Конец рода Шосе. Начало (СИ) - Крыс Виктор - Страница 42

— Да ничего серьезного, господин, его немного огневик зажарил, вот он и прилип к броне, надо теперь ему кожу наращивать. — Начал сержант бить кувалдой по броне, силясь отломать неподдающийся болт.

— Отрастит. Да срезай ты уже крепления, кумулятивный попал сегодня по касательной. Попортил я броню, опять тебе работы на всю ночь, извини, сам понимаешь. — Токо скривился, не любил он на мне срезать поврежденные части брони, ранить меня боялся.

— Да что вы, господин Шосе, мне в радость с вашей броней работать, только сейчас придется автогеном срезать, а вы знаете что броня нагреется. — Токо взял в руку резак и начал зажигать пламя.

— Режь уже, мне отмыться надо и отдохнуть. Полковник Идако опять не в духе, спирт у нее что ли кончился что она злая такая сегодня? — Амайя и правда в грубой форме отчитала меня за задержку, видите-ли я сам у себя забрал слишком много времени, которое мне необходимо для отдыха, и мое оправдание что я оказал поддержку батальону ее не волновало. Она, конечно, права в том, что я должен отдохнуть после одиночных заданий, и ее мало волнует почему я, не отдохнувший перед отрядным заданием, а, как оказалось, опять нас всего два физика на отряд.

— Господин. — Токо по-заговорщицки приблизился и заговорил шепотом. — Я слышал, ее на повышение хотят отправить, командовать более сильным отрядом, я это узнал от ее сержанта, госпожа Идако считает, что она здесь нужней, но, как говорится, командованию виднее.

— Ну теперь понятно, чего она такая злая, и давай уже срезай крепления, я не могу находиться в бронекостюме, воняет словно я в помойке, а не в доспехе. — Токо что-то буркнул что не удивительно, ведь все щели забиты чужой плотью и кровью. И несло от меня так, что люди морщили свои носы, но Токо не мог позволить себе такой вольности по отношению ко мне, хоть за эти месяцы он немного осмелел и мы притерлись.

— Ну что, господин, начнем. — Токо взял в руки автоген и молоток и началась работа по извлечению меня из доспеха.

Зайдя в палатку уже помывшись, я поправил кровать, это седовласка от меня все никак не отстает, и говорить с ней бесполезно. Раньше она искала Кеншина, а теперь приходит ко мне, а я просто выполнял свою работу и пару раз прикрыл ее в бою своим телом. Девушка ищет тепло, опору, защиту, любви, а я не могу ей это дать, ей нужен мужчина, но не я.

Аккуратно достав ящичек, что теперь мотается со мной по фронту, я сделал его сам вместе с небольшим замком, который больше для виду и от действий всяких любопытных носиков. В ящичке я храню другой ящик с защитой посерьезней, на котором сверху написано: заминировано и при несанкционированном взломе произойдет взрыв. И да, произойдет взрыв, я установил туда парочку маломощных зарядов кумулятивного действия, и открыть мой сейф можно только силой психокинетика, и если не знать, что делать, то взрыв произойдет при первом же неправильном действии. В нем я хранил самое ценное для меня, пару фотографий, что я распечатал, и письма, что пришли мне за время, что прошло со времени дня влюбленных, а на самом дне лежал мой небольшой дневник. Каждый раз как я возвращался с боевого задания перед отдыхом я открывал этот ящик и пробегал глазами по этим письмам, к сожалению, у меня было всего несколько писем написанных от руки, но все же и напечатанные как-то трогали меня. Я усмехался над шуточками сестры, что сейчас воевала в диких землях и уже командовала небольшим отрядом ополчения города Ичьхилака, говорила она о том, что я прохлаждаюсь тут в Империи, и ей не хватает мужской руки в воспитании детей, а то ее братишка младший в отъезде, а с женихами у нее сейчас очень туго, какие-то они непрочные, да и слишком уж пугливые. А она помнит, что я, в отличие от этих пугливых, не боялся хорошего удара током, она успокаивала меня что они осторожны, да и командование не идет на потери, а противник постоянно глупит, попадаясь под коварные уловки Яфы Доброй, что раскрыла в себе талант стратега. Мама же писала, что завалена работой и ни о каком выходе на поле боя не может быть и речи, тем более детей она не собирается оставлять без присмотра, в отличии от некоторых ходячих электростанций. Но я уже написал ей что не стоит меня вводить в заблуждение, и хоть я нахожусь за тысячи километров от них, но и до меня доходят слухи, которые подхватила машина пропаганды Империи, как там, в диких землях, произошла парная дуэль между двумя одиннадцатиданновым и двенадцати дановым владеющими психокинетиками со стороны федерации Гатсен, что имели наглость заявиться на территорию, подконтрольную городу Ичьхилак, и заявить что им нет равных, глупцы были убиты парой владеющих со стороны города Ичьхилак Каори Шосе и Кираном Доброым. И по слухам, там, где прошла дуэль, теперь иной ландшафт, и я обязательно съезжу посмотреть на расщелину имени Кирана, а также на холм под названием: могила для врагов города, что создала Каори.

