отправить вас в прошлое. Непосильная задача для юной Дины, которая еще не научилась владеть своим даром. Тут возник некий парадокс: чтобы усилить и ускорить ее дар, надо вернуться назад и забрать заветную тетрадку ее бабки с формулами — до того, как она уничтожит ее перед смертью. Однако, прежде, чем отправлять вас в прошлое, хорошо бы убедиться, что от этого не пострадает будущее.

И в этот момент в игру вступила Алла Дмитриевна, подгоняемая уязвленным самолюбием. Она инициировала проверку факультета времени, чем спутала Ивану Ивановичу все карты — ему вовсе не нужно, чтобы у него под ногами еще путалась и комиссия из Минобраза.

Вот так обстоят дела на сегодня, Рябова. Я бы порекомендовала вам выходные провести за пределами университета, а мы с Зинаидой Рустемовной и Геннадием Петровичем попробуем уложить спать Ивана Ивановича. Без помощи действующего ректора это будет сложно, но я надеюсь, что мы справимся.

— Справимся-справимся, — добродушно улыбнулся Сироткин. — Тем более, вы сообщили, что он как раз находится в медитации, пытаясь самостоятельно узреть грядущее.

Маша ответила не сразу, увлеченная игрой веток, покачивающихся на ветру за окном. От этого на темном полу метались затейливые тени.

Все запутанное, сложное, чужое, о чем рассуждала Бесполезняк, не могло иметь к ней ни малейшего отношения. Она не хотела в прошлое. Она не хотела комиссию. Она хотела только хорошо учиться и Дымова.

— Значит ли это, — наконец произнесла она, — что у Ивана Ивановича есть способ, чтобы отправить меня в путешествие во времени? Откуда?

— Не знаю, — ответила Бесполезняк, — возможно, какие-то старинные методы. Пока я недостаточно изучила вас, чтобы понять, какие триггеры провоцируют эти прыжки в прошлое. Но если комиссия пронюхает об этом, то вас будут исследовать совсем другие структуры. Не хотелось бы, чтобы это произошло.

— Потому что я вызываю в вас научное любопытство? — огрызнулась Маша. — Вы слишком долго покрывались пылью на никому не интересной кафедре и теперь надеетесь на научное открытие за мой счет?

— Потому что я преподаватель, — удивительно терпеливо ответила на Машино хамство Бесполезняк, — и забота о безопасности студентов входит в мою систему ценностей. Что касается научного открытия, то мне не хотелось бы стать кем-то вроде Оппенгеймера.

— Вы сравниваете меня с ядерным оружием? — оскорбилась Маша.

— Вы можете принести не меньше бед, Рябова, — приторно улыбнулась ей декан факультета времени.

— Ну-ну, — вмешался Сироткин, — не будем запугивать девочку. Главный вопрос, который сегодня на повестке: как помешать Алле Дмитриевне рассказать о Рябовой комиссии. Если я правильно понимаю ситуацию, сейчас она не испытывает к нашей героине нежных чувств.

— Я не думаю, что Алла Дмитриевна станет вмешивать личное в рабочее, — возразил Дымов.

— Милый мой, — хихикнула Зиночка, — в таком случае вы совершенно не знаете женщин, а свою бывшую пассию тем более.

— Но мы обсудили наше расставание разумно и взвешенно, пришли к полной взаимности…

Он был бледен и несчастен. Дымову непросто было озвучивать такие интимные вещи в широком кругу, и у Маши сжалось сердце от сочувствия.

— Я хочу позвонить папе, — призналась она. — Вдруг, у него получится вообще перенести эту комиссию.

— Нет, — тут же возразила Бесполезняк, — это выведет наш конфликт с Агаповой на новую ступень. Пусть она думает, что вот-вот вышвырнет меня с кафедры.

— Возможно, — сказал Сироткин, — мне удастся включить в состав комиссии правильных людей. Если подумать, столько наших студентов работают в Минобразе, мы наверняка сможем договориться.

— Чем больше людей будут знать о Рябовой, тем хуже, — снова возразила Бесполезняк.

— Тебе, Верунь, ничего не нравится, — буркнула Зиночка. — Ладно уж, пупсики, мы с Васенькой поколдуем по-нашему. Комиссию я беру на себя, но кто-нибудь уберите этого сморчка из приемной. Старый пень не устает подлизываться к Агаповой.

— Наума Абдулловича я выведу из строя на неделю, — вдруг заявил Дымов.

Все вытаращились на него с изумлением.

— Что, — раздраженно дернулся он, — я все-таки неплохой наговорщик.

— А что мне-то делать? — спросила Маша, преисполнившись командным духом.

— Займитесь Диной Лериной, — вздохнула Бесполезняк. — Такая талантливая студентка, лучшая на курсе, но спуталась с этим вечным авантюристом, Иваном Ивановичем, и полностью перестала мне доверять. А ведь я ее декан! Постарайтесь узнать, как именно они собирались активировать ваши прыжки в прошлое.

— Ладно, — без особой уверенности согласилась Маша.

По крайней мере, это было похоже на хоть какой-то план, а она обожала планы.

***

Зиночка отвезла их обратно в Москву, напомнив Маше, чтобы она не совалась в университет до понедельника.

— Хочешь поехать домой? — спросил Дымов, когда они выбрались из авто на ближайшей к дачному поселку станции метро. Если подумать, они находились так далеко от центра, что это было почти пригородом.

— Нет, — ответила Маша торопливо, надеясь, что не становится слишком навязчивой. Она понятия не имела, как предлагать мужчине провести ночь вместе.

Шел снег, добавляя декабрю еще больше пасмурности. Редкие прохожие спешили по своим делам, не обращая на них никакого внимания. Оказаться только вдвоем посреди зимы было захватывающе и немного бесстыдно.

После универа с его вечной многолюдностью большой город превратился в необитаемый остров, в котором оказалось так легко потеряться.

Дымов безо всякой оглядки на окружающих притянул Машу к себе за кончики шарфа, и они немножко постояли, обнимаясь и переваривая случившееся на даче Сироткина.

— Обедать, гулять и в гостиницу? — спросил он.

Гостиница! Такое взрослое заведение, где люди спят, когда им больше негде. Маша подышала на ворс его пальто, растапливая крохотные снежные искорки. Большая кровать, заправленная белейшим бельем, общая ванная, целая длинная ночь, в которой некуда и незачем спешить.

Подняв голову, она прямо взглянула в близкие темные глаза, в которых — Маша уже научилась различать — сейчас было столько же желания, сколько вихрилось и в ней самой.