Список чужих жизней - Шарапов Валерий - Страница 11

– У него сильный акцент, товарищ майор, – поведал Урганов. – Я слышал, когда он по телефону говорил. Слова произносит гладко, но с таким забавным прононсом… Мы в Бескудниково, товарищ майор. Улица Краснолиманская, дом 29. Объект поставил машину у среднего подъезда и сейчас в него входит… Он здесь живет, товарищ майор. Что нам делать? Стоим в том же ряду, что его «Москвич»…

– Урганов, дорогой, а теперь не оплошай… – Голос срывался от волнения. – Это он, это тот, кого мы ищем… До квартиры провожать не надо, пусть уходит. Почует слежку – все сначала придется начинать… Минуты через три просто войдите в дом и убедитесь, что в подъезде отсутствует черный ход. Если он есть, отправляй туда напарника. Будьте на связи, мы выезжаем… – Он отключил рацию. – Виктор, заводи. Коротким путем – в Бескудниково…

Трясло, как на лютом морозе. Неужели сработало и все эти безумные представления – не такие уж безумные? «Смешно говорит»… Всего лишь прибалтийский акцент. А Тимофей допился до такого, что не понимает элементарных вещей! «Возраст как возраст, внешность как внешность…» Тут он прав, фигура без харизмы. А вот русское слово «брунька» – действительно смешно. Нет в его имени ничего русского. Разве только адаптировать – а потом забыть, как звучало изначально. Не чересчур ли самоуверенный товарищ – представляться настоящим именем? Не предугадал, что выйдут на эту квартиру? Значит, ума не такая уж палата…

– Ну ты даешь, товарищ майор… – восхитился Белинский, выводя служебную «Волгу» из дворовых лабиринтов. – Снимаем шляпу, как говорится. Ты уже не такой сумасшедший, как час назад.

– А что, гениальная идея – выдать мертвого за живого… – захихикал Олежка. – Все ведь гениальное сначала выглядит безумным?

Зинаида с уважением посматривала на начальство. В самом деле, от смешного до великого – один маленький шаг… «Волга» пробивалась на север столицы лабиринтами запутанных улиц. Широкие проспекты сменяли узкие проезды. Алела наглядная агитация. «Все, что наметила партия, – выполним!», «Наш девиз – работать качественно, эффективно!» Бесконечные лозунги на красном фоне стали украшением улиц – за неимением других украшений. Старший лейтенант Урганов на связь не выходил, значит, Бруно Лацис сидел дома.

«Волга» красиво вписалась в поворот, въехала во двор. Здесь было два проезда: ближний, вдоль соседней пятиэтажки, и дальний, за сквером с детской площадкой – вдоль здания, в котором проживал гражданин Лацис. «Волга» отправилась к ближнему проезду, медленно ехала по асфальтированной дорожке. Напротив второго подъезда Белинский прижался к краю полосы. Личный автотранспорт был доступен далеко не всем гражданам, мест хватало. Пассажиры дружно повернули головы. Теоретически (если окна выходили во двор) фигурант мог их засечь. Но в реальности вряд ли – закрывала зеленая зона. На площадке резвилась детвора – цветы чьей-то жизни. Из всех присутствующих лишь Белинский имел сына, да и тот учился в суворовском училище, неделями не видя родителей. Сиреневый «Москвич» стоял на обратной стороне сквера – у входа в подъезд. Грязно-серые «Жигули» наружки – через пару авто. Мужчина вышел из подъезда, решительно зашагал к припаркованным машинам. Екнуло сердце – не видел никогда этого душегуба. Субъект со светлыми волосами, неплохо сложенный – он направлялся именно к «Москвичу». Выбрался из «Жигулей» невысокий сотрудник с темными волосами, окликнул Лациса. Тот встал как вкопанный. Вышел второй, обогнул капот, оба направились к предполагаемому преступнику. Первый предъявил удостоверение, начал что-то говорить. Видимо, предлагал проехать с ними. Это было ошибкой. Но кто же предполагал, что субъект играючи справится с обоими! Лацис сделал вид, что расстроен, опустил руки. И вдруг заработала мельница! Сотрудник получил в челюсть, отшатнулся. Второй попятился, стал вытаскивать табельное оружие из подмышечной кобуры. Лацис бросился к нему, ударил в живот, и парень мгновенно забыл, что хотел сделать. Мелькали конечности, брызгала кровь из рассеченной кожи. Сотрудников Седьмого управления учили не этому! Незадачливый работник повалился на землю, завыл от боли. Первый еще пытался что-то сделать, схватил за ногу Лациса – тот уже готовился к рывку. Преступник споткнулся, но устоял, вырвал ногу и ударил ею парня в бок. Тот застонал, свернулся в позу зародыша. Пассажиры «Волги» обомлели. Все произошло за считаные мгновения. Ахнула пенсионерка с сеткой, проходящая мимо. Сетка выпала из ослабевшей руки. Разбилась бутылка кефира, выпала и запрыгала по асфальту плетенка. Лацис со всех ног удирал к своей машине. У подъезда корчились и пытались встать оплошавшие сотрудники. Дрожащая рука одного из них вытаскивала пистолет, но он застрял. Олежка Яранцев, чертыхаясь, стал выбираться из «Волги».