Писала также Эми, рассказывая за всех остальных и ничего не утаивая, все дети занимаются учебой, есть успехи у всех, Батусай, например, заговорил, и теперь заставляет всех читать и часто спрашивает где папа, а папой он считает меня. Дочка рассказала, что Чоррун постоянно отсутствует и только изредка появляется дома. У Ичьхилака нет как такового фронта, а есть пути торговли и снабжения, которые союзники Федерации хотели отрубить, а все произошло из-за того, что сам город всеми силами мешал поставкам в Гатсен, как техники и ресурсов, так и наемников. Городу той дуэлью хотели показать, что они не ровня Федерации, а обернулось все тем что теперь в диких землях за гражданами федерации объявлена охота. А Чоррун теперь постоянно участвует в набегах на федерацию и, как поняла дочка, карает тех, кто сотрудничает с ней. С Картосом все было просто смешно, город, что в начале объявил, что становится союзником, вдруг объявляет о своем нейтралитете, а клан Сиоко оспаривает свадьбу, прошедшую меньше полугода назад по непонятным причинам, и все это на фоне поражений, что несут федерация и союзники на территориях Империи. Также было небольшое письмо от Яфы, всего пара строчек о том, чтобы я себя берег, что она ждет меня вместе с моей семьей и надеется на то что я когда-нибудь смогу ответить на ее чувства.

Неделю назад я получил последние два письма, написанные от руки, а теперь из-за постоянной смены дислокации были проблемы как со связью, так и с доставкой почты. Ею просто некому было заниматься, были намного более важные дела чем письма как для владеющих, так и для солдат.

Первое письмо было написано убористым почерком Чихеро, я как-то ей сказал, что написанное от руки письмо более душевное и имеет большую ценность для получателя, так как ему будет казаться, что это часть написавшего и в него вложено больше души. Чихеро писала, что соскучилась и ругала меня за геройства. Ну а что мне было делать, я еще несколько раз выводил людей с территорий, подконтрольных врагу, и нашему отряду единожды выпал счастливый случай провести временную эвакуацию жителей целого города, было очень тяжело и мы вызывали поддержку, где я опять встретился с Этсуко, но все же мы вывели многие тысячи, и неизвестно сколько бы их погибло останься они за чертой. Да еще парочка схваток вышло громких, хоть я ничего в них героического не видел. Почему-то никто не вспоминает как я убегал, когда встретил группу двенадцатидановых владеющих, выводя из-под удара свой отряд, никто не вспомнил как я бросил на гибель взвод пустых тогда, они не помнят и не замечают, но я-то помню. Помню, как умирали люди вокруг меня, как я был бессилен, когда огневик жег улицы города, полные людей, как мои плети были бессильны против психокинетика, как нашего огневика, который пытался отклонить пламя от горожан, разорвало силой пустоты. Многое я помню, а они нет.

Второе письмо было для меня полной неожиданностью, принцесса собственноручно написала мне письмо. Не длинное, но в нем не было ни оскорблений, ни угроз, просто письмо. Она похвалила меня за то, что перестал ее позорить, её теперь даже перестали упрекать в том, что ее жених такой червяк, может смирились, или, что более вероятно, стали побаиваться что я вернусь, и мне будет очень интересно кто эти люди. Тэймэй сетовала на то что за ней перестали ухаживать и уделять знаки внимания, а это неприятно, и потому она считает, что мне стоит поменьше геройствовать и попадать в листы лиц, что подаются как предложение на награждение. А сделать мне это стоит потому что, во-первых, принцессе все же хочется, чтобы ей уделяли знаки внимания, да и надоело ей слушать о том какой я расчудесный и как я безжалостен к врагам, от тех что из столицы ни ногой и в случае опасности переметнется скорей к врагу чем примет смерть, защищая Империю. Во-вторых, мама Тэймэй устала вычеркивать меня и мою семью из лиц, представленных к наградам, и, что самое интересное, мама не против наградить меня и остальных членов рода Шосе, но меня тогда придется вызывать в столицу, а я нужнее на фронте, а Шосе в основном вне Империи, но, как писала Тэймэй, моя любовница уже получила звание полковника за ликвидацию нескольких диверсионных групп. Была еще третья причина, но она описывала ее так непонятно для меня что я решил, что она не хочет, чтобы я умер, так как возможно я не худший из возможных женихов.