– Куда? – спохватился Никита. – Сиди, не успеешь!

Но тот не слышал или плохо соображал. Служебный долг звал в дорогу. Олежка перемахнул бордюр, побежал наперерез, через сквер, сразу же увяз, поскользнулся на сырой земле.

– Всем оставаться на месте! – рычал Никита.

Не хватало еще остальных потерять. Преступник в несколько прыжков добрался до машины, ухитрился мгновенно ключом открыть дверцу. Отзывчиво завелся двигатель – за машиной явно ухаживали. Двое так и не смогли подняться – ладно хоть живы. Яранцев ломился через детскую площадку, пугая ребятню. Гавкала болонка, вилась кругами вокруг Олежки, норовила тяпнуть за ногу. Дружно гомонили дети и их родители. Момент был незабываемый. «Москвич» резко вывернул с парковочного места, едва не зацепив соседнюю машину, помчался, разгоняясь, сделал вираж на повороте, уходя за угол. Белинский по команде начал движение, закусил от напряжения губу. На заднем сиденье как-то сладострастно дышала Зинаида, тоже волновалась. Олежка Яранцев запоздало выбежал на дорожку, растерянно завертелся, потом бросился помогать Урганову. Но тот лишь отмахнулся – без тебя, мол, коллега, на душе паскудно. Яранцев что-то заорал, бросился бежать в конец дома, чтобы исправить свою ошибку. Его подбирать не стали, только время бы зря потеряли.

– Извини, приятель, – пробормотал Белинский, вписываясь в очередной поворот. – Кто не успел, тот опоздал…

Яранцев остановился, досадливо махнул рукой и пошел помогать пострадавшим коллегам. Не сказать, что отряд не заметил потери бойца, но беспокоило другое. Лацис петлял по межквартальным проездам, автомобиль вилял багажником, как виляет бедрами падшая женщина.

– Не пори горячку, Виктор, – процедил сквозь зубы Никита. – Он нас пока не засек. Он же не знал, что будет вторая машина. Держись подальше, но не упускай из виду. Проводим гражданина, куда он там собрался, потом по-тихому возьмем.

За параллельным проездом ушли влево, проехали вдоль кленовой аллеи и ограды детского сада. «Волга» пошла резвее, вписалась в очередной поворот. Осталась за бортом школьная хоккейная коробка, напротив – футбольное поле. «Москвича» закрыл фургон с надписью «Хлеб» – водитель пытался протиснуться по узкому проезду. Белинский поддал газу. «Москвич» потерялся из вида. Но снова возник – он шел на бодрой скорости мимо районной поликлиники. До выезда на дорогу, огибающую район, оставалась пара сотен метров. Лацис вел машину ровно – и немудрено: выезды на трассу изобиловали гаишниками.

– Не приближайся, – предупредил Никита, – «Волга» – не самая ходовая марка в нашей стране, простые смертные на них не ездят. Засечет – натворит беды на дороге…

Лацис явно ехал на Кольцевую, в направлении Дмитровского шоссе. Решил сделать ноги из столицы? Это было логично. Гудели, изрыгая чад, автомобили на широкой дороге. Шла колонна самосвалов, ехали пассажирские автобусы. «Волга» не отставала от объекта, их разделяли несколько машин. Вблизи стационарного поста госавтоинспекции Лацис пошел на хитрость – занял левую полосу, и тяжелый самосвал прикрыл его от бдительных взоров инспекторов. В принципе, разумно – пострадавший Урганов наверняка выслал ориентировку. Маневр удался, «Москвич» остался на левой полосе, поехал с ускорением. Белинский, нарушая правила, обогнал по правой полосе вяло ползущий тихоход – и тоже не стал перестраиваться. Вряд ли Лацис уделял внимание соседним полосам. Заработала рация. В эфире объявился старший лейтенант Урганов. Парень прерывисто дышал – ничто на земле не проходит бесследно.